Как режиссёр таких фильмов как «Стиляги», «Страна глухих» и «Оттепель», сценарист «Географ глобус пропил», продюсер множества заметных российских кинолент, умудрился снять настолько неудачный фильм? Что прошло не так - разбираемся в честном отзыве.
Кинематограф – это синтетическое искусство. Это значит, создаётся оно из разных составляющих, когда, согласно античному принципу, целое – есть нечто большее, чем сумма его частей. Картинка, сюжет, персонажи, звук и прочее соединяются в волшебной реторте, и вот на свет появляется фильм. Давайте по порядку разберём новую работу Тодоровского «Гипноз», и вместе попробуем понять, в какой момент что-то пошло не так.
Концепция
Концепция прекрасна. Тема гипноза - это бескрайнее поле для всевозможных сюжетных поворотов и художественных находок. Впервые в кино эта тема появилась ещё на заре кинематографа. В «Докторе Мабузе» Фрица Ланга, вышедшем в 1922-м году, заглавный персонаж – гипнотизёр преступник. В целом, на данную тему существует множество фильмов в разных жанрах: комедия Вуди Аллена, детективный триллер с Макэвоем, триллер с элементами социальной сатиры Джордана Пила… Иными словами, тема гипноза – это благодатная почва для создания кинокартины.
Сценарий
Проблему сценария можно сформулировать так: если вы прочитали синопсис картины, вы узнали о фильме буквально всё. Кроме заявленных событий почти ничего не происходит, мало того, даже из произошедшего мало что развивается. В фильме есть пара отклонений, слегка затрагивающих другие темы, но делающих это настолько украдкой, что это не имеет большой значимости. Единственное, что можно отметить, тем более, что тема в достаточной мере нетривиальна – ситуацию с неповзрослевшими родителями юного главного героя. Действительно, родители Миши крайне инфантильны. Герой называет их на модный современный манер по именам, будто они ему брат и сестра, а те в свою очередь живут беззаботно и бессовестно, как тинэйджеры. Именно у таких родителей дети, чувствующие себя незащищенными и брошенными, часто попадают в беду, в секту, под чужое влияние, и это довольно верно подмечено. Именно с этой ситуацией связана единственная более-менее яркая сцена в фильме, вероятно, кульминационная, хотя и не связанная с магистральной линией сюжета. Исполнена эта сцена была юным Сергеем Гиро неплохо, и это подводит нас ко второму пункту.
Актерская игра
Перфоманс, как это сейчас модно говорить, молодого Сергея Гиро – это конечно не лучший в истории отечественного кино пример игры подростка, особенно, если брать советский период. Тем не менее, Гиро держится неплохо. Пугает скорее другое: в фильме нет живой, человеческой интонации. И это не похоже на художественный ход, как, например, в «С широко закрытыми глазами» Стенли Кубрика, где многие диалоги звучат, будто в трансе. Нет, в фильме Тодоровского это не вызывает никакого художественного переживания, кроме постоянного ощущения фальши. Максим Суханов, играющий гипнотизера Волкова, работает хорошо, даже отлично, но его персонаж как раз не предполагает человеческого. В остальном никто не звучит и не выглядит так, будто продолжает жить в те моменты, когда камера на него не направлена. Единственная живая интонация в фильме слышна от секретарши, второстепенного персонажа, которого даже в описании основного актёрского каста нет.
Звук
Саунд-дизайн – это, похоже, явление, не существующее для российских кинематографистов. Если вы ходили в IMAX на «Довод» Кристофера Нолана, то могли оценить потрясающую работу со звуком, особенно в сцене, где звуковой эффект удара слитком золота вплетается в музыкальный трек и перерастает в не менее музыкальный стук сердца. Подобные тонкости нам просто не снились. Но сколько возможностей для звуковой атмосферы в теме гипноза! Как минимум, те же стук сердца и дыхание, которые могут не только передать состояние героя, но и непосредственно влиять на зрителя через прямые ассоциации. Если вы видели фильм «Прочь», в котором так же в центре сюжета гипноз, то, возможно, помните, какую роль там играет звук, особенно звук скрежета ложкой по ободку чашки. В «Гипнозе» такого выразительного средства, как звуковой дизайн, просто нет.
Композитор фильма Анна Друбич создала для двухчасового фильма аж целую одну композицию. Или несколько катастрофически похожих. Основная идея трека ясна: композиция строится на репетициях, то есть повторениях, кружащихся фигурах, которые похожи на вводящие в транс фразы. Однако кроме концепции здесь мало что работает на драматургию. Мы в свою очередь можем вспомнить, где и как создавалась родственная данной тематике атмосфера, и упомянем потрясающий саунд-трек из «Исчезнувшей» Дэвида Финчера - композиции Трента Резнора, передающие состояние гнетущей тревоги, неизвестности и постепенно сгущающихся красок. Или можно вспомнить, как не только с помощью визуала, но и с помощью музыкального сопровождения создавались гипнотические погружения в подсознание героини фильма «Беспокойная Анна».
Монтаж, операторская работа, визуальные эффекты
Когда речь идёт о пространстве сознания и подсознания героя, открывается бескрайнее поле приёмов киноязыка для того, чтобы это передать. Самым ярким примером здесь является, конечно, «Вечное сияние чистого разума», которое через художественное оформление, свет, камеру, монтаж передаёт ощущение зыбкого, подвижного, ускользающего мира памяти главного героя. Не меньше таких приёмов в «Останься» Марка Форстера, где в самой первой сцене нарушается правило восьмёрки, и зрители на мгновение путаются, с каком стороны какой персонаж сидит. Но именно путаница зрителя создаёт нужный эффект. Когда в практически любом фильме Терри Гиллиама или Дэвида Линча зритель теряет чёткое понимание, где реальность, а где нет – нам не нужно объяснять, что растерянный главный герой тоже запутался, мы его прекрасно понимаем.
«Гипноз», очевидно, не ставил себе задачи запутать зрителя, хотя синопсис фильма и рассказывает о запутавшемся герое. Фильм Тодоровского нарочито реалистичен, он показывает не внутренние впечатления героя, а именно внешнюю сторону событий. Мы не видим, что представляется пациентам гипнотизера, мы видим, как они машут руками в воздухе, стоя на полу в обычной комнате. При таком бытовом подходе элементы киноязыка не предлагают ничего взамен. Сцены подаются максимально просто: говорит человек – его показывают крупным планом, иногда средним. Фильм не балует зрителя сложными ракурсами, неожиданными склейками и обилием предметов в кадре. Кроме того, фильм, похоже, не всегда понимает, что важно. Когда происходят события, поворотные для сюжета и героя, не меняется ни план, ни ракурс, ни темпоритм, ни свет – ничем и никак не делается акцент на событии, человеке или предмете. Мало того (хотя это уже относится к постановке, но не стоит это выделять в отдельный абзац), герои практически никогда не имеют того, что на западе красиво называется stage business, то есть они почти ничем не заняты. В их руках почти никогда ничего нет, они практически ничего не делают, кроме как разговаривают. Исключением стала только еда. Но и то, если по тому, как Евгений Миронов - Князь Мышкин (из, кстати, спродюсированного Тодоровским сериала «Идиот») держит ложку и ест суп – можно было заключить всё о нервной системе героя и важности темы, о которой он говорит, то в данном случае еда в кадре видимо должна нам сказать, что персонажи фильма предположительно люди.
Идея и жанр
Выраженная в сюжете идея фильма вполне благородна. Режиссёр рассказывает о пагубной стороне гипноза, сбивает с него всякий романтический флёр. В стране, где после программы ТВ-гипнотизера прокатывались волны детских психозов, говорить о страшных последствиях гипнотических сеансов полезно. Да и тема путаницы между реальностью и вымыслом сейчас могла бы звучать актуально. Сюрреалистичная ситуация с карантином, кризисом и глобальными изменениями в мире не укладывается у многих в голове, и современная психология уже уверенно использует диагноз «дереализация». А тема инфантильных родителей и их беспокойных детей, как мы уже говорили, действительно нетривиальна и становится весьма значимой в нынешнем поколении. Всё это интересно и актуально, однако обо всем этом скорее рассказывается, чем показывается. И главное, нужно сформулировать отношение к идее через определение жанра.
Жанр – один из ключевых моментов в передаче идеи. Однако определить жанр кинокартины «Гипноз» крайне трудно. Фильм не концентрируется на интриге, не затягивает петлю сюжета, а потому нельзя говорить о какой-то детективной составляющей или о триллере. При этом, хотя в какой-то момент поднимается тема отцов и детей, фильм опять же и на неё не обращает внимания надолго, так что и "бытовой психологической драмой" со спокойным сердцем картину не назовёшь. Со столь неестественной актёрской интонацией вообще сложно говорить слово “психологический”. Как вы уже поняли из предыдущих абзацев, мистика или фантастика никак в фильме не проявляются. Для меня большим вопросом было – к какому же жанру вообще можно отнести данную работу. Пока не выяснилось, что основой для фильма стали личные впечатления самого Тодоровского. Он перенёс в фильм свои воспоминания о реальном гипнотизёре и сеансах терапии. Тогда стало ясно: это документалка. Точнее, мокументалка (от mocumentary), ведь её играют актёры. Тодоровский решил задокументировать свои воспоминания и впечатления, добавив к ним лишь некоторые домыслы. По художественным приёмам и решениям фильм вполне соответствует. Никакого вычурного подхода к съёмке, монтажу и прочему – так как рассказывает историю режиссёр максимально беспристрастно, не давая своей оценки.
Насколько зрителям в 2020-м году интересна художественная документалка про гипнотизёра – большой вопрос.
А я, если захочу посмотреть фильм про гипноз, пожалуй, включу в очередной раз «Ночи Кабирии» Феллини.
Понравилась статья? Если хотите больше объективных отзывов на фильмы, поддержите наш канал лайком!
