Расположенная где-то между традициями и инновациями, система власти в Гане радикально меняется. Что на самом деле происходит? Следующий отчет объясняет это.
Часть коллективного воображения Африки состоит из вождей племен, вождей деревень и королей. Помимо элемента фольклора, который является наиболее часто встречающимся аспектом, традиционные власти на самом деле часто имеют жизненно важное значение для функционирования государства. Хотя они присутствуют по всему континенту, в Гане, одной из самых стабильных стран к югу от Сахары с постоянным ростом, они особенно авторитетны. «Как говорится в одной из наших пословиц, вы можете вступить в драку с членом королевской семьи, но вы не можете их обидеть», - говорит нам принц Барак, молодой человек из Тамале, столицы Южного региона и третьего города государства страны. Вне городского центра преобладает саванна. В этих более отдаленных районах влияние местных лидеров оказывается даже более важным, чем где-либо еще. Князь - сын заместителя главы села, расположенного всего в нескольких километрах от города. «Титул моего отца не так важен, однако, если бы я жил в его юрисдикции, гораздо больше людей относились бы ко мне с большим уважением».
«Моя мать купила землю, но однажды, когда я пошел ее посмотреть, я обнаружил, что на ней строят люди, которые утверждали, что тоже купили ее. Она обратилась к местному лидеру, чтобы решить эту проблему », - рассказывает Зуу Типарга, студентка университета Тамале. Двойная продажа земельных участков не редкость, и традиционные власти являются непосредственным ориентиром, прежде чем обращаться к институциональным властям. Это центральный вопрос в Гане, где государству принадлежит только 20% всей земли страны. Остальное находится в ведении деревенских лидеров, которые решают споры. Любая инициатива по изменению территории должна проходить через них. На самом деле, по словам антрополога Валерио Колозио, уже в далекие времена в некоторых районах Ганы «развитие определялось с использованием местного термина nkosuo. Это была не практика, изобретенная и импортированная во время британской колонизации, а местная концепция. Первоначально nkosuo указывал на вырубку земельного участка с целью сделать его пахотным ».
Если сила западных экономик проистекает из инициатив частного сектора, особенность здесь заключается в способности местных сообществ создавать совместные проекты. «Для нас, работающих в сельском хозяйстве, фигура сельского старосты является фундаментальной. Мы выращиваем орехи кешью, а деревьям кешью требуется много времени, чтобы вырасти. Поэтому местные фермеры должны получить от него гарантию того, что земля будет доступна в течение определенного количества лет », - объясняет Мауро Бартоломео, глава неправительственной организации Ciss (Cooperazione Internazionale Sud Sud) в Гане, действующей в Бронг Ахафо и северных регионах. В отличие от городских условий, где харизма вождя иногда затмевается множеством религиозных пасторов или успешных бизнесменов, в сельской местности священное уважение общины к своим лидерам является ключом к успеху сотрудничества. По словам Бартоломео, «сельскохозяйственные рабочие, которые получают выгоду от проекта, чувствуют, что они в долгу перед ним, и именно он указывает, кто из многих будет частью проекта, выступая в качестве гаранта их мотивации участвовать».
Столкновение систем
Традиционные органы власти - это не структура, работающая параллельно с современным государством, они интегрированы и в то же время конкурируют с ним. «Парламент не имеет полномочий принимать законы, которые каким-либо образом умаляют честь и достоинство института вождя», - говорится в главе 22 конституции Ганы. В колониальный период британцы наделили вождей огромной властью, служившей их интересам. С момента обретения Ганой независимости в 1957 году они выполняли роль посредников между местным населением и правительственными учреждениями, которым они подчиняются.
Однако там, где женщины не являются традиционными лидерами, они играют важную роль. Мэри - лидер деревенских рабочих общины Кудзра в регионе Вольта.
«Мы знаем свои корни и стараемся передать их молодежи. Путь к развитию проходит через нашу культуру», - утверждает Обремпонг Ньянфул Крампа XI, член Национальной палаты вождей, высшего административного органа традиционной системы. Несмотря на древнее звучание названия, Крампа XI живет в современном мире, как и многие другие вожди, по крайней мере, в городских районах. Он занимается импортно-экспортным бизнесом в горнодобывающем и строительном секторах и, делая перерыв в работе, поскольку его взгляд отходит от компьютера последнего поколения, он выражает обеспокоенность по поводу будущего своей должности: «Со временем наши лидерство теряет силу ». Если, с одной стороны, важность вождя возросла по сравнению с прошлым, их власть сегодня ограничена и согласована с современными структурами, вплоть до Министерства традиционных дел.
По закону вожди не могут баллотироваться, однако отстранение от политики носит формальный характер. Крампа XI недавно обвинил правительство в попытках получить доступ к назначениям путем незаконного назначения лиц, близких к партии большинства. Теперь это превратилось в судебную тяжбу. «Это по своей природе преступное деяние, которое подрывает репутацию учреждений», - заявил он. Отношения между двумя государственными системами всегда были накаленными. «Политики стараются не вмешиваться открыто в традиционные дела, потому что для победы на выборах им нужна благосклонность лидеров. Однако современное государство обладает гораздо более широкую власть и часто получает самый большой кусок пирога », - объясняет Альхассан Анамзоя, социолог из Университета Ганы в столице Аккре. «Африка должна найти свою собственную модель развития, а не подражать модели западных стран». Это утверждение, которое, безусловно, кажется допустимым, разделяют многие от экономистов до международных кооперативов, но, прежде всего, сами африканцы.
По словам Анамзоя: «Мы должны спросить себя: что такое развитие? Каким бы ни был ответ, он должен соответствовать структуре нашего общества».
