Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
У нас началась очередная битва за знания. Четверть была маленькой, а сделать нужно было много. В конце прошлой четверти, родители третьеклашек нас попросили сделать всё, чтобы дети получили все положенные знания, даже если на каникулы придётся уйти позже. Конечно, думаю, ребята были бы этому не очень рады, мы и сами ещё недавно были школьницами, и помним как в конце мая лень учиться. Поэтому, мы с Леной, схитрили. Сказали детям, что последний день учёбы не 25, а 31 мая. А там уж как получится.
Нагрузка была огромная, уроки, кружки, Лёша и огород! Мы решили, во что бы это нам не встало, засадить в этом году огород. Половину огорода занять картошкой, остальную часть засадить самым необходимым для засолок: огурцы, помидоры, перец, баклажаны. Чеснок мы посадили ещё осенью.
На математику у нас теперь практически время не уходило. Не было нужды. Леша внезапно стал лучшим по алгебре и геометрии. И пока Лена занималась с Лёшей русским языком, у меня было время заняться огородом. Я потихоньку ещё раз перекапывала огород, выбирала корни сорняков. Сделала разметку, где я буду делать грядки. С картошкой было легче, всё, что мы взяли у тёти Любы съесть не смогли, да ещё и доброжелатели подкинули пару вёдер, я спустилась в подпол, перебрала картошку и ту, что уже пустила хорошие росточки, отложила на семена. Рассаду хотели купить у местных, но родители наших детей, вставили нам пистон и сказали, что рассаду они нам выделят самую лучшую. Так что всё было готово, осталось только дождаться времени посадки.
В один прекрасный вечер, когда Лена была у тёти Любы и занималась с Лёшей, раздался тихий стук в кухонное окошко, которое выходило на улицу. Я вышла. Возле крыльца стоял, опираясь на палочку, старенький дедушка:
- Дочка, возьми вот, переложи, да ведерко мне отдай.
Я заглянула в ведро, а там лежали парочка солёных арбузов.
- Спасибо, дедушка, только зачем это. Не нужно, у нас всё есть.
- Ну, я сам знаю что нужно, а что не нужно. Лопайте. Такого у вас точно нет.
Мне было неудобно, и я пригласила его в дом, но заходить он отказался. Быстренько забежав в дом, схватила первое что попалось под руку, и переложила это богатство. Когда я выбежала на улицу, дедуля с комфортом устроился на крыльце и курил скрученную из газетки папироску. Вот и хорошо! У меня была куча вопросов, и я устроилась рядом с ним.
- Дедушка, скажите, это Вы нам продукты носите?
- Нет, я только первый раз к вам дополз, тяжело уже ходить.
А нужно сказать, что дедушка жил на дальней улице и мы его за год раза три всего видели у магазина.
- А вы не знаете, кто их носит, а то неудобно как то, хотя бы ведра отдать, да банки.
- Вот дурёхи, - усмехнулся дед, - чего же проще, где взяли туда и поставьте, люди придут сами заберут. А носят вам все. Вся деревня.
- А зачем?
- Да как же зачем. Ты что ль не заметила, что деревня ожила. Председатель хуже фашиста был. Десять лет кровь портил, люди лишний раз за дверь боялись выйти, что б извергу этому на глаза не попасться.
- Ну, знаете ли.... По моему, Вы преувеличиваете. На дворе двадцатый век, неужели один человек может затравить целую деревню.
- Эхе - хе, - дедушка, опершись на крыльцо, начал вставать, - ты, девонька, не говори о чём не знаешь. Власть, она и есть власть.
- Дедушка, передайте пожалуйста всем, что не нужно нам ни чего носить, спасибо всем, конечно, но не нужно, у нас всё есть, да и заслуга не велика.
- Ну, передать то передам, а вот послушаются ли они меня, не знаю. Люди носят от чистого сердца и запретить им это делать ни кто не может. И заслуга это не ваша, а твоя, - и дедушка ткнул в меня, скрюченным артритом, пальцем.
Старичок потихонечку пошел к калитке. Когда он сидел рядом со мной, я ничего не замечала. Но как только он от меня отошел, я увидела черный шлейф, похожий на Ленкин. Он свернулся в восьмерку, путался в ногах дедушки и мешал ему идти. Интересно, похоже это стиль моего виденья. Я уже много слышала про всяких ясновидящих, чародеек в третьем поколении, которые видят ауру человека, лечат, чинят, чистят её. Но я ничего такого не видела, никакой ауры. А вот черный шлейф уже у второго человека вижу. Интересно, как то... Если с Леной всё получится, обязательно деду помогу.
Вечерами мы сидели каждый в своей комнате и занимались своими делами. Лена и раньше не лезла ко мне в комнату, а сейчас и подавно, хоть дракона наколдуй, не зайдет. Как то вечером мы сидели на кухне и пили чай, я решила подшутить над Леной и стащила телепатически конфету из вазочки, к которой она потянулась. Но Ленка испугалась и разревелась как маленький ребёнок. Её лицо исказила гримаса ужаса. И я внезапно поняла, что ей ещё труднее, чем мне. У меня новые загадки, интересы, вокруг меня летает волшебство, а Лена живёт возле меня в постоянном страхе. Она не понимает того, что происходит вокруг неё, и от этого ей ещё страшнее. И я приняла решение: сниму с Ленки порчу, и больше при ней ни каких чудес, пока сама не попросит!
Закончилась тяжелая рабочая неделя. Ещё с вечера мы с Леной, договорились в субботу встать пораньше. Я уж и не знаю, спала ли она в эту ночь вообще, но я проснулась затемно от того, что в печке трещали дрова, посмотрев на будильник только и подумала:
- Ненормальная.
На часах было четыре часа утра. Я закрыла глаза, но уже не спалось, и я, в который уже раз, начала прокручивать в голове весь ритуал снятия порчи. Проговорив про себя пару раз молитву, и убедившись, что я её точно знаю наизусть, встала. Мы все продумали заранее. Рано встали мы для того, что бы нам ни кто не помешал. Нужно было раскрыть все двери и окна настежь, а двери наши глядели в соседский двор, заборчик между дворами был не выше полуметра, во дворе всегда гуляла ребятня, и уж если бы мы открыли двери, в эти двери непременно бы заглянули три любопытных носика, а нам это было не нужно. На улице был апрель. Чтобы не выстудить дом и не заболеть, затопили печку. Процедура много времени не займет, после мы закроем все окна и двери и дом быстро согреется.
Усадила Ленку на пороге между кухней и моей комнатой на табурет. По идее, нужно было держать над её головой чашку с водой, и сливать в воду горячий воск. Но, как только Лена уселась, дверка у печи открылась сама собой, в ней догорали угольки. И мне в голову пришла идея, я отставила чашку, посадила Лену перед печкой и стала читать положенное заклинание, водя руками по кругу, как бы раскручивая спираль, над её головой. Мне показалось, что черный шлейф начал трубой подниматься к моим рукам и как гармошка собираться в один тонкий обод. Было даже забавно, при последних словах молитвы, я сделала резкий выпад, в сторону горящих угольков скидывая этот обод с моих рук. В печке вспыхнул огонь, Лена вздрогнула, но сидела тихонечко, я повторила всё второй и третий раз, и поняла, что это успех. Ни каких заклинаний, ни каких волшебных рун, только молитва из тетради и моя сила воли.
- Вот так то, зараза, посылавшая проклятья. Получай! Жди ответа!
Я не просто так подумала про ответ, дело в том, что в тетрадке бабы Веры четко было написано, что после снятия порчи она вернётся к тому, кто её сделал. Правда не поняла одного, если пришла какая - то тётка к ведьме и попросила навести порчу, а порчу сняли, на кого она вернётся, на тетку или на ведьму. Да собственно мне было всё равно. Я с этой дрянью свяжусь только для того, что бы её снять, а не наводить.
Ленка долго сидела у печки и смотрела на уголья, как завороженная. Потом вздрогнула, как будто очнулась, и посмотрела на меня.
-Ну, что? Как себя чувствуешь? - спросила я.
- Да никак, как обычно, - ответила подруга и встала с табуретки. - А нет. Что - то не так. Уж не знаю что не так, но такое ощущение, что я похудела. И конкретно так похудела...
Я тоже не знала что так, а что не так, но стала замечать, что вечно кислая Ленкина мордочка начала часто улыбаться. В доме зазвучал смех, и мне даже казалось, что к моему дару подруга относится проще.
А через две недели на пороге нашего дома стоял Олег, бывший парень Лены, которого она застала в постели с какой то девицей. Он стоял с сумкой и букетом цветов. Высокий, красивый блондин, с ангельским лицом, бездонными синими глазами и завораживающей улыбкой, одетый по последней моде. Понятно, почему Лена по нему сходила с ума. Я раньше его никогда не видела, вернее, видела, но издалека и у меня его вид вызвал только раздражение. Тогда, Натаха сказала мне, что это ревность, но я - то точно знала, что чувство мое к ревности не имеет ни какого отношения, и только сейчас я поняла. Он был слишком красивый. Красивый и мерзкий одновременно, я ненавижу блондинов, и он был не исключение. Когда приехал Олег, в доме я была одна. Лена, как всегда вбивала русский язык в Лёшино сознанье. Я не знала, как отреагирует Лена на появление городского гостя, чужая душа - потёмки, но пригласила его пройти в дом. Олег зашел, поморщив нос, и презрительно оглядел наше жилище, лично мне это сразу не понравилось. Тут и ведьмовских талантов не нужно было, чтобы понять, что человек приехал с нехорошими намерениями. Что - то ему от Лены нужно было. Я посадила его в кухне на табуреточку, налила чая, села за стол сама, и завела неспешную беседу про его жизнь кобелиную, про Лену, жертву его капризов. Я пыталась понять, чего же он приехал то, что он от неё хочет. Красавчик ёрзал, как будто наша табуретка жгла ему зад, в разговоре юлил как уж на сковородке, но правды не говорил, всё время хватался за свою сумку, проверял на месте ли она. И у меня почему - то, сложилось чёткое ощущение того, что в сумке этой находится опасность, как для Лены, так и для меня. В какой - то момент, я приняла спонтанное решение. Весной мы печку топили уже не два раза в день, а по необходимости. Весна была теплая, так что и необходимость возникала не каждый день. Вчера, с вечера ещё мы заложили в печь дрова, но решили пока топить не будем. Спать в прохладном доме лучше, чем в жаре, а утром топить не стали по причине отсутствия нас в доме. Лена ускакала к тёте Любе, а я возилась в огороде. Я и сейчас зашла только потому, что обед было пора готовить, но дом уже солнышко нагрело, и было тепло. Пока я беседовала с гостем, мне внезапно стало холодно и очень захотелось затопить печь. Все манипуляции я проводила, не спуская глаз с гостя, потому что казалось, что если я отведу от него глаза, то случится что - то страшное. Дровишки уже разгорелись, когда зашла Лена. Олег подпрыгнул с табурета и полез к ней целоваться. Но радости от встречи Лена не ощущала, она закрыла рукой его слюнявые губёшки, резко отпихнула его от себя:
- Чего припёрся, - грубо спросила она, признаться, я не ожидала от неё такой грубости, - откуда адрес мой узнал?
- Леночка, ты чего, я же тебя люблю, - вдруг заблеял этот красавец.
- Угу, любовью твоей уже сыта по горло. Чего припёрся? - очень даже злобно прорычала Лена, сквозь стиснутые зубы, - Чего надо?
Красавец даже, как то поник:
-Леночка, бабушка умерла, перед смертью велела с тобой помириться. Я вот вещи твои привёз... Он стал открывать сумку, и мне на мгновение показалось, что из сумки вылезает голова черной кобры.
- Мне не нужны эти тряпки, - резко ответила моя подруга, - я про них давно забыла.
- Вот и хорошо,- на распев сказала я и схватила ухват. Нет, я не собиралась им бить Олега, просто голыми руками лезть в сумку было опасно, мало ли... Пора научится доверять своим предчувствиям. Аккуратно, что бы ни чего не уронить и ничего не задеть, я поддела ухватом, какие то тряпки и стала вытаскивать их из сумки. Лена хмыкнула:
-Дорогой, да в своем ли ты уме? Где тут мои вещи? – Она потянулась к тряпкам, но я жестом остановила её. На ухвате висел старый, застиранный фартук, черный старушечий платок и что - то ещё, скорее всего юбка или сарафан бабки Олега. Недолго думая, я распахнула дверцу печи и засунула это тряпьё в огонь. Освободив ухват, еще пошурудила им в сумке на всякий случай и тем же ухватом подвинула сумку Олегу.
- Забирай, мы своё забрали, осталось только твоё. - Лицо Олега перекосило от злости, он схватил сумку, пнул входную дверь и бросился из дома. На веранде он остановился, чтобы открыть вторую дверь и оглянулся на нас. Его былая красота исчезла, на нас смотрело рябое лицо, с раскосыми карими глазами. Я остолбенела. Морок! Я сняла самый настоящий морок, о котором с детства в сказках слышала.
- Ай, да Надежда, ай да умница,- сказала я сама себе, ибо сама себя не похвалишь, другие не додумаются.
-Нааадь, мне не показалось? - Лена стояла с раскрытым ртом и тыкала пальцем на выход.
- Боюсь, что нет.
- И что это было?
- Самая настоящая черная магия, морок, - пояснила я.
- Нет, ты не поняла, я не про морду его, я про вот эти тряпки, - подружка показала на печь, огонь в ней был непривычного синего цвета, но потихоньку цвет уже менялся на обычный.
- Не знаю, - честно ответила я, - видать, сама сдохла, и тебя решила за собой потянуть.
- Надь, так выходит, что это та самая ведьма, которая на меня порчу навела.
- Выходит, - тяжело вздохнула я, взяла ухватом букет бывшего жениха и засунула его в печку. На всякий случай...
Обедать расхотелось. Даже чай пить было неприятно в доме, всё время казалось, что где то тут осталась змея. Хотелось распахнуть все окна и двери настежь, и мы решили ни в чем себе не отказывать. Устроив в доме сквозняк, мы взяли самовар и пошли в огород под груши. Убили всех зайцев сразу: и в огороде повозились, и дом хорошенько проветрили, и чаю попили, и по душам поговорили.
Признаться сразу, меня удивила реакция Лены на жениха. По идее, раз на нём был морок, то подруга моя должна была стелиться у его ног от счастья, что этот красавчик приехал к ней. И куда! В деревню! Но она поступила с точностью до наоборот! Её резкий тон был шоком даже для меня. В чём дело? Вот эти мысли и озвучила, сидя за столом .
-Плевать я на него хотела, столько времени прошло, почему я должна думать о нём?
-Да ни кто не заставляет тебя думать о нём. Речь тут совсем про другое, твоя реакция должна быть другой, потому что магию применили на тебя, а её не было.
-А может это магия была не на меня лично, а может, это было для всех сделано, а может она уже просто ослабла, бабка то умерла.
-Ого, сколько вариантов, и все имеют место быть! Вот только, если прикинуть все твои если... То, получается, что это не морок, а какое то сильное волшебство. Его рожу на выходе видела? А то, что он ростом стал меньше и сгорбился и волос почернел, видела? Выходит, что это что - то другое, и это другое видела не только ты, но и все окружающие, и я, и Натаха, и все девки в его постели. Вот и выходит, что бабка внуку помогала. Только почему именно на тебя порчу наложила, ты её единственный то раз всего и видела?
-Может со злости, что я её любимого внучка кобелём обозвала? - предположила Лена.
-Ну, в их ситуации это не оскорбление, это комплимент. Неее, что то тут не так.
-А может, она злая колдунья, и ей сто, нет сто пятьдесят лет, и колдовство её для того, чтобы силы у юных девушек выкачивать, а она от этого сил набирается и молодеет. А внук и не внук вовсе, и не родственник, а муж, и он всех дур в колдовские сети заманивает, - выдала подруга.
- Остановись, юная девушка, - от её версии я уже смеялась до слёз, - весь прикол в том, что ты с этим полгода ходила и сил не лишилась. Скорее у тебя отняли удачу и оптимизм, радость жизни, а не силу. А Олежка, точно её внук ну, или сын, только детей своих так опекают. Я вообще не поняла что это, и для чего сделано. Опыта у меня нет, знаний нет, но от дерьма этого мы отбились, а это значит только одно! Лена, я тебя умоляю, держись от него подальше!
- Вот чего я даже не собираюсь делать, так общаться с ним, - резко ответила Лена, и, всплеснув руками, вдруг расхохоталась, - Нааадь, да мы же его теперь, с этим мороком, даже и не узнаем.
- Вот это то и плохо, желательно к нему совсем не прикасаться, мало ли...
- Не, я по – твоему совсем дура, что ли. Ты его видела? Горбатый, рябой, косой. - Лицо моей собеседницы внезапно перекосило от ужаса, - Оооой, Надька, ты представляешь, я бы за него замуж вышла, а потом бы дети родились, все в отца да не в того, что все видели, а в настоящего... - Лена схватилась за голову.
- Не, Надь, ты всё - таки добрая, и самая хорошая ведьма.
- Но почему же, - сказала я задумчиво, - почему на тебя не сработало бабкино колдовство?
- Всё очень просто, - выдала Лена, чётко выговаривая каждое слово, - я люблю другого. Мои глаза полезли на лоб...
-Я стесняюсь спросить, и кто наш избранник? Я его знаю?
- Не скажу, - буркнула подружка. - Рано ещё о чём то говорить.
-А он - то хоть знает?
-Нет,- резко ответила она, - об этом говорить ещё рано,- показывая всем своим видом, что разговор окончен. Но, как будто передумав, спросила:
- Слушай, а это ничего, что он на два года младше меня?
Я хмыкнула и пожала плечами. Какая, вообще разница, старше, младше, лишь бы жили хорошо.
Меня практически отпустило, и уже отойдя от стола, внезапно мой мозг пронзила мысль, как так младше? Макс же старше нас.
-Не поняла. В чём подвох? А разве это не Макс?
Ленка даже немножечко рассердилась:
- А при чём тут Макс? С чего ты взяла?
- Нууууу, ты же с первого дня, как только его увидела, дышать перестала и вы всегда прекрасно находите общий язык, вам вместе интересно, вот я и подумала.
- Ты совсем, что ли? Надя, да я его три раза в жизни то видела, как можно о чем то говорить? - Лена начинала закипать, и я быстренько повернула её энергию в сторону грядок. Но всё - таки, очень интересно, кто же это…
Визит городского гостя мы вспоминала ещё много раз, но версий новых, как - то не возникало. Зато Лена начала совершенно спокойно реагировать на мои мелкие проделки типа того, что когда руки заняты, дверь может и сама закрыться. Даже шутить начали по этому поводу, и вообще подруга моя стала лучше, в ней проявилось великолепное чувство юмора, а так как я сама была ещё той шутницей, то в доме постоянно был смех. Мы уже не сидели по своим комнатам, а постоянно были вместе. В один прекрасный вечер, когда опять вспомнили визит Олега, я пошутила:
- Знаешь, Лен. С тобой, что то не так. Вокруг тебя сплошные ведьмы. Ты живёшь в доме ведьмы, жених с довеском в виде ведьмы оказался, парень который тебе с первого взгляда понравился тоже оказался внуком ведьмы, так в завершении всего ещё и за стенкой ведьма обитает.
Лена, изобразив чопорную даму из светского романа девятнадцатого века, вытянув губки ответила словами Скарлетт О Хара:
- Я не буду думать об этом сегодня, я подумаю об этом завтра,- и со смехом ушла в свою комнату.
Если бы я это сказала пару месяцев назад, Лена бежала бы в ужасе, куда глаза глядят. А сейчас это воспринималось как само собой разумеющееся. Я поняла, что подруга приняла меня такой, какая я есть.