Книжный обозреватель Василий Владимирский подробно рассказывает о самом известном цикле британского фантаста ирландского происхождения Йена Макдональда — научно-фантастической трилогии «Луна», недавно переведенной на русский язык писательницей Наталией Осояну.
«Две равно уважаемых семьи / В Вероне, где встречают нас событья, / Ведут междоусобные бои / И не хотят унять кровопролитья…» Луна в трилогии Йена Макдональда не шекспировская Верона: число жителей земной колонии сопоставимо с населением российского города-миллионника вроде Екатеринбурга или Нижнего Новгорода. Но и «равно уважаемых семей» тут не две, побольше — Пять Великих Драконов, пять кланов, которые оседлали все естественные монополии, от добычи редкоземельных элементов, без которых задыхается планета-метрополия, до логистики и доставки грузов с Луны на Землю и обратно.
Они поневоле сотрудничают, обмениваются заложниками и послами, то и дело заключают междинастические браки — но в то же время в любой момент готовы нанести удар в спину зазевавшемуся партнеру. Все как у людей: ссоры и примирения, закулисные интриги и внезапные альянсы, предательство и беззаветная жертвенность, лицемерие и отвага — причем нередко эти качества одновременно демонстрирует одни и те же персонажи.
В трилогии «Луна» Макдональд обращается к образу большой, пестрой, неоднородной семьи не в первый раз. С этого он начинал в дебютном — лучшем! — романе «Дорога запустения». Вокруг семейных конфликтов во многом также построен сюжет посткиберпанковской «Реки Богов», в 2005 году отмеченной премией Британской ассоциации научной фантастики. Но на сей раз кланы предстают перед нами в новом свете, автор исследует их детально, по зернышку, в мельчайших подробностях.
Сравнение цикла Макдональда с «Песней Льда и Огня» Джорджа Мартина уже стало банальностью, общим местом, но избежать этой параллели непросто. Клановая структура уходит корнями глубоко в прошлое, в доиндустриальную эпоху, даже не в Средневековье, а едва ли не в палеолит. Система, при которой власть в корпорации-государстве передается не самому эффективному, не самому компетентному, а самому близкому по крови, глубоко архаична. Да, Пять Драконов могут принять талантливого новичка, приблизить к себе, опутать паутиной обязательств и браков с мужчинами, женщинами или целыми группами — на Луне Макдональда это запросто. Но даже универсальному гению не видать места на вершине пирамиды как собственных ушей. Настоящую власть и право распоряжаться всеми ресурсами тут могут получить только кровные родственники; слабые, ленивые, безумные — не важно, главное, что свои.
Естественно, рано или поздно такая система не может не привести к катастрофе — и хорошо еще, что в трилогии дело ограничивается локальной мясорубкой. В конце первого тома один из Пяти Драконов, клан Корта, фактически уничтожен, стерт в порошок, ключевые фигуры сброшены с доски, а те, что выжили, рассеяны, деморализованы и лишены поддержки. Во второй книге ситуация усугубляется: Луна оккупирована войсками метрополии, попытки к сопротивлению подавлены, экономика перестраивается на новый лад. Но это еще не все: в третьей части, «Восставшей Луне», под угрозой поголовного истребления оказываются все лунные колонисты независимо от пола, возраста и клановой принадлежности. И тут авторская мысль делает внезапный кульбит, Макдональд резко
Ключевая фраза трилогии — «Луна жестока». И это не только пасхалка для знатоков и ценителей винтажной фантастики, отсылка к классическому роману Роберта Хайнлайна «Луна жестко стелет» (в другом переводе «Луна — суровая госпожа»). Луна действительно требует от своих обитателей совсем иных качеств, чем Земля: другого уровня внутренней собранности, скорости реакции, способности быстро принимать принципиальные решения под давлением, обостренной чувствительности и интуиции. Зазеваешься на секунду, расслабишься, отвлечешься — и Суровая Госпожа прикончит тебя одним из тысячи возможных способов. Далеко не каждый сумеет выжить в таких спартанских условиях, а тем более добиться успеха:
«Люди — земляне — все время спят. Ничего вокруг не замечают. А там, наверху, всегда знаешь, что тысячи вещей сохраняют тебе жизнь».
Лунные колонисты — передовой отряд человечества, люди будущего, живущие в условиях чудовищной физической и эмоциональной нагрузки. Люди кипучих страстей, вечно пылающие в огне подростковых гормональных бурь, но в то же время предельно рациональные, способные на точный расчет и долговременное планирование. Незаметно, исподволь Луна кует «нового человека», о котором мечтали визионеры и реформаторы XX века, — того самого, что проложит человечеству путь в труднопредставимое будущее.
Йен Макдональд «Восставшая Луна»
Спрятавшись в лабиринте вложенных микросюжетов, угнездившись в центре сложной паутины сюжетных линий, автор проделывает хитрый трюк. Если в первом томе сочувствуешь преимущественно семейству Корта, униженному, раздавленному, но упрямо не желающему сдаваться, то ближе к финалу начинаешь симпатизировать их извечным врагам Маккензи, которые сохраняют самоубийственную верность принципам несмотря на угрозу полного уничтожения. Но Макдональд не Мартин, а «Луна» — не «Песнь Льда и Огня». Противостояние кланов, борьба амбиций, личная вендетта перерастают в нечто большее. Неважно, кто кому отомстит, кто кого переиграет, кто воссядет на Железный Трон. Речь идет о судьбе всего вида, о глобальной стратегии выживания и развития — на сотни и тысячи лет вперед.
Может показаться, что к финалу трилогии Йен Макдональд устал, перегорел, выдохся. Наверное, не без этого: такой накал эмоций, шекспировские страсти на полторы тысячи страниц выдержит не каждый. Но прежде всего он смещает акценты, вспоминает, что пишет не просто антуражную семейную сагу, а научно-фантастическую прозу со всеми необходимыми компонентами. В романе «Восставшая Луна» каждый из Пяти Драконов предстает носителем уникальной стратегии, своей собственной концепции будущего. Как с предельной четкостью формулирует одна из второстепенных героинь:
«Мы приносим жизнь. У Воронцовых ключи от Солнечной системы. Спроси любого Суня, и он тебе расскажет про постдефицитный коммунизм. У Маккензи тоже что-то есть, просто они об этом не говорят. Но точно есть. И это что-то крупное. А во что верят Корта?..»
На Луне Йена Макдональда открывается портал в грядущее, и главная интрига третьей части сводится именно к вопросу о том, кто успеет протиснуться в эту узкую щель прежде, чем окно возможностей захлопнется. Меняется тональность повествования, меняются приоритеты писателя — борьба за власть и ресурсы превращается в столкновение идей, ветхозаветное противоборство за право считаться избранным народом.
В это будущее возьмут не всех. Нам, мягкотелым землянам, там определенно не место, автор отчетливо дает это понять. Обидно, досадно, но что поделаешь — такова жизнь. В конце концов, нас честно предупреждали: Луна жестко стелет.
