Начало Продолжение Часть 3
Часть 4 Часть 6 Окончание
В летние вечера Лидия Андреевна любила ходить к речке. Учительский отпуск большой. Но Лидию Андреевну никуда не тянуло отсюда. Ромашкино она полюбила с первых дней. А когда родилась здесь Иришка, маленькая степная деревушка навсегда стала родной…
Однажды к Лидии Андреевне подбежала большая красивая овчарка. Смотрела необыкновенно умными глазами. Села… и вдруг протянула лапу. Лидия Андреевна улыбнулась, осторожно пожала лапу:
- И как же тебя, красавицу такую, зовут?
- Она… Волга, – услышала негромкий голос… от которого замирало сердце.
А обернулась с независимым видом… Подчёркнуто снисходительно кивнула – всё ж коллеги… в одной школе работаем… Пошла вдоль берега. Василий с Волгой шли рядом. Незаметно разговорились – о выпускниках, о последнем педсовете… об их молодом директоре, которому – Василий Демидович осторожно посмотрел на Лидию Андреевну, вздохнул – не везёт в любви…
…Перед последним педсоветом Анна Матвеевна забежала на минутку в спортзал – взять отчёт по предмету за последнюю четверть. А на её столе лежал букет васильков… Степных, синих-синих… Любимых Анютиных васильков. Чуть примятых, но всё равно сохранивших свежесть степи… Уже расцвели?..
Анюта прижалась губами к небольшому букету, закрыла глаза… Когда бежала в спортзал, встретила директора… Александра Григорьевича… Он вдруг покраснел, прямо как мальчишка… отчего бы это?.. Анюта растерянно улыбалась…
А на педсовете директор на примере её отчёта жёстко анализировал ошибки… Подчеркнул, что в классе Анны Матвеевны снизилась успеваемость… Нашёл случай завышения отметки по физкультуре… Наконец, сказал о недостаточной подготовке школьной команды по спортивной гимнастике… хотя ребята заняли первое место на недавних соревнованиях. Об этом директору со сдержанной улыбкой напомнил физик, Василий Демидович. Директор снова покраснел… но невозмутимо объяснил:
- Лучше надо готовить школьных спортсменов… лучше. Первое место… это потому, что другие команды… вообще никуда не годились. На их фоне…
Ресницы Анны Матвеевны обиженно дрожали, она прикрывала глаза тонкими пальцами – чтобы не пролились слёзы…
-Отчёт переделать… Сегодня, – директор небрежно положил папку перед Анной Матвеевной.
После педсовета они вдвоём – Анна Матвеевна в спортзале, Александр Григорьевич в своём кабинете – допоздна сидели в школе… Анюта старательно переписывала отчёт по предмету, исправляла строгие директорские замечания… а директор сидел над раскрытыми классными журналами… прислушивался к тишине – во всей школе только они… с Анютой… Ему очень хотелось пойти в спортзал… Интересно… поставила ли Анна Матвеевна в воду букет… степных васильков… но вспоминал её обиженные глаза… Анютины глазки в каплях слёз… Ненавидел себя за свои глупые придирки… За то, что… десять лет испытывает Анютину любовь… что не может понять: в ту ночь их с Анютой студенческой юности… только ли из-за жалости Анюта осталась с ним…
Как не хотелось ему отпускать Анну Матвеевну в отпуск! И зачем существуют такие длинные отпуска… Она, конечно, уедет в город… И преподаватель кафедры спортивной гимнастики будет уговаривать её вернуться в университет… И директор решил, что учительница физкультуры должна работать в летнем лагере – как же можно… без спорта… без зарядки, соревнований… Вы, Анна Матвеевна, хорошо думали… когда выбирали профессию?.. Деревенская школа, знаете ли… иногда требует самопожертвований… Вы ж у нас один учитель физкультуры… Мне некем Вас заменить!
Александр Григорьевич говорил строго… А в глазах – отчаяние: а вдруг она всё-таки уедет…
А Анюта была счастлива… Счастлива – сидеть с ним допоздна в пустой школе… Прислушиваться, ждать – а вдруг он… зайдёт в спортзал…Счастлива – не уезжать в отпуск… Кажется, у девчонок-семиклассниц это называется… она за ним бегает?.. Анюта бегала за директором школы… Уже знала, что Александр Григорьевич часто на рассвете ходит в степь, далеко-далеко… где цветут васильки… видела, как он выходит из дому, но всё же ни разу не отважилась пойти за ним…
… Встречи с Алёшей приносили Любочке такую чистую, светлую радость… Вспоминала, как настойчив и решителен был Виталик. Его нетерпение пугало… конечно, она думала… представляла его ласки – как все девчонки тайно-тайно думают об этом. Конечно, хотелось… его прикосновений… нежности. Но он так спешил, и это совсем не было похоже на нежность, которой так хотелось Любаше… Она отводила его руки, а он злился… говорил, что это уже давно должно было случиться…
А Алёша – совсем мальчишка. Даже за руку стесняется её взять… Любе и хотелось, чтобы он хоть раз взял её ладошку… и тут же она останавливала себя: ещё чего не хватало… И просто радовалась их встречам, его мальчишескому стеснению… прогулкам по речному берегу. Плавать… раздеваться при мальчишке теперь не могла. И разговаривали они просто – о речке, о деревне Ромашкино… Однажды Люба спросила:
- Ты учишься в здешней школе?
Ответа ждала – затаив дыхание. А он смотрел немного озадаченно, потом улыбнулся, задумчиво сказал:
- Нет… – И спросил: – А ты?
И тоже затаил дыхание… А когда услышал – нет… В глазах его почему-то мелькнула грусть и одновременно – облегчение…
Любочка теперь снилась ему каждую ночь. И во сне он целовал её… даже осмеливался ласкать её грудь, чувствовал под пальцами её кругленькие соски – он увидел их под ситцевым купальником ещё в первый день… когда Любочка вышла из розовой рассветной реки… И это так не похоже на всё, что было с Ольгой! И как жаль, что… впервые случилось это не с ней, девочкой с самым нежным именем – Люба…
Тут же Алексей одёргивал себя: ну, и мысли у Вас, учитель математики… Она же школьница… Бросало в жар: а потом… входить в класс, учить таких же девчонок, как она… Даже думать не смей… педагог!
А к Любочкиной нежности тянуло неудержимо… Но… целовать школьницу?..
А Люба после каждого свидания с Алёшей не могла уснуть… просто лежала с закрытыми глазами, улыбалась, вспоминала, как сегодня он остановился за её спиной… и она почувствовала, что Алёша поднял руки над её плечами… а обнять всё же не решился… Но…если он не учится в Ромашкинской школе… Ой, нет, нет! Всё равно – он мальчишка…
А лето уже пробежало середину июля… Степь ещё ярче синела безбрежным васильковым морем. Алексею и Любаше не хотелось расставаться. Потому что – когда расставались, надо было ответить на вопрос: а что потом?.. И Люба, и Алексей пока не знали ответа… Откровенно говоря, просто закрывали счастливые глаза: всё – потом… а сейчас – лето… васильковое лето! Как хорошо, неповторимо хорошо… вдруг встретиться взглядами… почувствовать желание друг друга, желание хотя бы мимолётного прикосновения… И одна из ночей василькового-василькового лета уговорила их, Любочку и Алёшу, не торопиться домой… Алексей страшно страдал, знал, что его желание навсегда останется непростительным: педагог!.. А Любашино лицо полыхало: ой, нет… ни в коем случае! Он же… школьник… Медленно и одновременно – сердца-то стучали одинаково – прикрыли глаза… Затаили дыхание: как хорошо было чувствовать ладонь в ладони!.. Закружило голову едва уловимое дыхание ромашек и васильков… горьковато-сладких степных трав… И Алексей, как ни пытался сдержать себя, уговорить… опомниться – пе-даааагог!!! – нашёл Любочкины губы…
Оооой… он же мальчишка!...А ты!.. – И всё же Любочка не могла оторваться от Алёшкиных губ.
Они лежали в васильковых волнах. Где-то там… точно – вне этой горько-сладкой степи… вне этого василькового лета… оставался, никуда не делся вопрос: а что потом?.. А пока оказалось, что они просто не могут жить без губ друг друга… Любаша неслышно шептала: ещё… И Алёшка тихо ласкал своими губами Любочкины губы… от его осторожности желание становилось немыслимо безудержным, и губы снова сливались в головокружительно глубокий поцелуй…
Теперь они встречались вечерами – каждый вечер. Держались за руки. Касались губами прикрытых глаз друг друга… а потом целовались – почти до рассвета. Днём закрывались глаза… И во снах продолжали целоваться… летали от счастья!
Запахом спелых яблок в Ромашкино вошёл август. Люба вчера побывала в здешней школе. Директор – строгий такой… с усталыми и очень грустными глазами, сначала не понял, что Люба… Любовь Александровна – долгожданный учитель биологи… Потом обрадовался: сразу два молодых учителя будут работать в Ромашкинской школе! Уже принят на работу учитель математики. Очень серьёзный мальчишка – Александр Григорьевич тоже сначала не поверил, что это учитель: пацан пацаном! А посмотрел направление, характеристику – облегчённо вздохнул: так мы ж давно ждали… такого вот Алексея Степановича! Без раздумий назначил его классным руководителем одиннадцатого класса. И ещё одна несомненная удача: такая скромная девчонка с золотистыми косами, что поселилась у Веры Фёдоровны, оказалась учительницей биологии. Девчонку эту Александр Григорьевич давно приметил – деревушка маленькая. Улыбнулся про себя: вот и пойми их… кто они – учителя или ученики!
- Классное руководство в десятом классе, – невозмутимо сказал директор, хотя в душе продолжал улыбаться: – Во учителя пошли!
Любовь Александровна тоже улыбнулась:
- Мне приходилось работать в десятом… надеюсь, справлюсь.
Директор с нескрываемым интересом оглядел её косы. Любочка поняла:
- Это только летом!
…Друг для друга Люба с Алексеем оставались школьниками-старшеклассниками. К счастью… как они оба надеялись – не из здешней школы…
А васильковое лето ещё не прошло. Васильковое лето точно решило, что без любви дальше жить нельзя – ни строгому директору и школьному физруку Анне Матвеевне, ни учительнице литературы Лидии Андреевне и физику Василию Демидовичу… Это лето решило провести серьёзную работу над ошибками…
Продолжение следует…
Начало Продолжение Часть 3
Часть 4 Часть 6 Окончание