За завтраком договорились, что Ольга отведет, а Никита заберёт Настю из садика, так как Ольге придётся задержаться на работе. Никита не возражал, он понимал, что из-за отгулов, ранних уходов с работы у Ольги накопилось много неотложных дел. Ему было легче, он свою «неотложку» делал вечером дома и отправлял по электронке Сергею, но это только срочную работу, а текущей тоже накопилось, хоть отбавляй.
Из дома они вышли вместе. Ольга посадила Настю в машину, помахала Никите рукой, и они уехали.
Никита зашёл на минуточку к маме. Она ещё вечером позвонила и попросила зайти. На просьбу мамы разрешить им с бабушкой ещё раз посмотреть папки он лишь улыбнулся, достал папки и положил их перед ними.
- Не скучайте. Да, мам, Ольга сегодня задержится на работе, мы придём ужинать к вам.
- Ладно, - только и сказала мама, - приходите, хлеба купи.
- Хорошо, куплю. Если ещё что-то нужно будет, позвони. Ну, всё, мне пора, - сказал Никита и ушёл.
Стопка папок лежала на столе.
- Я вчера думала о них, - призналась Анна Тимофеевна, - но не увидела чёткой картины работы с ними. Я предлагаю просто посмотреть на даты, фамилии, текст, – сказала бабушка.
- Я тоже хотела предложить тебе сначала ознакомиться с документами - ответила Елена Николаевна.
- Ну что ж, с Богом! – сказала Анна Тимофеевна и взяла первую папку.
**** ****
Никита зашёл к Сергею в кабинет.
- Ну, наконец-то, всё закончилось и ты в полную силу включишься в работу, - улыбаясь, приветствовал друга Сергей - Я рад, поздравляю!
Никита сел на стул напротив Сергея, вытянул ноги.
- Я тоже рад, что суд закончился, и здесь можно поставить точку, - признался Никита, - но…
- Только не говори, что всё только начинается, - перебил его Сергей.
- Ладно, скажу, «продолжение следует», - усмехнулся Никита.
- Что это значит? – спросил Сергей.
- Вчера, перед тем как Фёдор Степанович рухнул на пол с сердечным приступом, Николай мне передал свёрток, - сказал Никита.
- А в свёртке что?
- Окровавленный носовой платок.
- Что?
- Окровавленный платок. Семён Иванович сказал, что кровь на платке принадлежит Суркову Николаю Владимировичу, отцу Тимофея Николаевича. Сам платок принадлежит его родному брату Валентину. Павел, отец Аркадия, нашёл и хранил его у себя. Нашёл, когда заметал следы убийства.
- Они убили его? За что?
- Обвинили в обмане. Из-за денег убили. Но Семён Иванович говорит, что Николая обвинили напрасно.
- И что ты намерен делать?
- Не знаю. Сначала поработаю. Вечером поговорю с Валерием Павловичем, может, он, что либо, подскажет. Да, завтра мы навестим семью Марченко. Здесь тоже надо поставить точку.
- Ты прав, надо. А как там больной Степанов, не знаешь?
- Не знаю, но до обеда хочу навестить его в больнице.
- Я поеду с тобой – объявил Сергей. Никита вопросительно посмотрел на друга. – Знаешь, с ними лучше встречаться при свидетелях. Уж больно они хитры.
- Я соглашусь с тобой, поедем вместе. Ладно, утреннее совещание будем считать законченным, - Никита встал из-за стола. – Пора за работу.
- Иди, разгребай свои завалы, - сказал Сергей, смеясь.
**** ****
Раиса Владимировна приехала в больницу в 11 часов. Обход уже был закончен, и она сразу зашла к дежурному врачу, узнать о состоянии своего мужа. Поздоровалась, представилась, поинтересовалась.
- Ничем хорошим я Вас пока обрадовать не могу. Для начала он пройдёт полное обследование, потом мы назначим ему курс лечения. Состояние его сейчас не стабильное.
О перелёте в Москву пока речи быть не может. Возможно, к концу следующей недели, когда состояние стабилизируется, мы и дадим разрешение на перелёт, а пока будем лечить его здесь. Ему требуется покой, постельный режим, полный запрет на сигареты и алкоголь. Кормят у нас хорошо, так что дополнительно можно принести только фрукты. Вот пока и всё.
- Может быть нужны какие-то лекарства? – спросила Раиса Владимировна.
- Нет, всё, что нужно, у нас есть, не беспокойтесь, – ответил врач.
Раиса Владимировна поблагодарила врача и пошла в палату к мужу.
В четырёх местной палате она сразу увидела его, лежащего на кровати у окна. Жалкий, напуганный, бледный и небритый, лежал он под капельницей. Она поздоровалась со всеми пациентами, подошла к его кровати, придвинула стул и села.
- Как ты? – спросила.
- Почему и как я оказался здесь? – спросил он тихо.
- Тебя привезли сюда на машине скорой помощи, - спокойно ответила она.
- Что случилось?
- Врачи говорят сердечный приступ.
- Где Колька?
- В Москве, у него встреча с кем-то, вечером прилетит.
- Суд перенесли?
- Нет, он закончился.
- Ей отказали?
- Почему ей должны были отказать?
- Я сделал всё, чтобы отказали. Значит, признали, - он закусил губу.
- Зачем ты это делал? – строго спросила Раиса Владимировна.
- Ты не поймёшь, что толку тебе объяснять.
- Значит, я глупая? Спасибо, - она смотрела ему в глаза, а он не знал, куда и как их отвести. Наконец, догадался, просто их закрыл.
Она тихо сидела, смотрела на него и думала. Думала не о нём, а о себе, о прожитых годах, о том, что будет, если вдруг случится непоправимое и его не будет рядом. И какое-то спокойствие вместо тревоги за себя окутало её.
Он открыл глаза, спросил:
- Ты ещё здесь?
- Мне уйти?
- Нет, нет, что ты, - испуганно прошептал он. – Как случился приступ? Из-за чего?
- Постарайся вспомнить, и ответь на свой последний вопрос мне, - сказала Раиса Владимировна.
Он услышал строгость в её голосе. Именно так она разговаривала с Николаем, когда он совершал что-то плохое. Что он мог ей ответить? Он усиленно вспоминал, что произошло во время перерыва, с самого утра,как только проснулся, но не мог ничего вспомнить. Последнее, что он помнил, это как судья объявляет перерыв. Всё заседание он зорко следил за Никитой. За тем, как он выкладывает конверты с анализами тестов перед судьёй, и как судья о чём-то шепчется, с присланным им для проверки её работы, человеком, сидящим рядом. «Почему суд признал родство, у них же нет доказательств», - подумал он.
Лекарство из капельницы действовало расслабляющее. Он закрыл глаза, мысли остановили свой бег. Раиса Владимировна услышала его тихий храп. Она поняла, что он уснул. Подошла медсестра, отключила капельницу, вынула иголку из его руки.
- Простите, это нормально, что он заснул? – спросила Раиса Владимировна.
- Да, до обеда он будет спать, - ответила медсестра, и ушла, унося с собой штатив с капельницей.
Раиса Владимировна встала, поправила одеяло и вышла в коридор.
Она позвонила сыну.
- Алло, привет, мам.
- Привет, ты занят?
- Нет, могу немного поговорить. Ты в больнице?
- Да.
- И как он?
- Врачи говорят, что позволят нам его увезти только на следующей неделе. Он не помнит, как случился приступ.
- Ну и ладно.
- Но очень недоволен, что суд выиграла Анна.
- Пусть, это уже не важно. Я приеду и всё тебе расскажу.
- Привези бритву и пару пижам.
- Хорошо, привезу. Ты только не волнуйся. Ну, всё, я отключаюсь.
Послышались гудки.
**** ****
Раиса Владимировна стояла на крыльце, когда к ней подошёл Никита и ещё один молодой человек.
- Здравствуйте, Раиса Владимировна.
- Здравствуйте, Никита.
- Вы уже уходите?
- Да, Фёдор спит, и будет спать ещё два часа, и я решила подышать свежим воздухом.
- Что говорят врачи?
- Проведут полное обследование, потом скажут точно, а пока просят обеспечить полный покой. Но у меня не получилось, он разволновался, что не выиграл суд – усмехнулась Раиса Владимировна.
- А Вы с ним больше не говорите на эту тему, просто слушайте, что он сам расскажет, - посоветовал Никита. – Николай улетел?
- Да, но сегодня вечером прилетит, - ответила она.
- Раиса Владимировна, я у Вас хочу спросить, вы что-нибудь знаете о Суркове Николае Владимировиче?
- О нем я не знаю ничего, но фамилия Сурков мне близка. У моей мамы девичья фамилия была Суркова. А почему Вы спрашиваете?
- Вы же знаете, я дотошно составляю родословную. Оказалось, что Тимофей Николаевич не родной сын Рощину Николаю Ивановичу. Недавно мне прислали из архива копию свидетельства рождения Тимофея Николаевича, и там, в графе отец указан Сурков Николай Владимирович. Вот я и спросил.
- Нет, ничего не знаю.
- Я Вам оставлю свою визитку, звоните, если что-то понадобится, - Никита протянул ей свою визитку. – Не хотите никуда съездить? На рынок, например, - участливо спросил он.
- Нет, не сегодня, спасибо, - отказалась Раиса Владимировна.
- Хорошо, передавайте привет Николаю, берегите себя. Всего Вам доброго.
- И Вам, Никита, всего доброго.
Никита с другом ушли, Раиса Владимировна осталась одна.
Оглавление
Продолжение
