Я выросла в центре Москвы в многодетной семье (нас было у родителей четверо). В нашей квартире не было ни одной стены без книг. Стены нашей с братом Михаилом детской также были заполнены книгами и один из стеллажей полностью состоял из мемуаров. Дело в том, что первым местом, куда наш отец, историк и телеведущий Феликс Разумовский, отправлялся после получения зарплаты был книжный магазин. И надо сказать, я очень скептически к этому относилась влоть до недавнего времени. Еще бы, ведь мы росли в 90-е, денег вечно не хватало, все всё донашивали друг за другом и тут каждый месяц папа покупает мешок книг. А уж когда всё стало можно прочитать в электронном виде, так я вообще не понимала, зачем все это нужно? Сейчас мне смешно об этом вспоминать, потому что сейчас я обожаю читать именно бумажные книги. У папы были самые разные интересы: отечественная и зарубежная литература, вся серия ЖЗЛ. Папа более 30 лет ведет программу «Кто мы?» на ТВ. Мама – архитектор. С братом Мишей у нас разница в возрасте 1 год и 8 месяцев, но мы ее не чувствуем. Мы с ним как близнецы. Еще у нас есть две старшие сестры, но с ними разница очень большая – 14 лет. Сейчас я работаю на телевидении, продолжая папину линию, а брат пошел по стопам мамы и стал архитектором.
Сколько я себя помню, папа всегда был на съемках. Поэтому в детстве нами в основном занималась мама. Она очень строго нас воспитывала, но при этом всегда заботилась о культурной составляющей в нашей жизни: водила нас в Третьяковку, в Консерваторию, учила с нами стихи. Но один раз в год в конце августа вся семья собиралась вместе и отправлялась в путешествие по России. Это было нашей традицией. Папа был лучшим гидом. От него мы узнали про эту страну столько, сколько не узнали бы ни от кого другого. В этих поездках папа учил меня писать дневники. Несмотря на усталось каждого дня, нужно было написать мемуары об одном дне. Он считал, что таким образом ты укладываешь в голове все впечатления и лучше их запоминаешь. Папа всегда объяснял все очень простым языком, в отличие от многих профессиональных историков.
Когда пришло время поступать, я выбрала филологический факультет в РГГУ. Изначально я хотела стать журналистом, но мне не очень понравилось в МГУ. Показалось, что там какое-то поверхностное отношение к людям. Поэтому мы с папой решили, что мне нужно просто хорошее гуманитарное образование, чтобы было много литературы и языков.
У меня долгое время не было никакого интереса к мемуарам. Казалось, это что-то, чем занимаются люди на пенсии – пишут и читают мемуары. Но недавно мы с братом побывали в Абрамцево. Мы очень трепетно относимся к Савве Мамонтову: человек строил железные дороги, но благодаря нему развивались и могли творить такие люди как Шаляпин, Серов, Коровин, Врубель, Васнецов и многие другие художники. В Абрамцево нам попалась книжка написанная сыном Саввы Мамонтова, который рассказывал, как было все устроено в их доме и в семье. Детство в Абрамцево было самой счастливой порой в его жизни. Но драматизм ситуации в том, что этот человек встречал свою старость в СССР и Абрамцево больше не было его родовым гнездом, а было советским музеем. И это натолкнуло меня на мысль, что в жизни все гораздо закрученнее и поучителнее, чем в любой художественной книжке. Я стала думать, что можно сделать, чтобы как можно больше молодых людей привлечь к жанру воспоминаний. Ведь именно воспоминания говорят о нашей истории гораздо лучше любых учебников. Дальше 1,5 года я читала только мемуары. Мое отношение к этому жанру кардинально изменилось. А в итоге появился проект «Живые мемории» – наш ответ на вопрос «кто мы?», который так занимал моего отца.
Мы предлагаем зрителям истории очень интересных героев, имя которых не на слуху. Например, у нас есть серия снятая по воспоминаниям Марианны Шторх, дочери философа Густава Шпета. Есть история русского композитора Николая Карловича Метнера. Он был пианистом, профессором консерватории. Во время Первой мировой войны всех людей с немецкими фамилиями ссылали в Сибирь и Метнер с женой, опасаясь преследований, вынужден был уехать в деревню Бугры и там скрывался около двух лет. Но несмотря на холод и голод, он продолжал писать музыку. Последняя написанная им перед эмиграцией вещь называется «Соната воспоминаний». Когда я побывала во Владивостоке, я узнала об Элеоноре Прей, которая приехала во Владивосток вместе с мужем из Америки. Владивосток так заворожил ее, что она в своих письмах, которые писала родителям в Америку каждый день так влюбленно описывала этот город, что ей поставили там памятник.
Есть такое понятие – историческая память. Мы ее может быть не осознаем, но кожей, кровью и душой мы помним о том, кто здесь был до нас и что здесь сделано. И чтобы не было тотального забвения и продолжения этого пепелища, на котором мы родились, имеет смысл напоминать людям о нашей истории и тогда может быть мы не допустим повторения той катастрофы, которая смела нашу страну 100 лет назад.
