Никитин решил, что поставит вопрос ребром: или они живут нормальной семьей, или... Да, он готов был расстаться с ней, хотя чувствовал, как это будет трудно.
Утром, позавтракав, как всегда, в одиночестве и уходя на службу, он заглянул в спальню, где нежилась в постели Елена, и сказал:
- Зайка, ты приготовишь обед? Я приду в тринадцать пятнадцать.
Елена, спросонья или от неожиданности удивленно спросила:
- Я?! Обед?!
- Да, любимая, - ответил Никитин и ушел.
Елена полежала в постели, пытаясь осмыслить последние слова Никитина, потом встала, приняла душ, вышла в кухню. На столе не было ничего. Обычно он оставлял бутерброды, кофе в кофеварке на режиме подогрева, сливки в пакете. Сегодня на столе не было ничего! Елена возмутилась: он что, решил, что будет ею командовать? Что-то он осмелел! Надо поставить его на место. А как быть с обедом? Неужели она будет его готовить? Внутренний голос говорил, что, видимо, это придется делать, но в то же время возмущение росло в ней. Она даже не успела спросить, почему он не пообедает в буфете, как обычно.
Достав из холодильника колбасу, сыр, Елена сделала бутерброд, отрезав тоненький ломтик хлеба. Для кофе пришлось вновь ставить чайник – он уже остыл, а Елена любила кофе горячий. Она, конечно, все умела делать, даже готовила вполне сносно, но осознание себя особенной, неповторимой не позволяло ей опуститься до уровня кухни. Она не могла смириться с тем, что Никитин говорил с нею так уверенно, как будто имел на это право!
Она решила не делать ничего. Позавтракав, она позвонила маникюрше, договорилась с нею, что придет поправить маникюр, пострадавший после мытья посуды, потом вспомнила, что уже два раза не ходила в спортивный зал, недавно открывшийся неподалеку от дома, где она жила. Идя домой, она зашла в кафе и съела салат с отбивной.
Придя после занятий шейпингом домой, она в первую очередь приняла душ, потом прилегла отдохнуть. Разбудил ее Никитин, пришедший на обед.
Раздевшись и вымыв руки, он прошел на кухню, хотя сразу понял, что обеда нет: обычно из кухни, где что-то готовили, доносятся запахи приготовленной еды. В его квартире пахло духами, пеной для душа, лаком для волос.
- Ты не готовила обед? – спросил Никитин. – Я же просил тебя!
- Игорек, - капризно произнесла Елена, - я не успела! Мне нужно было идти к маникюрше, потом на шейпинг, я ведь пропустила два занятия – так и фигура испортится. Ты же не хочешь, чтобы моя фигура расплылась, как у тетки старой? Потом чуть-чуть отдохнула, и тут ты пришел.
Никитин молчал. Его лицо не нравилось Елене: на нем не было выражения постоянного восхищения ею. Более того, оно было суровым! Он молча вышел в прихожую, стал одеваться.
- Ты уходишь? Куда? – спросила Елена.
- Обедать,- коротко ответил Никитин.
Остановившись у двери, от повернулся к недоуменно стоявшей Елене и сказал:
- Лена, я думаю, что нам нужно расстаться.
- Как? Из-за обеда?! – воскликнула Елена.
Никитин не ответил ей и вышел из квартиры.
Ничего себе! Он позволяет себе так разговаривать с ней! Ну и пожалуйста! Посмотрим, как прибежит к ней обратно! Елена осмотрелась. Ничего особенного! Единственное, что в этой квартире чего-то стоит, - это туалетный столик. Квартирка так себе – даже балкончика какого-нибудь нет. А впрочем, зачем он здесь? Всегда холодно, даже летом. Нет, надо отсюда уезжать! Она, конечно, отложила некоторую сумму на случай перемены места жительства, но ее не хватит на приличное жилье в приличном городе. Надо еще немножко подержаться около Никитина. Правда, его сегодняшнее настроение ей не нравится – неизвестно, что оно значит. И предложение расстаться – неужели он сказал это всерьез?
Елена подумала и поняла, что где-то она перегнула палку, и теперь нужно было немедленно спасать положение. Если сейчас Никитин выгонит ее, то идти ей некуда: Антонов не примет, он сказал об этом прямо. Можно, конечно, настоять на том, что она прописана в квартире и имеет право жить в соответствии с пропиской. Но это тоже ненадолго.
Она пришла в кухню. Давно не доставала она кастрюли! Даже не верится, что когда-то она занималась домашними делами, как все женщины. Никитин избаловал ее, превратил в королеву. И вот теперь нужно снова превращаться если не в служанку, то в хозяйку дома, по крайней мере.
Елена заглянула в холодильник. Там не было ничего, кроме колбасы и сыра. Придется идти в магазин. Она оделась, вздохнула и вышла из квартиры.
Купив два килограмма картошки, курицу, лук и морковь, Елена вышла из магазина. Сумка была тяжела, но нести ее было нужно. Она остановилась, поставив ее на снег, размяла пальцы. Неожиданно к ней подошел молодой офицер.
- Разве можно носить такие тяжести? – сказал он и, взглянув в лицо Елене, словно выдохнул:
- Такой женщине!
Елена опустила глаза:
- Приходится...
- Что же вам муж не помогает?
- Муж на службе, - смиренно ответила Елена.
Она тайком рассматривала офицера. Капитан третьего ранга. Звезда на погонах новенькая – видимо, недавно получил очередное звание.
- А вы жене всегда помогаете? – задала Елена вопрос, который всегда помогает определить, какой мужчина: холостяк или женатый, но это ничего не значит.
- У меня еще нет жены, - ожидаемо ответил тот. – Я не встретил еще такую, которая могла бы разделить со мной тяготы морской службы. А вы уже заняты, - проговорил он, внимательно глядя ей в глаза.
Елена скромно отвела взгляд. «Болтун и бабник», - подумала она.