Роман “Мать звезды” глава 139
Упоминание внучки про бодливых слонов не давало Александру Лысову отвлечься. Недобрые предчувствия тяготели над ним и вселяли беспокойство, мешая спать. Он думал, что Татьяна приедет за Алёнкой в субботу и тогда он всё выяснит, но этого не случилось. Ночь с субботы на воскресенье он проворочался с боку на бок, лишь под утро уснул ненадолго и вскоре проснулся. Жена всполошилась:
— Шурка, что с тобой? Всю ночь сам прово́шкался и мне ладом выспаться не дал. Болит, ли чё ли, чё у тебя?
— Болит. Душа прям вся изболелась. Танька вчерась не приехала со своим рыжим охламоном, теперь за всю неделю вовсе изведусь в догадках, про каких таких бодливых слонов Алёнка речь вела. Съездить бы к ним да на чём? Хоть бы Павел приехал, ли чё ли.
— Так-то оно так... — вздохнула Галина. — Зять не подарок, да и Танька-то наша тоже хороша, вышла замуж не пойми за кого. Что там у него за порода — поди узнай. Сватью ещё в глаза не видали. Она и к Таньке-то сама глаз не кажет. Только баба Глаша за Ваньку и пережива́т. Почитай — выводилась с ним и вырастила. Эх, не по-людски это как-то, не по-людски.
— Город — есть город, у них всё-то там не слава Богу. Живут и соседей толком не знают — то ли дело у нас в деревне.
— Всё так, Шурка, всё так. — согласилась Галина. — Травки я тебе, пожалуй, заварю, да и сама попью тоже, сердце не на месте. Живёшь, живёшь, а всё какая-то забота — то одно, то другое. Ни дня покоя. С огородом управились, так коровушка со дня на день отелиться должна.
— На том свете, Галька, отдыхать будем!
— Да что-то я шибко сомневаюсь, что там, нам делать совсем ничё не придётся. Какой-нибудь совхоз и там поди есть? Партийные-то наши же тоже мрут, и там поди без дела не сидят, руководят. А то ведь там со скуки-то от безделья сдохнуть можно.
— Да куда там ещё-то сдыхать, ежели это, итак, тот свет? Ну, Галька, чё-нибудь да ты мелешь. Язык у вас баб без костей.
— Ой, а ты так прям не мелешь, а каждое слово ровно икру метаешь да не щучью, а красную либо чёрную.
— Верно, Галька, даже спорить не буду.
— Тьфу на тебя.
— И правильно плюнула, хоть меня не изуро́чишь*.
— Ну что ты, да ты и так у меня изуро́ченный.
— Нет чтобы первой заткнуться, так ты норовишь мне какую-нибудь да пакость сказать.
— Так ты сам такой!
— Галька-а, угомонись! Внучка спит, — приструнил жену Александр, и прислушался к шуму за окном. — Гли-ка, Галька, братка приехал!
— Неужто? — подходя к окну спросила его жена.
— Говорю же — Пашка, лёгок на помине, только о нём подумал, а он уж тут как тут.
— Принесла его нелёгкая, теперь весь день насмарку... — высказала недовольство Галина.
— Ты мне это брось, Галька, взяла моду ворчать. На стол лучше собери, а я пойду, братку встречу. — обувая пимы, и натягивая на себя тулуп, распорядился Лысов. Только он вышел на крыльцо, как брат уже зашёл в ворота и радостно крикнул:
— Доброго тебе здравия, Шурка!
— О-о, Пашка-а, здравствуй! Какими судьбами?
— Да, с Дашкой своей с утра поскандалил, да думаю, ну её к лешему, съезжу-ка я лучше к братке, хоть дух переведу, да нервы успокою.
Поднявшись на крыльцо, Павел пожал брату руку, обнял и трижды поцеловал в щёки.
— Тогда проходи в избу!
— Пройду, как не пройти-то, коль уж приехал. Надо было вчера ещё приехать-то, расслабился бы с тобой и от бабы своей отдохнул, а сегодня захочешь да не выпьешь — за рулём как-никак. Завтра на работу.
Братья зашли в избу. Галина, увидев Павла, сказала:
— О-о, какие люди! Здравствуй, Павел!
— Здравствуй, Галина. — раздеваясь поздоровался с хозяйкой дома гость.
— А Дарья-то где-кась?
— Да дома пущай посидит, остынет малёхо, а то шибко буйная стала, чуть что не по неё, сразу в слёзы, а потом на крик переходит. Прямо лихо с ней.
— Проходи, братка, к столу. — предложил Александр. — А я тебе так скажу: все они бабы такие и моя ничуть не лучше.
— Э́нто** почему это я ничем не лучше, а? — возмутилась Галина.
Александр, глядя на брата, посетовал:
— Вот видишь, все они такие: что твоя, что моя.
— Не-э, Шурка, твоя-то Галька тебе трёх девок родила, а моя — пустоцвет. Придумала ребёнка из детского дома взять, а я ей сказал: своих нет и чужих не надо.
— И правильно, Павел, тут я с тобой согласна. — поддержала гостя Галина, и добавила. — Своих-то ро́стишь и то не зна́шь, что из них вырастет. У меня вон три дочки и все три разные. Ну тут хоть винить боле некого окромя себя. А чужого возьмёшь, кто и знат, в кого он уродится? Путная-то баба своего ребятёнка в роддоме не оставит.
— И я про тоже своей Дашке твержу, а с неё как с гуся вода — говори не говори. Уж жизни не рад. Твердит своё: возьмём да возьмём... — поделился своими переживаниями Павел.
— Ты это брось мне. — пригрозил брату Александр. — Жизни нет с ней, так разведись и дело с концом. Баб-то ведь в округе хватает.
— Баб-то хватает, а люблю-то я её...
Алёнка в соседней комнате проснулась и прислушалась к разговору. Потянулась сладко, а потом вскочила с кровати на пол и вышла в комнату. Увидев Павла, она радостно закричала:
— Ура-а, деда Паша приехал!
— Да милая ты моя! — со слезами на глазах произнес Павел. Алёнка подбежала и обняла его.
— Вот погляди на неё, — ревниво взглянул на брата Александр. — у нас живёт, а к тебе тянется.
— Ну так она по мне-то соскучилась, а на вас-то она уже насмотрелась досыта.
— А здороваться за тебя кто будет, а? — спросила Галина у внучки.
— Здра-а-вствуй, деда Паша!
— Здравствуй, солнышко, здравствуй! — спохватившись, сказал Павел. — Вот голова дырявая! У меня же шоколадки в кармане тебе и Ирке. А Ирка-то где?
— Да у бабы Лизы она сегодня ночевала. Вертается скоро. — ответила Галина.
— Деда, а дырка где? — испуганно поинтересовалась Алёнка.
— Какая ещё дырка? — переспросил Павел.
— Голова дырявая, а дырка, где, покажи мне.
— Нету дырки. — разведя руки, ответил Павел.
— Была и нет? — не унималась девочка, задавая за вопросом вопрос.
— Алёнка, ты отстанешь от него или нет? Не успел приехать, а от тебя никакого покоя! — сделала Галина замечание внучке. Алёнка притихла, но по её личику было видно, что ей не терпелось узнать: «Почему дырка была и куда она делась?»
Павел подошёл к своему пальто и достал из кармана шоколадки, одну протянул Алёнке.
— Спасибо, деда.
— Вот, молодец. На здоровье!
— Иди-ка давай умойся для начала, а уж потом как поешь за шоколадку возьмёшься. Поняла? — переспросила бабушка, забирая из рук внучки шоколадку.
— Да, баба. — ответила внучка и пошла умываться к рукомойнику, стоящему в закутке за русской печкой. Вслед ей бабушка прокричала:
— И в ведёрко там поси́кать не забудь, а то из ушей польётся...
— Ладно, баба. — отозвалась внучка.
— Ну ты, Галька, хоть бы при Павле-то такое не кричала. Стыдоба с тобой, никакой культуры... — с укоризной произнёс Александр.
— Да брось ты, Шурка, всё же свои. При мне можно.
— И я так же думаю. — высказалась Галина накрывая на стол, а после позвала гостя. — Садись, Павел, к столу. Стряпня, правда, вчерашняя. Таньку ждала, думала приедет за Алёнкой, а она и глаз не кажет. А кашу сейчас только сварила.
— Вот с каши и начну. Давно кашу пшённую не ел. Моя не варит.
— А с утра-то чё едите?
— Да чаще хлеб с колбасой, а когда и яйца пожарит.
— Вот оно чё, а у нас колбасы нет. В наше сельпо её не завозят. — вздохнула Галина, а потом прикрикнула на мужа. — Шурка-а, ну а ты-то чё за стол не садишься? Тебе отдельное приглашение ли чё ли нужно?
— Да иду, иду. Живу с тобой как на пороховой бочке, никакого покоя. Чуть что, сразу кричишь.
— Вот и моя тоже такая! — засмеялся Павел.
— Да ну вас... — в сердцах отмахнулась Галина. — Дашку бы хоть с собой взял, а то с вами двумя — лихо.
Пояснения:
не изуро́чишь* — не сглазишь
Э́нто** — это
© 01.09.2020 Елена Халдина
фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 140 Нашли кого слушать
Предыдущая глава 138 Строптивый характер
глава 1 Торжественно объявляю: сезон на Ваньку рыжего открыт!
Прочесть "Мать звезды" и "Звёздочка"
Прочесть "Деревенские посиделки"
Прочесть "Дневник Ленки из магазина"
Дорогие мои читатели! К сожалению не успеваю ответить на все ваши комментарии, но очень вам благодарна!