Роман “Мать звезды” глава 138
На поминки своего начальника Митина Петра Васильевича Татьяна Ширяева пошла принципиально, рассуждая: “А почему это я не должна идти? Как-никак начальник мой умер, да ещё и родной отец дочери. Уж кто-кто, а я имею полное на это право. И пусть осудят меня, а я всё равно его помяну потому, что по-другому поступить не могу. Своими мозгами надо жить, своими, а не слушать Муратову.”
В заводской столовой Татьяна села за один стол со своими сотрудницами из ОТК. Поминали Петра Васильевича кутьёй, рыбным пирогом, куриной лапшой, картофельным пюре с котлетой, блинами и каравайчиками с начинкой из сухофруктов, а также киселём и компотом.
Татьяна ела, вытирая слёзы, всхлипывая то и дело, но на неё никто не обращал внимание, а ей хотелось: “Хоть бы одна зараза мне соболезнование выразила, но как же, дождёшься от них. Все Зинке соболезнуют и её сыну с дочкой. А я сижу, давлюсь слезами и как будто бы и не причём. Нет справедливости в этом мире и не будет. Не тому нас учили в школе, ой, не тому: будь скромной, уступай. Ага, сейчас, разбежалась прямо. Когда была скромной, так об меня только и делали, что ноги вытирали. А сейчас, попробуй об меня ноги вытри, да не рады будут!”
Татьяна съела суп, картофельное пюре с котлетой, а пирог, блин и каравайчик завернула в газету, и взяла с собой, подумав о муже: “Ванька съест за милую душу, а то, приду домой, начнёт ворчать, а я ему пирог и подсуну, сразу ругаться перестанет. Уж что-что, а пожрать-то он любит, пирогом ему рот-то и заткну”.
— Танька, хватит слёзы лить. — прикрикнула на неё Фрося Казакова. — Петра Васильевича не воскресить. А ты, смотри-ка чё, ревёшь и ревёшь. Успокаивайся давай, сколько можно выть-то?
— Да слёзы сами льются — сердцу-то не прикажешь. — приподняв плечи ответила Ширяева.
— Это ты зря, возьми себя в руки, ты же партийная!
— Партийная, но я же ещё и человек.
— Ты не только человек, ты ещё и мать. Грудью двойняшек кормишь?
— Кормлю, — ответила Татьяна, вытирая слёзы. Ей было приятно, что хоть Фрося обратила на неё внимание.
— Вот и корми. А то молоко пропадёт, намаешься с двойней-то.
— Я уж и так с ними замаялась. За день сорок ползунков уделать умудряются.
— Работящие они у тебя — сразу видать, что в мать — передовики! — засмеялась Фрося.
— Тише ты, Фрось, на поминки пришла, а не в цирк, чтобы смеяться. — урезонила её мастер цеха Феня Фёдоровна Иванова. Фрося махнула рукой в ответ и притихла. Иванова, посмотрев на своих сотрудниц, сказала: — Ну вот и помянули мы Петра Васильевича, светлая ему память. Балалайки, пошли по домам, пора и честь знать.
— Теперь некому нас балалайками называть, — посетовала Муратова и горько вздохнула.
— Да уж, при нём-то я себя гитарой семиструнной ощущала... — взгрустнула Зоя Костина.
— Да какая ты, Зойка, гитара? Контрабас — это ещё туда-сюда, с твоими-то необъятными габаритами! — усмехнулась Фрося.
— Уходим, бабоньки, уходим, а то у людей горе, а вы гогочете не переставая, не хорошо так... — выйдя из-за стола, скомандовала Феня Фёдоровна.
Женщины встали, и направились к выходу. Подходя попеременно к вдове покойного и обнимая её, высказывая соболезнования. Татьяна скептически посмотрела на вдову, но подойти не решилась, прошла мимо гордо задрав голову. Муратова, следуя за ней, в душе обрадовалась: “Ну знать-то мозги включила, Танька! А я-то переживала, что опять причитать начнёт ...”
***
Как только Татьяна переступила порог своей квартиры, Иван высказал всё, что о ней думал:
— Танька, ты сдурела что ли? Ушла и с концом. Я тут уже не знаю, как их развлекать и чем кормить.
— Ты значит не знаешь, а я так знать должна... — огрызнулась Татьяна.
— Так ты же мать!
— А ты отец!
— Так я и не отрицаю, что я отец.
— Ну, ещё бы ты отрицал — сыновья-то твои! — заявила Татьяна, а потом протянула мужу газетный свёрток. Иван взял его, а потом развернув, спросил:
— А это откуда?
— Оттуда. Поминать тебе принесла, а могла бы, и сама съесть. — с укоризной произнесла она.
— Ну и ешь, мне всё равно в рот не полезет... — вернув свёрток, сказал Иван. — Не стану я этого козла поминать.
— Не станешь, так и не надо. Нам больше достанется. Правда, пацаны? — обратилась она к сыновьям, ползающим в коридоре. Развернув свёрток, она разорвала блин на две половинки и протянула им. Они тут же схватили и стали его жевать. — Вот так-то лучше.
— Ты бы хоть руки помыла, Тань, с похорон же пришла.
— А ты бы мне помог пальто снять и сапоги — я бы руки-то быстрее помыла.
— Тань, а без издёвок, проще ты говорить не можешь?
— С тобой нет. — снимая пальто ответила Татьяна. Иван сел на корточки, намереваясь расстегнуть ей сапоги. Она взбрыкнула, показывая всем своим видом, что он недостоин этого. Он обнял её, и прижался головой к животу, а потом попросил:
— Тань, давай не будем ссорится, а?
— Давай. — сказала она в ответ, а потом добавила. — Я тебе пироги принесла, а ты...
— А я съем, чтобы тебя не злить. Хочешь?
— Хочу. — она протянула ему ногу, разрешая снять сапог.
— Слушаюсь и повинуюсь, моя царица!
— Давно бы так, Вань! — улыбнулась она. — Я же женщина, а не ломовая лошадь. За мной ухаживать надо и любить. Любить, больше, чем себя.
— Да я готов, смотри. — положив её руку к себе, она почувствовала его желание и пригрозила кокетливо пальчиком. — Да ты, шалун, Вань! Дети под ногами ползают, блины жуют, а ты...
— А мы им не помешаем. Пока они заняты мы как раз всё и успеем.
— Эх, Ваня, Ваня, у тебя только одно на уме.
— А у тебя как будто нет? Я поэтому на тебе и женился.
— А я думала, что ты меня любишь... — расстроенно произнесла она, готовая тут же разреветься.
— А я и люблю тебя, хоть ты и дура.
— От дурака и слышу... — сказала она и нарочито прикусила нижнюю губу. Она была счастлива слышать, что её любят, но её строптивый характер не давал ей по-настоящему стать счастливой.
© 31.08.2020 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 139 Вот и моя такая же!
Предыдущая глава 137 Таньку легко обидеть, но обиды Танька не прощает
глава 1 Торжественно объявляю: сезон на Ваньку рыжего открыт!
Прочесть "Мать звезды" и "Звёздочка"
Прочесть "Деревенские посиделки"
Прочесть "Дневник Ленки из магазина"