Часть 1, Часть 2, Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6. Часть 7. Часть 8. Часть 9. Часть 10. Часть 11. Часть 12. Часть 13. Часть 14.
Судя по прогнозу, в ночь с пятницы на субботу заметно похолодало, однако надо было идти гулять, нехорошо так долго сидеть без свежего воздуха. Я без аппетита позавтракала. Холодную овсянку нужно было резать ножом, а яйца, сваренные вкрутую до синевы, упорно не желали проглатываться. Бр-р-р!
Я уже знала, что на кухне работают две смены, меняясь через неделю. Во время дежурства одной из них отвратительную больничную преснятину можно было назвать едой и даже почти вкусной. Бульон был мясным, пюре делалось из картошки и сдабривалось ложкой масла, творог был действительно на него похож, а сметана в нем была густой и белой. Еда была горячей, порции - большими, и никто не возражал, если кому-то требовалась добавка...
...Сегодня была другая смена. После неудачного завтрака лишь чашка кофе, да еще бутерброд с маслом и медом заставили меня поверить в то, что жизнь не так плоха, как кажется. Запивая таблетки, я планировала свой день так, чтоб не сдохнуть со скуки, когда в палату ворвалась медсестра и протянула мне яблоко.
"Спасибо, Вера Ивановна! А с чего бы это? - удивилась я. - "Это, ребенок, просили передать тебе." - "И кто же это такой щедрый?" - "Велено не говорить, - она засмеялась, - да шила в мешке не утаишь! Сама, небось, лучше меня знаешь своих поклонников, " - она удалилась.
Обожаю яблоки! Но откуда он узнал? Стоп! Он не знал! Это - символ! Насколько я поняла, он решил разыграть сцену из жизни Адама и Евы, только наоборот... Он хочет соблазнить меня, несмотря на мои выходки, а, может, они только разожгли его интерес? Какой он упрямый... Ладно, что кривить душой - я и сама смотрю на него и... Всё! У меня есть Макс! Я смахнула непрошеную слезинку и вонзила зубы в мякоть символического (или не символического - шут его знает!) яблока.
После обеда, основательно утеплившись, я выбралась на прогулку. Удача сегодня была на моей стороне. На посту охраны со мной поздоровался напарник моего юного друга - Колян, самого же Черного в окрестностях не наблюдалось.
На улице меня обожгло холодом, но к моему немалому изумлению, вовсе не таким, в который я ненавидела нырять по утрам, отправляясь на работу. Тот холод был злым и колючим и ненавидел меня, не давал дышать. Этот же был бодрящим, свежим, придающим новые силы - через минуту стало понятно, что мы с ним прекрасно поладим.
Я зашла в лес. Несмотря на выходной день и далеко не поздний час, народу в этой части парка не было совсем.
Угрюмое серое небо, казалось, лежало на вершинах деревьев, готовое вот-вот извергнуть на грешную землю настоящую снежную бурю, завьюжить, закрутить вихрями белых хлопьев. Ни один луч солнца не мог пробиться сквозь эту свинцовую тяжесть.
Я шла вперед. Навстречу стали попадаться прохожие - дети и взрослые, оно и понятно. Впереди по курсу было небольшое озерцо, с трех сторон поросшее густым кустарником, а с четвертой почти соприкасавшееся с тропинкой, по которой я шла.
Почти сразу у кромки воды обнаружился наклонный пенек, кажется, достаточно безопасный и глубоко вросший в берег. При известной ловкости, взобравшись на него, можно было очутиться на расстоянии почти в полтора метра от берега. С этого пенька было чрезвычайно интересно любоваться противоположным берегом, так как мой рост увеличивался весьма существенно.
Я очень осторожно ступила на пенек: он мог быть трухлявым, обледенеть, да мало ли чего еще! Однако все прошло благополучно. Я застыла, глядя, как тучи цепляются за кусты противоположного берега, и ветер периодически вспугивает каких-то птичек. Было бы романтичнее сказать - грачей, но еще со школы я знала, что грачи в это время находятся уже в теплых краях...
Замечтавшись таким образом, я не заметила, как сзади ко мне кто-то подобрался и, почувствовав у себя на бедрах чьи-то руки, сильно вздрогнула. Этого хватило для того, чтобы моя нога скользнула по сыроватой коре пня, и я бы наверняка сверзилась вниз, но мне этого не позволили. Через миг я уже стояла на твердой земле, привалившись спиной к своему спасителю. Он хранил молчание, но я уже поняла, кто он, ведь только один человек был способен на подобные шуточки.
"Ты - придурок, Сашок! - сказала я, прежде чем развернуться и занести руку для смачной пощечины. - "Ага! - он перехватил мою руку, - разговор намечается серьезный, а свидетелей - с избытком..."
Он легко, без напряжения, схватил меня и перебросил через плечо. Земля и небо поменялись местами в моих глазах. Я задохнулась, оказавшись в воздухе. Только растерянностью, да еще оперативностью его действий можно объяснить то, что я не успела оказать ни малейшего сопротивления, даже ни пикнула в знак протеста, а когда слегка пришла в себя, мы уже достаточно удалились под аплодисменты и одобрительные крики зрителей.
"Отпусти меня, ты, пентюх! - парочка хороших ударов по спине и дрыганье ногами ни к чему не привели. С плохо скрываемой насмешкой, он произнес:" Ты бы не дрыгалась так сильно, радость моя! Могу уронить, а это больно. Потерпи еще минутку."
Терпеть пришлось не минутку, а добрый час, по крайней мере, мне так показалось. К тому времени, как мы забрались в относительно дремучий для нашей беседы лес, весь мой боевой пыл иссяк, и я просто болталась у него на плече, как скатанный в рулон ковер. Справедливости ради, стоит отметить, что нес он меня крайне аккуратно, стараясь, чтобы острые ветки не слишком портили неземную красоту моего личика.
"Так, - он поставил меня на ноги и хотел поддержать, чтоб я не грохнулась от столь резкой смены положения, но, увидев мой взгляд, передумал. - Ты мне что-то хотела сказать, малыш?" - "Если бы я захотела тебе что-нибудь сказать, а, вернее, в очередной раз послать подальше, то я бы не стала бы бегать за тобой по лесам и болотам! Да, а, кстати, какого черта ты вообще схватил меня?! Мне кажется, мозгов у тебя вовсе нет! Ты думал о том, что если бы не удержал меня, я бы рухнула прямо в ледяную воду?"
"А ты, полоумная, каким местом думала, когда лезла на этот вoнючий пень?! - тоже перешел на крик он. - Да меня чуть кондрашка не хватил, когда я тебя там увидел!" - "Ты мог бы меня просто позвать, а не хватать!" - "Знаешь что!.. Если бы я тебя позвал, ты бы точно сверзилась!"
Доля правды в его словах все-таки была, поэтому я снова ринулась в атаку: "А что ты ВООБЩЕ тут делаешь? Ты, кажется, на работе?" - "Официально - конечно, а неофициально, - он блаженно улыбнулся, - меня Кучерявый отпустил часок погулять, а Колян шепнул, где ты можешь шастать..." - "Кто тебя отпустил?" - "Кто-кто... Старший смены." - "А почему Кучерявый? - невольно улыбнулась я.
"Лысый, потому что, - буркнул Сашка и смутился: - Это не я придумал, так что логику не ищи."
Весело засмеявшись, я не могла остановиться до тех пор, пока из моих глаз не хлынули слезы. - "Хорошо, - я, протянула ему руку в перчатке, - Мир. Дружба. Спасибо за спасение." - Вместо рукопожатия Сашка
вдруг отогнул тонкую кожу перчатки и коснулся губами моего запястья.
«Я должна бежать, пока не поздно», - твердила я себе. Он слишком красив, слишком силен и слишком опасен для меня. Тем не менее, какая-то сила продолжала удерживать меня на месте. Борьба была бесполезна...
"Тебе передали мой подарок? - Он обнял меня, и под его пальцами берет слетел на землю, когда он решил освободить мои волосы... Мы оба слишком хорошо понимали, что должно произойти.
"Да... - прошептала я, и точно не поняла, с чем именно сейчас согласилась...
Кар-р-р! - громко и хрипло заорала ворона, слетая с ветки.
Волшебство момента исчезло. Я отшатнулась от Сашки, испуганно глядя на него.
"Нет! - он протянул ко мне руку, а я отступила на шаг назад. - Не убегай, прошу!.. Пожалуйста, Лера!.." - но лишь замотала головой и кинулась прочь, не разбирая дороги...
Продолжение здесь