Одна из самых умных и самых подлых обитательниц гарема умела любую ситуацию повернуть в выгодном для себя свете.
У Нигяр был набор удобных покрывал для своих поступков. Чаще всего она пользовалась долгом в отношении правил гарема и неземной любовью.
И то и другое можно было вертеть в разные стороны и сооружать из этих понятий весьма затейливые головные уборы. Если не подходили оба, Нигяр выуживала что-нибудь подходившее под ситуацию.
Например, умоляя Хатидже пожалеть ее ради ребенка, Нигяр выдает сногсшибательное объяснение: «Я не хотела, чтобы так вышло».
Разумеется, не хотела, все получилось случайно. Перебрав шербету, согрешила с Ибрагимом в течение нескольких лет. И забеременела тоже по случаю. Нигяр же не знала о травках, которыми пользовали наложниц. А, если и знала, то не пила их перед беременностью из-за ранней деменции.
Хатидже она не убедила в том, что не хотела такого результата. Зато преданную делу гарема Дайе легко удалось облапошить в очередной раз.
Вся в слезах и в губной помаде, Нигяр рыдает о том, что не могла пойти против правил гарема в случае с мнимым покушением на Валиде. На самом деле она увидела заговорщиков и заложила их потом исключительно из любви к Ибрагиму.
Блюстительница правил гарема знала, что проигрыш Хюррем будет победой паши. Чихала Нигяр на правила гарема. Только Дайе могла повестись на эти слезы крокодила.
Будучи спасенной от совершенно справедливой казни, Нигяр делает фейс куриной попкой и ходит вся из себя обиженная перед Хюррем. Зачем султанша выдала их с Ибрагимом святую любовь?
Заметим, ни о правилах гарема, ни о законах шариата речи уже нет. На сцену вылезла неземная африканская страсть, которую Хюррем попрала грубым сапогом.
То, что Нигяр стала пешкой в игре первых ракеток Топкапы, страшно раздражало почитательницу правил.
Удивительно то, что Хюррем почти оправдывалась перед этой дамочкой. Она даже пыталась убедить Нигяр в том, что у нее еще может быть будущее.
Обиженная святая невинность отвечает, что она больше никому не верит. Это слова женщины, вравшей всем подряд и не считавшей ложь большим грехом.
Если вспомнить, что измену династии, соучастие в убийстве Гюльшах Нигяр не считала преступлением, то ничего удивительного уже не наблюдается. Уж ее-то поведение в сравнении с нарушением правил гарема, о котором она рыдала, вообще ни в какие ворота не лезет.
Что характерно: Хюррем испытывает легкое чувство вины перед Нигяр несмотря ни на что. Сама же хатун уже готова обвинять в своих бедах не Хатидже, которая ее практически казнила, а свою спасительницу.
На почве иллюзий относительно любви Великого Скрипача обе дамы вновь обретут друг друга и будут сражаться против общего врага паши. Это будет месть за то, что одной не позволили блудить, а другой жить в мире своих иллюзий относительно любимого супруга.
Все разговоры о невозможности новой жизни тоже останутся сотрясанием воздуха. Нигяр быстро сообразит, что новая жизнь очень даже возможна и выберет в мужья перспективного бея Рустема, а не торговца с рынка.
То, что Рустем ее не примет ни в каком виде хатун не могла даже предположить. Бывшая любовница самого Великого визиря считала себя первой дамой королевства. Это было одной из самых серьезных ошибок Нигяр. С торговцем она и в столице осталась бы, и дочь могла не потерять.
Скажи она Рустему правду о том, что сама его выбрала, или посоветуйся с будущим мужем заранее, не было бы печального финала. Бывшая калфа настолько привыкла к мысли о том, что она самая умная, что и предположить не могла наличие ума у других.
На всех стульях сразу сидеть очень неудобно, поэтому Нигяр неминуемо потеряет все.
