В онлайн-кинотеатре Okko вышел фильм «Ведьмы» Роберта Земекиса, поначалу притворяющийся детским, но по ходу действия проявляющий себя как удивительное и причудливое высказывание о природе ненависти в обществе. Кинокритик и блогер Okko Егор Беликов — о том, на что в этой картине стоит обратить внимание. 16+
Роберт Земекис — режиссер, глубоко интегрированный в голливудскую табель о рангах, и при этом каждый из его фильмов неизменно привлекает внимание. Всё дело в его прошлых заслугах: человек, который снял трилогию «Назад в будущее», и «Форреста Гампа», а также «Кто подставил кролика Роджера», «Изгоя», «Роман с камнем» и так далее, априори проходняков не делает. Вернее, более-менее типичные картины-то у него бывают, но всегда хочется верить, что даже в тех своих работах, по которым заметно, что не «для души», а «ради денег», Земекис всё же обеспечивает себе некое пространство для маневра, допускает художественные вольности и странности — а в них как раз весь смак.
То же самое случилось и с «Ведьмами», повторной экранизацией одноименного романа известного британского остроумного писателя Роальда Даля, которая была приурочена в кинотеатральном прокате к Хеллоуину. В эти даты, как всем известно, хорроры — одна из самых ходовых категорий «товаров» в прокате. Впрочем, «Ведьмы» вовсе не хоррор — во всяком случае, новые. Предыдущий фильм 1990 года за авторством Николаса Роуга как раз-таки пугал до чертиков. Впрочем, картина Роберта Земекиса пусть и притворяется детской, всё же иногда и в ней сквозит потустороннее, замаскированное под темную магию.
Уже сюжет «Ведьм» удивляет — с ходу не вспомнишь другую такую картину с возрастным рейтингом PG (по-русски это 12+), где необратимое превращение несчастных детей в мышей подается как хеппи-энд. Сразу трех главных героев обратит в грызунов злобная верховная колдунья (Энн Хэтэуэй), причем двигают ей соображения исключительно человеконенавистнические. Согласно местному фольклору, ведьмы физиологически не могут выносить детский запах. Они терроризируют самый незащищенный класс социума веками: начали с подруги бабушки главного героя (Октавия Спенсер), которая на всю жизнь застряла в облике животного. Героиня Спенсер так впечатлилась этим ужасающим преображением, что тоже решила подготовиться к будущей атаке — стала ворожеей, правда, слабенькой, не чета ведьмовскому отродью.
После автокатастрофы ей на поруки достается несчастный мальчик, потерявший родителей, ее внук. В тот же момент в городе собирается шабаш, назначенный в актовом зале местного фешенебельного отеля. Именно там и случится роковая встреча детей с заклятием, и там же произойдет финальная битва между добром и магией.
На то, что всё в этой истории не так уж просто, во-первых, намекают фигуры продюсеров фильма — одновременно два значительных мексиканских режиссера Альфонсо Куарон и Гильермо дель Торо. Уже тот факт, что оба знатока темных искусств согласились поучаствовать в проекте, говорит о том, что эта картина вовсе не такая детская, как может показаться по прокатному синопсису. Во-вторых, здесь используется не до конца осмысленный, но уже изредка эксплуатируемый прием — «некачественные» спецэффекты, то есть такие, которые не полностью имитируют, воспроизводят действительность, а будто бы ее искажают.
Насмотренный зритель хорошо помнит, как любил использовать этот эффект Дэвид Линч в третьем сезоне «Твин Пикса». Забавно, что в том же самом грехе упрекали недавно российскую режиссерку Валерию Гай Германику: у нее в «Мысленном волке» генеральный злодей, злой бог, похожий на Анубиса, выглядел так, как будто его делали для мультфильма. Но это же и парадоксально создает дополнительный криппи-эффект: смотреть за тем, как в реальности появляется нечто непредставимое, даже страшнее, чем если бы на месте местных ведьм были бы, скажем, те, которых мы привыкли видеть в мейнстримных хоррорах. У Энн Хэтэуэй обнаруживается улыбка как у Джокера и ладонь всего с двумя длинными пальцами — и это, пожалуй, довольно страшно даже для взрослых, не то что для легковосприимчивых детей.
Дальше — больше: в «Ведьмах» можно найти и экономический подтекст (ведьмы — богачки, а Октавия Спенсер с внуком ютятся в крохотном домишке), и рифма с холокостом (ненависть ко всем детям на планете — чем не нацистская расовая политика?), и престранная концовка после титров, где антропоморфные мыши основывают что-то вроде звериного аналога движения «Черные пантеры», чтобы во всеамериканском масштабе бороться с ведьмовским террором.
Да, допустим, здесь немало детских элементов, беннихиловских побегушек и мышиных танцев, но, с другой стороны, это ни на что не претендующая картина, приуроченная к праздничной дате, вдруг демонстрирует нам что-то совсем из ряда вон выходящее. Это не лучший на свете блокбастер, но зато он не похож на все прочие — и это уже само по себе очень дорого. Точно так же, как земекисовский герой Форрест Гамп был особенным парнем, так и его же «Ведьмы» такие на свете одни. И это достаточный повод ознакомиться с картиной на новогодних каникулах — ощущение праздничного безумия зафиксировано в ней как нельзя лучше.
Смотрите фильм «Ведьмы» и другие картины Роберта Земекиса в Okko
