Комбат Андрей Дородный
Алексей Яковлевич Величко, житель села Первомайское рассказывает:
В скупых строках книги Татьяны Малютиной и Петра Чалого «Кому память, кому слава…» я узнал точнее судьбу моего дедушки, отца мамы.
«Куковский Дмитрий Яковлевич - 1897. Рядовой, автоматчик 15-й стрелковой дивизии. Убит 29 июля 1943 года в селе Гранкино Курской области. Похоронен в братской могиле села Чувардино Лубянского сельсовета Дмитровского района Орловской области. Жена Куковская Наталья Денисовна».
Представил его в последнем бою на ратном поле Курской битвы. Невольно родились стихи.
Лёг на Гранкино боем
Сорок третий, июль,
И разносится с воем
Взрыв снарядов, свист пуль.
Трескотня автоматов
Да разрывы гранат,
А врага бьёт прикладом
Повзрослевший солдат.
…И стучит очень нудно
Пулемётная дрожь.
Осознать даже трудно,
Что ещё ты живёшь.
Жизнь в окопе несладка
При свинцовом дожде,
А в бою нет порядка –
Беспорядок везде.
Упорядочен только
Смерти щедрый оскал.
Вдруг, обнявшись с винтовкой,
Воин юный упал.
Бьют орудия градом:
Жизнь в бою не зови!
Ходит смерть совсем рядом –
Суета на крови.
А у леса сердито
«Тигр» немецкий рычал
И, умело подбитый,
Стал в огне на причал.
Клубы дыма и пыли
Завершили тот бой…
Мы своих не забыли;
Мы их помним с тобой!
Автоматчик Куковский
Здесь сражался, как мог,
И навек в землю Курска
Дмитрий витязем лёг…
Дмитрию Яковлевичу было от роду сорок шесть лет. Трудно сознавать, что я уже старше своего деда. Задаюсь вопросом: а смог бы, как он, подняться в атаку под свинцовым огнём? Ответить мне помогает современный поэт Николай Зиновьев:
Как ликует заграница
И от счастья воем воет,
Что мы встали на колени.
А мы встали на колени
Помолиться перед боем…
* * *
- Мой дядя Пётр Куковский, ему в ту пору шёл шестнадцатый год, весной помогал сапёрам выносить на край поля Пески кинутые боеприпасы. Он видел подбитый обожжённый советский танк. Рассказывал: «Вокруг глубокие воронки. Экипаж, наверное, так обозлил итальянцев, что они долбили уже горевший танк из шестиствольного миномёта, пока взрывом не сорвало башню, она лежала неподалёку на пашне».
Когда я прочёл в газете отрывки из книги «Кому память, кому слава…», фотокопию извещения о гибели комбата Андрея Андреевича Дородного в бою за хутор Зелёный Яр, то ещё и ещё убедился – дядя видел танк командира. По этому полю проходила линия фронта. Здесь её прорывали наши воины-богатыри.
Само собой у меня сложились стихи.
Памяти танкиста Дородного
Не для меня весна придёт,
Не для меня Дон разольётся…
Из песни
Застонала донская земля.
Заплакали ивы, берёзы.
И война в наше сердце не зря
Послала лишь горечь да слёзы.
Позади тот холодный декабрь
С огоньком в том горячем бою,
Где солдаты сражались как встарь
За землицу родную свою.
Оттолкнувшись от Дона, пошли
В наступленье на запад страны.
Молодые навечно ушли
В оглушительных взрывах войны.
Здесь Дородный Андрей, наш герой,
От села до села шёл вперёд.
Вот уже Первомайск за горой,
Но… настал его смерти черёд.
Он оставил жилище – танк свой,
Полыхнувший костром на снегу,
И рванул сквозь снарядный вой,
Не давая прорваться врагу.
…Злая пуля сразила бойца
Пал на землю отважный герой.
Как танкист и комбат – до конца
Завершил он последний свой бой.
Нам весной запоёт неспроста
О любви свою песнь соловей.
Очень жаль: не осталось креста
На окопной могилке твоей.
В густых зарослях где-то кукушка
Всё считает кому-то года…
Не увидит комбат, наш Андрюшка
Красоту той весны – никогда.