Если пройти в Фойербахе под железнодорожный мост и оказаться на другой стороне, то попадаешь в малолюдную промышленную зону, оазисом жизни которой стал огромный оптовый супермаркет Сельгросс да турецкий магазин. Ужасно захотелось сварить мерчмек - нежную,ароматную чечевичную похлебку по-турецки. Истинное спасение в жару и источник воспоминаний, от которых замирает мое сердце. Нужна чечевица, сухая мята. Да разве только этим обойдешься? Ходишь между полками, выбираешь. Вот айран - живительный бальзам моему испорченному еще в студенчестве желудку. Вот румянобокие абрикосы и помидоры.Баклажаны - султаны турецкой кухни, лежат горкой. В пекарне покупаю симит - калачик, щедро обсыпанный кунжутным семенем. Каймак - то ли масло, то ли сыр, намажь на симит и ешь. Вяленые оливки, насыщенно соленые и маслянистые - изюминка салата. Свежайшее оливковое масло и козий сыр. Смотришь на собственное отражение в витрине придирчиво. Эх, была-не была! И небольшая пачечка турецких сладостей - лукума из розовых лепестков с фисташковыми серединками уверенно кладется в корзину. Не успеешь оглянуться - полна сумка, не поднять.Девочка на кассе замотана в платок. Суровый мужчина, усы щеткой, поливает из лейки тротуар перед магазином. Не для чистоты, а для привлечения клиентов. Такая в Турции у торговцев примета, вода - сила жизни, источник ее и основа.
В турецком квартале кипит жизнь, парикмахер подстригает клиенту бороду, Женщина в цветастом платке и черном одеянии тянет тележку с продуктами. Тянет табаком и горячей едой.
Струится причудливой вязью турецкая речь. Иной мужчина забывается и начинает что-то подпевать себе под нос, другой подхватывает незаметно. Вдруг слышишь - вся улица поет.
В турецкой забегаловке-локанте пусто. Доволокла свою сумку до стола.
– Cay varmı? - вот глупый вопрос, конечно, чай есть. Крепкий, турецкий, натруженно превший в заварочном чайнике на самоваре, каждую частичку аромат своего, каждый солнечный лучик, под которым рос чайный куст, вместивший в приталенный стаканчик-бардачок.Свойство моей внешности безошибочно срабатывает. На вопрос, заданный по-турецки,чайханщик быстро тарахтит в ответ, принимая за свою. Я половины не понимаю. Объясняю,да - не турчанка, да - русская, да - немного говорю и понимаю. Я хитрая и мне не стыдно. Я знаю, что после этого чайханщик, расчувствовавшись, что какая-то русская женщина вдруг говорит на турецком, нальет мне чая, не взяв денег. Или, все же взяв, нальет второй стаканчик бесплатно.
Держу горячий стаканчик опасливо за краешек, приподнимая с крохотного блюдца, кладу за щеку кубик сахара-рафинада и вдыхаю этот ни на что не похожий дух. А потом глоток. Еще один.Закрываю глаза и вижу. Вот я сижу на маленьком кораблике, бегущем через Босфор от станции Эминёню к станции Кадыкёй . Любимое мое место на скамейке вдоль борта. Вытягиваешь ноги на перила, главное шлепанцы в воду не уронить. В одной руке у меня стаканчик с чаем, а в другой свежий симит. Я поднимаю стаканчик на уровень глаз и смотрю сквозь него, как над Босфором пролетают чайки, по воде бегут кораблики, плоская баржа перевозит четыре вагона с вокзала Сыркычи на вокзал Хайдар-паша. Слева от меня остается вдалеке Европа со всеми древностями - Голубой мечетью, дворцом Топкапы, Гранд Базаром. А Азия с ее жилыми кварталами, модными магазинами и старинным трамвайчиком в районе Мода еще не приблизилась ко мне. Я никто, я некто, я нигде. Есть только море, чайки и чай у меня в руке.Пахнет водорослями, рыбой, лежалым канатом. На берегу мальчишки торгуют устрицами, щедро поливают их лимонным соком. Цыганки носят ведра со свежими розами. Сентябрь, уже не жарко, лето клонится к закату. На дворе месяц рамадан, все ждут вечерней молитвы. Стамбул,Стамбул, когда же мы снова увидимся?
-Abla, Seker? - спрашивает чайханщик.
С трудом открываю глаза. Нет, не нужно больше сахара. И так сладко. Пуст стаканчик, полна сумка. Пора идти домой.
Продолжение следует...
Если понравилось, ставим лайк :) и делимся с друзьями
