Актер, который часов не наблюдает
Сагидуллу в Башкирском академическом театре знают все. Не успели мы с нашим фотографом Иваном Елизарьевым появиться на вахте, как добровольный помощник из тех, что всегда появляются и исчезают вовремя, провел нас по лабиринтам нового здания, по пути рассказав байку о том, как грузчик хлебного магазина понес в буфет поднос с пирожными всяких сортов и как его обнаружили только через два дня - обессиленным от блуждания по закоулкам. Рядом стоял прислоненный к стене поднос - уже пустой...
Но мы уже поднялись на пятый этаж и уже распахнули дверь в небольшую комнатку, где к нам повернул свое умное лицо Арлекина и Сирано де Бержерака актер, певец и шоумен Сагидулла Байегет.
-Так вот что такое гримерная - рабочий кабинет актера! - подумали мы с Иваном, осматривая небольшую мансарду. В таких жили (и, наверное, живут) в Париже нищие поэты и художники. Обстановка действительно рабочая, если не сказать спартанская - большие радиаторы системы отопления бросаются в глаза на входе, справа же от входа обыкновенная, никакого не финского фарфора раковина, на ней здоровенный кусок мыла в мыльнице, на столе чашка чая.
- Чай у нас кончается быстро, - говорит Сагидулла, ничуть не смущенный нашим визитом. - Наша гримерная - это такой штаб, куда все приходят поболтать о том, о сем на пути в репетиционный зал.
В это легко верится, учитывая большое количество посадочных мест - кроме четырех стульев в гримерной наблюдаются очень удобные скамейки, одна из которых - возле дальней стены, используется как лежак.
-Нас тут четверо, - говорит Сагидулла. - Гаяз Алтыншин и Ильфат Юмагулов первыми пришли в эту гримерную и обустроили ее. Потом уже появились мы с Хакимом Муртазиным.
- А что тут твое, что ты привнес сюда? - спрашиваем мы.
- Полотенце тут мое, - невозмутимо отвечает актер и мы чувствуем, что он внутренне улыбается. Еще бы - как можно не заметить огромного плаката- Байегету 30лет!
Что же - так оно и есть - 1, 2 и 3 апреля Сагидулла работает в шоу, формальным поводом для которого стало тридцатилетие актера и певца. Формальным, потому что концерт для него не просто сборная солянка номеров, это попытка сделать так, чтобы зритель вынес с концерта что-то еще, чтобы он задумался над чем-то очень важным в этой жизни.
– Тут мне здорово помогли директор концерта Алия Яхина и сценарист Зухра Буракаева, -радуется Сагидулла. - В первый раз встречаюсь в людьми, которые все понимают, во всем разбираются, все умеют. Чувствуется московское образование!
- За этим трюмо гримировался сам Олег Ханов, - показывает свой уголок актер. Действительно, трюмо очень старое. Вообще здесь довольно много предметов из старого театра - палас на полу, шкаф, в котором хранится все для чая, потрепанный жизнью телефон внутренней связи, по которому актерам сообщают, что пора выходить на сцену. Возле небольшого окна в дальнем углу мансарды стоит приземистый столик, изготовленный, как говорят, руками того же Олега Ханова. На подоконнике стоят обыкновенные литровые банки - в них актеры приносят еду из дома. Обернувшись, можно увидеть стену, на которой висят часы, которые упорно показывают полночь.
С часами у Сагидуллы связана любопытная история. В родном селе Старый Сибай проходили конкурсы художественной самодеятельности - улица на улицу. По пять часов продолжались они. Как-то случилось, что улица, на которой жил Сагидулла, набрала номеров только на четыре часа.
-Как же не ударить в грязь лицом?- задумались аксакалы.
И тогда взял слово Аглей Сулейманов, учитель музыки, замечательный кураист.
- Мой ученик Сагидулла пропоет вам этот час, - сказал он. - Только не надо ему об этом говорить, я сам скажу.
Сагидулле в то время было двенадцать лет. Целыми днями он пропадал у своего учителя, осваивал трудное мастерство кураиста, ну, и пел, разумеется. Но почему-то все время он посматривал на часы, и больше пятнадцати минут никогда не играл. Постоит - и снова играет. Почему так получалось - он и сам не мог объяснить.
Перед ответственным выступлением учитель отозвал в сторону Сагидуллу и сказал:
- Выступай хорошо, я тебе даю свои часы, чтобы ты на них посматривал.
Надо ли говорить, что часы эти были сломаны и вместо пятнадцати минут Сагидулла выступал целый час? Тогда и проявилось его особая раскованность, умение держаться на сцене - черта Сагидуллы Байегета, в которой легко убедиться, придя на концерт. Потому и мы не стали задерживаться и попрощались с актером, который готовился к своему выступлению. Попрощались, чтобы снова увидеться, но уже на концерте. Мы торопились, глядя на часы, чтобы потом забыть о времени, как и он.
