Фестиваль-лаборатория невербальных театров (НТ), прошедший со 2 по 5 марта в Краснодаре, стал событием не просто интересным, но и нужным, полезным. Нередко благодаря инициативе одного человека может родиться целый проект и большое дело, как в данном случае.
Молодой педагог кафедры пластической выразительности актера Театрального института имени Бориса Щукина Саша Сумм благодаря выигранному гранту организовала необычный театральный форум. Да, фестиваль особенный: это, как сообщается в пресс-релизе, возможность глухим и слышащим актерам познать искусство театра на равных. Возможность глухим и слышащим зрителям воспринимать невербальные спектакли на равных. То есть привлечение массовой аудитории к проблемам глухих.
Публика, которая смотрела спектакли на площадке «Одного театра», видела лишь одну часть айсберга, другая состояла из мастер-классов и лабораторий, где актеры и педагоги могли как перенять нужный опыт, так и поработать над созданием пластически-невербальных этюдов. Театр неслышащих актеров «НЕДОСЛОВ» замечательно справился с этой задачей, показав трогательный, искренний спектакль по новеллам Леонида Енгибарова «Той, которая впервые узнала, что такое дождь». Правда, москвичи привезли нам уже готовые позиции.
Лично для меня стал откровением коллектив Батыра Мержоева «НИКОГДЕ». Театр явил работу «Сон спелых колосьев». За основу хореографического полотна взята китайская нумерология — пять зерновых культур и пять типов взаимоотношений между людьми. Отношения отца и сына были представлены соло самого Батыра, муж и жена, власть и народ — дуэтами. А братья и друзья — массовым танцем, хотя слово «массовый» для коллектива слишком громкое. Коллектив состоит из самого руководителя, главного танцовщика Батыра Мержоева и трех девушек. Контемпорари, брейк-данс, свободный танец — основные составляющие спектакля. Безусловно, действо мы увидели интересное, где и музыкальная часть, и драматургическая, и хореография пытаются сложиться в одну картину.
Корпус, руки, особенно кисти, стопы работают то ближе к индийской технике танца, то перед нами чистый брейк, то приемы контемпорари-дэнс, то просто медитативный посыл. Понятно, что «Сон спелых колосьев» — дебютный спектакль Батыра, в нем много еще интуитивного, желания познать и приобрести, но то, что в Краснодаре есть человек, имеющий особый способ пространственного мышления, и то, что у него есть потенциал, — это вне сомнений.
«Сон спелых колосьев» — спектакль, наводящий на размышление, заставляющий зрителя погружаться в особую атмосферу. И самое главное — есть попытка найти свой пластический рисунок, свой путь. Сейчас все еще в процессе поиска: язык — отчасти в «закрытый позиции», (руки «замком» говорят об этом), но пробивающийся на свободу и волю.
Не менее энергетически затратным как для самих артистов, так и для зрителя явился и «Новый театр» из Воронежа. В отличие от других воронежцы — профессиональный коллектив, и их театр — синтезирующий и играющий на поле танца, пластики, драмы, пантомимы. Спектакль режиссера Григория Южакова и хореографа Марии Мицуро «Я есть» — этакая сага о войне. Основанные на документальных материалах (воспоминания сестер милосердия, отрывки из книг и других источников) фрагменты, соединенные пластической и драматургической мыслью, вылились в пронзительное, полную крика и боли повествование о том, как война превращает жизнь человека в кошмар и как человек этому противостоит.
«Я есть» начинается с того, что артисты держат в руках старую обувь и произносят ее размер и имена людей, которые не вернулись с войны. Эту обувь мы видим и в конце, но уже без хозяев, а пришедшие с войны заново учились нежности и любви, женщины вновь осваивали искусство становиться женщинами. В спектакле звучит потрясающий рассказ девушки из книги Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо» о том, как ей было сделано предложение руки и сердца сразу после Победы. Много сцен в спектакле на грани разрыва аорты, и он соткан не из набора движений и комбинаций, а из очень умелой пластической образной речи, перемежающейся органично с монологами. И авторская музыка, и работа хореографа дают игру смыслов, и в них передана нежная суровость, и грубый, молчаливый, но пронзающий насквозь взгляд, за которым видна израненная душа. Но человек есть человек, даже в аду. Девушки боятся умереть некрасивыми и для них самое страшное — на войне носить мужские трусы. А кто-то из мальчишек клянется на поле боя никогда не убивать. Спектакль проникает внутрь человека, заставляя его воспринимать чужое горе, как свое, и другими глазами смотреть на войну. Откровенно говоря, Воронежу повезло, что у них есть такой театр, театр сильный, мудрый, высокопрофессиональный и универсальный во всех смыслах.
Сильное впечатление произвела и народная студия пластического движения «32» из Таганрога. Но, в отличие от актеров «Нового театра», таганрогцы — непрофессионалы и занимаются любимым делом в свободное от учебы и работы время. Однако уровень, показанный ими на фестивале, а они взяли сложнейший материал — рассказ Евгения Замятина «Наводнение», достоин всяческих похвал. Трагедия простой семьи, с «преступлением и наказанием» показана ярко и выразительно. Режиссер Марина Дреньнашла меткие, остроумные приемы для характеристики героев и ситуаций. Тот же «фокус» с черным хлебом, когда в дом приходит девочка-сирота, безудержные, залихватские танцы, почти звериные движения отчаяния и горячечности. Одержим бывает русский человек и в своей страсти, и в своем гневе. И тот же человек способен как на самые милосердные поступки, так и на тяжкое преступление. Весь этот водоворот человеческих эмоций и был показан таганрогцами яростно и органично.
По итогам зрительского голосования «Новый театр» был признан лучшим. Он же забрал и призовые 50 тысяч рублей. Лично для меня воронежцы стали тем замечательным впечатлением, которых и ждешь от подобных форумов. Мало того, что НТ стал пробным опытом для Краснодара, невербальный фестиваль еще и объединил, пусть на время, людей совершенно разных, зачастую решающих свои проблемы в одиночку, но объединенных любовью к театру, танцу и искусству вообще.
Конечно, искусство жеста, тела стало главным на фестивале, но искусство слова было еще более ценно, так как при взаимодействии с другой сферой оно поднимается до иных высот и понимания.
Александр Геннадьев
