Мне двадцать два, я в форме офицера
Там, где уже не побывать мне въяве.
Над морем Баренца висит сырая сфера,
И крейсер стынет в ледяной оправе.
Пока сквозисты сопки побережья,
Не тронуть взглядом – исчезают тотчас,
Но с каждым часом всё нежней и реже
Туман, рождённый пеленой полночной.
Здесь до Норвегии не больше километра,
На вышке натовской вальяжные солдаты.
Им бы в Техас, чтоб шляпами из фетра
Укрыть от бед свои родные штаты.
По воле министерства обороны
И я заброшен в самый угол мира.
Мне двадцать два: кокарда и погоны,
И чувство Родины, и пушкинская лира.
***
Я всё понимаю без слов,
Достаточно мне
Чистых объятий твоих,
Медленных облаков,
Тех, что сдвигаясь,
Будто от холода,
Тянут к лицу
Опушку воротника.
Кто же успеет вперёд:
Дождь проливной или я?
Через три дня –
Ильин день.
Ливень калёными стрелами
Гонит меня
К дому, где, бури страшась,
Любимая ждёт у калитки,
Непромокаемый плащ
Прижимая к груди.
Новый потоп
Вместе со мною бежит
В добрые руки твои.
Tags: ПоэзияProject: MolokoAuthor:Петров Виктор