Никогда не дружил с подготовкой к своим поездкам. Ну не клеится у меня с этим. Хоть убей. Поэтому, как правило всё всегда с бухты барахты — сел и поехал. Только раньше это выражалось в автомобильных трипах до Варшавы, Хельсинки, Стокгольма и так далее. Но вот покинуть континент, не успев толком переодеться после работы, мне ранее не приходилось. До этого лета.
Нет, эта поездка конечно была у меня в планах заранее. Просто билеты в Рейкьявик у меня были куплены из Осло, а вот как добираться до туда, я всё никак не мог толком распланировать. Знал, что поеду на машине до Турку, оттуда паром до Стокгольма, далее продолжаю на машине до аэропорта. Вот такой скелет поездки я имел, а время и маршрут расчитывать всё ленился и в итоге, закончив ночную смену на работе, решил поехать сразу. Силы ещё были, ехать ночью не хотелось, и торопиться тоже не люблю. В итоге так я и остался в рабочих туфлях. И пережить им предстояло ещё много испытаний, и об одном я и хочу сейчас поведать.
Восхождение на Vatnajökull
Да, именно так. Этот ледник запал мне в душу ещё с момента моего первого посещения Исландии. Странно. Я видел эти ледники, да что там ледники — айсберги, много раз по телевизору, и никогда они не вызывали у меня особых эмоций. Ну лед и лед. Ничего такого. Никогда и мысли не приходило, что я хочу их посмотреть вживую. Но то впечатление, какое я испытал увидев его впервые воочию-мне не забыть. Тогда была зима и ночь, а ночи в Исландии зимой длинные. Я заехал на смотровую площадку, которая была погружена во тьму. Вокруг ни души — только мрак и странное ощущение наполненного пространства. Я понимал, чувствовал, осязал что вокруг меня что-то присутствует, но что, я не знал. Только эти чувства подсказывали мне, что там что-то большое. Я поставил машину передом в том направлении, где я ожидал что-то увидеть. И… Ничего не увидел. Только темноту. Тогда я переключил на дальний свет, из меня накрыло чувство величия. Такое испытываешь когда посещаешь храмы, дворцы; но тут было величие природы. Свет вырвал из темноты огромный кусок голубого льда. Что находилось за ним я видеть не мог, и это придавало зрелищу ещё большую таинственность. Если ближайший ко мне объект настолько огромен, велик и прекрасен, то что же ещё скрывает темнота?
Тогда я так и не узнал об этом, поскольку утром у меня уже был самолёт, а до аэропорта надо было ехать примерно 300 км.
Но в этот раз, я нашёл ответы на все вопросы. Мало того, что я увидел всё, так я ещё и забрался на него. Прямо в рабочих туфлях. Издалека он прекрасен! Напоминает убежавшее дрожжевое тесто моей бабушки-такой же тягуче-тяжёлый, убежавший из тарелки из окружающих его скал. А вблизи он страшен! Нет, не подумайте что он безобразен, он просто опасен и уже подойдя к нему понимаешь, что шутить с ним не стоит. Во первых это колосс, который занимает огромную площадь страны, и восхождением занимаются опытные альпинисты, которые шли впереди меня с полной экипировкой, а уж никак не я в рабочих туфлях. И я, прикоснувшись к малой крохе этого творения природы, ощутил ту малость себя, о которой следует вспоминать почаще. Во вторых его поверхность не гладкая, как кажется издалека, а напоминает чудовищную тёрку, и моё воображение мигом обрисовало что будет, если я упаду и скачусь по ней со склона.
В третьих он не стабилен, он тает, с него ручьями бежит вода, и возможно таит под собой какие-то полости, в которые можно провалиться. Ещё есть на поверхности какие то прогалины, в которых не видно дна, и воображение снова начинает подсказывать, что если ты и выживешь после падения, то никто не придёт тебе на помощь, потому что там вообще нет людей. Там ты один на один с природой, в не самом дружественном её проявлении.
Чтоб туда добраться, мне пришлось съехать с шоссе 1 — это главная магистраль, которая огибает весь остров, и вдоль которой находятся почти все населённые пункты страны. Далее ехал минут 20 вглубь до тупика в виде кемпинга. А потом ещё примерно полтора часа пешком среди скал. И за всё это время я не встретил ни одного человека, помимо тех самых альпинистов ушедших вперёд. Так что помочь там определённо некому, если попадёшь в трудную ситуацию. Но риск придавал особый привкус путешествию, и полученные эмоции остры до сих пор, и возможно уйдут со мной на пенсию. Не знаю как вы, а я в своих путешествиях покупаю не отдых, я предпочитаю платить за эмоции и воспоминания. Отдых был и прошёл, а эмоции будут со мной до конца, если не скосит болезнь Альцгеймера.
Я буду помнить, как я пробовал на вкус голубой лед, чем пахнет в ледяной пещере, и как вертелась в голове песня Высоцкого про то что здесь вам не равнина и что я счастлив и нем и только немного завидую тем.
