Есть в Land Rover Defender что-то почвенное, будто он – соль английской земли. Да, он перепахал свою долю полей и диких просторов с севера на юг. Он возник из земли, из рисунка на песке в сороковые годы. С тех пор он участвовал в войнах, экспедициях, возил королевских особ, Джеймса Бонда и сэра Уинстона Черчилля. Первые машины были выкрашены краской, оставшейся после Supermarine Spitfire, собирались на бывшем военном заводе и стали любимой техникой английской армии. Действительно, трудно представить себе нечто более патриотическое – разве что Мэри Бэрри в одеянии из британского флага, вылезающую из гигантского бисквита под музыку Элгара.
Но верный Defender живет последний год. На смену ему, каким мы его знаем, придет современная версия со звукоизоляцией, электронными гаджетами и удобным креслом для водителя. Она будет в миллион раз лучше – и все же хуже. Потому что ничто не заменит ощущений и запахов поездки на дряхлом Defender по грязной грунтовке со старым колли на заднем сиденье. Но прежде чем Def уйдет, ему предстоит еще одно испытание. Мы должны окрестить это сокровище нации в святых, кишащих треской водах шотландского озера.
Чем только не был Defender: от полевой скорой помощи до ракетной пусковой установки Rapier. В 1989 году он стал амфибией – SVO сделал из него плавающий билборд для Cowes Week. Донором стал Land Rover 90 (“Дефендером” его еще не назвали), сам построенный в честь юбилея – сорокалетия марки. Дизайн скопировали с водоплавающих прототипов Series II, которые поставлялись в армию в 60-х, – возможно, для антисоветских операций в бассейне Рейна. Этот автомобиль существует до сих пор, и мы добрались до ключей.
По мореходным качествам Floating Ninety скорее речной плот, чем океанский лайнер. Инженеры не стали придавать днищу форму лодки, а герметизировали салон стекловолокном и поставили надувные понтоны. Поэтому это гибрид: понтоны можно убрать, сдуть, сложить и... поехать дальше на обычном дорожном Land Rover. Если не обращать внимания на винт и лодочный руль на корме. Кроме этих двух деталей перемены минимальны. Задняя подвеска поджата, чтобы не мешать ходу в воде. А чтобы 2,5-литровый дизель не захлебнулся, есть шноркель и направленный вверх глушитель.
По дороге он едет как старый Land Rover. Может быть, чуть пожестче – из-за подвески. Но в остальном он неубиваем и надежен. И в шотландской глубинке, на родине торфяного виски и потрепанных ветровок, чувствует себя как дома. Где-то под Айла мы съехали с асфальта на каменистую грунтовку к Лох-Горм, ведущую к галечному “причалу”. Сначала нужно снять крышу и перевести 90-й в режим “аква”. То есть собрать черную стальную раму, на которой держатся понтоны. На то, чтобы завинтить девятьсот болтов, уходит час. Наконец гигантский, обнимающий бочки тарантул готов.
Теперь двери открыть невозможно, поэтому в салон (простите, на мостик) я лезу через борт и занимаю место у руля. Что делать дальше, говорит Роджер Крэтхорн, бывший инженер и член семьи Land Rover, который когда-то провел это самое судно по всему Каледонскому каналу и Лох-Несс. Он отлично знает это старое корыто.
ГИДРОДИНАМИКА ТОПОРА, НО DEF НЕ ТОНЕТ, А СТАРАТЕЛЬНО ПЛЫВЕТ
Вспоминая опыт предыдущих погружений, я переползаю прибрежные камни на пониженной передаче ровным ходом, пока вода не закрывает колеса по ступицы. Теперь пора потянуть за рычаг под левой ляжкой и включить девайс, который буквально отнимает силы у колес и передает их винту. Когда Defender исполняет обязанности легкого трактора, эта штука питает сельхозоборудование, а сегодня движет нас по воде. Когда мы забираемся глубже, перед легчает, вес автомобиля ложится на понтоны. Когда легчают и задние колеса, я выключаю пониженную, перехожу на третью передачу и притапливаю газ. Колеса вращаются, но вперед нас толкает винт.
“Правь туда”, – говорит капитан Крэтхорн, указывая на бурю на горизонте. Я вращаю руль... и ничего не происходит, только Крэтхорн закатывает глаза. Оказывается, править нужно румпелем, который расположен между нами и идет к рулю на корме. Чтобы повернуть вправо – двинь влево и наоборот. Или можешь двигать в любом направлении и вертеть пончики, но капитану это не понравится. На полном газу дизель тарахтит, как двигатель парома, волны бьют в стекловолоконный пол с небольшими протечками из-за возраста…
Гидродинамика у этой амфибии – как у домика с соломенной крышей, но она остается на плаву и идет, куда направишь. Спидометр в воде бесполезен, но мне говорили, что на полном ходу Ninety развивает скорость в шесть узлов. Судя по волне, которую мы поднимаем носом, это правда. Волны такие, что нам даже пригодились дворники.
Мы останавливаемся и, закинув удочку, Роджер учит меня истории. Говорят, во время Второй мировой Морис Уилкс, главный инженер Rover Company ездил на Rover 10 с задранной подвеской. Он привез его сюда, в Айла, в охотничье поместье. Егерь назвал автомобиль “земляным” “Ровером” за исключительные внедорожные характеристики, вот так и появилось название. Спрос на более приличный, специализированный и рафинированный внедорожник стал очевиден. И в 1947 году Уилкс создал прототип Series I.
И вот, 68 лет спустя, я плыву на его потомке по озеру мимо того самого поместья, пуская выхлопом черные клубы сажи. Есть ли места, по которым не сможет пройти Defender? За свою долгую жизнь он покорил джунгли Борнео, дюны Аравийской пустыни, промерзшую тундру русского Севера и австралийский аутбэк. Он проехал горы Афганистана с тремя домохозяйками на борту. И это не все его подвиги, а лишь малая часть. Этот год ознаменует конец пути первого Land Rover. Но когда его останавливал конец дороги? Особенно такого, с понтонами...