С того первого раза Моте очень полюбилось новое развлечение – запинывать Зёму в туалет. Зёма, конечно, пытался противостоять всяко. И сократил время пребывания перед дверцей, и пытался протиснуться внутрь бесшумно, не привлекая внимания, и вообще старался входить и выходить только с человеками. Нет. Если Мотя поставил цель – Мотя цели добьется.
А цель у Моти была простая, как булыжник – развлечься. А до сих пор никого интереснее Зёмы в этом плане у Моти нет.
Начала я замечать, что Мотя как-то странно себя ведёт, а именно – как Зёма. Садится перед любимой дверцей и замирает. Гипнотизирует.
- Мотя?! Ты ж вроде того… входишь и выходишь!
- Ну…. – Мотя неопределённо помахал ушами, не сводя глаз с дверцы.
- Мотя! – не унималась я. – Ты здоров?
- Пш… - отмахнулся Мотя.
- Мотя?! – в сердцах я не нашла ничего лучше, чем насыпать полную миску еды.
- Дорогая и любимая хозяйка! – с чувством сказал Мотя, нехотя отрываясь от дверцы. – Как же ты заколебала!
И пошёл к миске. Не пропадать же добру.
Тем временем из туалета максимально незаметно выскользнул Зёма. Но…
- Хырч! – предательски сообщила дверца. Зёма в ужасе привалился к стенке и слился с нею.
Мотя дёрнулся на звук, но возле дверцы уже было пусто. Слившегося с обоями Зёмы он не заметил. Зёма выдохнул и на ослабевших конечностях сполз к плинтусу.
…Я снова заметила Мотю у дверцы в странной, напряжённой позе. Он явно чего-то ждал и время от времени замахивался лапой, но, подержав над головой, снова опускал.
- Мотя! Ты чего? – опять привязалась я. Не, ну правда, интересно же!
Взгляд Моти ничего хорошего не обещал:
- Иди отсюдова, - ласково сказал он, - пожалуйста, а? Иди! По-доброму прошу, а?
Я обиделась и слегка пнула пушистую задницу. Мотя в ответ обматерил меня красноречивым движением кончика хвоста. После взаимных оскорблений я-таки ушла. Но решила подглядывать из-за угла. Мотя фыркнул и погрозил кулаком, чтоб не шумела. А я и не шумела!
…И тут, в тишине, я увидела, что дверца медленно приоткрывается. Настолько медленно и тихо, что если бы я не следила за Мотиным лицом, простите, мордой, то не заметила бы. Однако морда в секунду сосредоточилась, а лапа молниеносно стукнула по дверце.
- Хырч! – сказала дверца.
- И-и-и-и! – пожаловался Зёма.
Так вот чего Мотька ждал! Стукнуть Зёме по носу дверцей и услышать с той стороны глухой удар падения костей на плитку – это дорогого стоит. Ради этого и посидеть-покараулить не жалко. Ну конечно, а тут я со своей едой встреваю вечно. Ну не дурочка?!
Судя по отработанному удару, манёвр Мотька проводил не в первый раз. И наверняка всегда удачно. А Зёма, разумеется, всегда попадался. Всегда. Но истерил старательно, как в первый раз.
Через пару дней развлечение изменилось.
Теперь Мотя работал с упреждением. Всё так же он караулил Зёму снаружи. Стоило Зёме только сделать попытку выхода, как Мотя толкал дверцу лапой с характерным выкриком каратистов
- Ки-йя! – выкрикивал Мотька, и дверца азартно отзывалась
- Хырч!
- И-и-и-и-и! – с готовностью впадал в истерику Зёма.
И тут же шёл на второй заход. Цикл повторялся.
- Ки-йя!
- Хырч!
- И-и-и-и!
Не знаю, кому из этой троицы развлечение нравилось больше.
…И вот однажды я застала Мотю в ещё более странной позе. Место то же, сцена та же. Однако Мотя, против обыкновения, не сидел перед драгоценной дверцей, а странно вертелся. Он ходил туда-сюда, суетился, и, наконец, раскорячился пузом на полу, заглядывая внутрь туалета.
- Мотя?! – встревожилась я. – Ты заболел?
- Да ну тебя, - отмахнулся Мотя. – Я здоров, но…
- Мотя?...
- Отстань!
Он подскочил, сделал круг у двери и снова распластался.
- Как же… Где же… Я ж точно видел… - бормотал Мотька.
Я подумала – и распласталась рядом с ним, так же сверля взглядом дверцу. Внутри было пусто. Обычно за прозрачной дверцей мы видели это:
Но на сей раз туалет был пуст. Ни возле унитаза, ни даже на нём никого не было.
- Мотя, - всё так же лёжа попыталась успокоить я кота. – Там нет никого.
- Да иди ты! – психанул Мотя. – Есть там кто! Там этот!
- Мотенька, - я знаю, что психов нельзя злить, мало ли что. – Пойдём, я тебе покушать дам.
- О бо-о-о-о-оже-е-е-е…. – закатил глаза Мотя. – Я не псих! Я ж видел! Я не хочу есть! Отстань!
И он потыкал дверцу лапой.
- Хырч… - грустно отозвалась дверца.
- Не, ну… я ж видел!!!
Мотя возбуждённо протоптался по моей спине и голове.
- Тебе плохо? – заволновался проходящий мимо муж.
Сильно заволновался. Всё-таки он не каждый день находит жену возле туалета в коридоре.
- Мне хорошо. Вот Мотьке, кажется, плохо.
- Ай, да ему ничего не сделается, - отмахнулся успокоенный муж. – Вон, смотри, как сайгачит.
Я, кряхтя, поднялась. Мотька укоризненно покачал головой, и снова затопотал у дверцы.
Наконец я не выдержала и открыла дверь туалета. Ага. Вот оно что! Зёма всё-таки был внутри.
И сидел на бачке унитаза.
Кстати говоря, методом повторного раскорячивания я выяснила, что действительно, с внешней стороны в дверцу просматривается весь пол, сиденье унитаза, но бачок не виден, как ни пластайся. Видимо, Зёма выяснил это опытным путём многократного получения по морде. Сидение на бачке – на самое удобное занятие, факт. Тем не менее, Зёма высиживал там положенное время усилием воли, ожидая, когда Мотин охотничий запал сойдет на нет и можно будет безболезненно выйти.
А вот со Стёпой Мотин метод не работал. Ни один из. Просто потому что габариты Стёпы позволяли ему самому так двинуть дверцей в Мотю, что у того пропало всякое желание дальнейших экспериментов. При этом сам Стёпа даже не понял, что провёл профилактические мероприятия. Вот так жить надо!
Читайте, подписывайтесь, ставьте лайки, делитесь в сетях - вам не скучно, а мне приятно)))
