Как возненавидеть и полюбить провинциальный кинематограф, побывав на съемках фильма о голоде в Поволжье.
Для того, чтобы понять о чём фильм «Кахексия», достаточно посмотреть трейлер картины. Для того, чтобы понять, куда движется российское кино вне Москвы и Санкт-Петербурга, стоит прочитать этот небольшой текст и не утонуть в постиронии, без которой сложно рассуждать о творчестве большинства региональных кинематографистов.
Внимательно прочитайте текст поста, который создатели «Кахексии» разместили в ВК на страничке фильма. «Также к нам на огонек заглянул журналист. Приятно поболтали, вспомнили Вирион и поговорили о будущем», — обратите особое внимание именно на эти строчки. Это про меня.
Журналист
Когда-то я решил, что имею право писать как Кэрри Брэдшоу из сериала «Секс в большом городе». В моём понимании это полностью легализует лирические отступления. Можно беззастенчивое апеллировать к опыту друзей или начинать текст с извинений.
Уважаемые авторы фильма «Кахексия», стыдно признаться, но изначально моё отношение к вашему творчеству несло в себе нотки снобизма самого отвратительного сорта — «не смотрел, но осуждаю». Не самое твёрдое желание посмотреть ваш первый фильм — зомби-хоррор «Вирион» рассыпалось под критикой моего друга Серёги. Так вышло по причине общности художественных вкусов и просвещенности Серёги в теме плотоядных мертвецов на фоне всеобщей пандемии.
О зомби-апокалипсисе, как известно, в теленовостях не будут объявлять загодя. Поэтому мой товарищ всегда носит с собой набор «выживальщика»: компас, швейцарский нож, бинокль, водолазные спички и хлорные таблетки, чтобы можно было пить воду из луж и болот. Мнению настолько прошареннего чувака можно доверять.
К поездке на съемки «Кахексии» снобизм не рассеялся, но поугас. После короткой вечерней смены в компании создателей фильма он исчез полностью.
Улица Большая Армавирская, где находится основная съемочная локация, затеряна среди частного сектора Авиастроительного района. Эта местность отлично подходит для съемок фильма с жутким содержанием: не совсем город, но ещё не деревня — где-то посередине пути от конечной станции метро к Сухорецкому кладбищу. Съемки проходят либо поздно вечером, когда авторы «Кахексии» освобождаются от основной работы, либо по выходным. Найти съемочную площадку в сгущающемся вечере непросто, но описания, полученные от режиссера картины Алины Галимуллиной, вполне чёткие: зеленый забор, двухэтажный дом из белого кирпича, припаркованные рядом «Шевроле» звукорежиссёра и «Хёндай» оператора.
Получасовые поиски — Большая Армавирская прерывается болотом, после которого улица начинает петлять по посёлку. Нужный дом найден. За незапертой калиткой тропинка, ведущая в подвал. Темные окна. Тяжелая железная дверь и лестница, ведущая вниз. Ещё одна дверь, через щель в которой видно как идут съемки — слепят осветительные приборы, оператор и звуковик с одной стороны от камеры, актриса и режиссер с другой. Дубль закончен, в подвал можно заходить: «Здравствуйте! Меня зовут Лёша. Я — журналист».
Авторы «Кахексии» начали работу со сцен, предполагающих массовку, и только потом переместились в подвал. Эпизоды с массовкой станут флешбеком из начала 20-х годов прошлого столетия. В остальном, страшный голод, обрушившийся на Поволжье в конце Гражданской войны, будет лишь отправной точкой сюжета, рассказывающего о группе студентов-историков, которые ради зачётов «автоматом» согласились на двухнедельное голодание в запертом подвале.
Стараясь не глядеть в камеру, героиня Татьяны Жегловой говорит о том, что ей «ночью снились манты, а бабушка говорила, что это к дурному». Один дубль, другой, третий. «Снято», — эти слова, как и положено, произносит режиссёр. Татьяна начинает готовиться к следующей сцене — наносить себе на щеки и скулы грим, подчеркивающий тяжелую степень голодания. У съемочной группы появилось время поговорить.
Приятно поболтали
Спектр обязанностей Алины Галимуллиной намного шире режиссерских. Мы поднялись из подвала и обошли дом. По пути к садовым качелям, где проходила беседа, Алина рассказала об экономической составляющей производства «Кахексии». На съемочный этап, который практически завершился, авторы картины потратили около 100 тысяч рублей. В Москве над такими суммами смеются — этих денег вряд ли хватит, чтобы организовать даже один съемочный день. Большая часть денег ушла на профессиональный киношный грим, который использовали, чтобы жители голодающего Поволжья из числа массовки выглядели натуралистично.
Исторический контекст фильма появился неслучайно. Закончив съемки «Вириона», Алина начала искать тему для следующей картины. Девушке попала в руки книга — путевые заметки европейца, ставшего невольным свидетелем трагических событий столетней давности. Атмосфера безысходности и ужас происходящего впечатлили режиссёра, которая, по иронии, как и герои фильма, училась на историка. Посоветовавшись с членами команды, сдружившейся во время работы над первой картиной, Алина решила, что события должны происходить здесь и сейчас — в современности. Это актуальнее и дешевле — любые костюмированные съемки играют в сторону удорожания.
Краудфандинговую кампанию (способ финансирования на основе добровольных денежных взносов) для старта съемок «Кахексии» решили проводить самостоятельно. На «Вирион» собирали с помощью специализированного сервиса. В этот раз от работы со сторонней платформой решили отказаться — ребятам не хотелось затягивать с началом работы. В конце разговора я услышал главное — Алине и её товарищам нравится снимать кино, поэтому они делают это без оглядки на скепсис со стороны «профессиональных» кинематографистов, снобство отдельных зрителей и практическое отсутствие бюджета.
Очень круто! Кино надо делать здесь и сейчас.
Вспомнили «Вирион»
В титрах «Кахексии» Лилия Калимуллина, скорее всего, будет указана как администратор или ассистент режиссёра. Такие должности стоят рядом с её именем на главной медийной площадке фильма — в VK-паблике проекта, где происходит общение со зрителями и выкладываются новости о ходе работы. Также как Алина, вместе с которой девушка училась на истфаке КФУ, обязанности Лилии намного масштабнее унылого «администратор». Тем удивительнее для меня, что она не знает, кто такой «линейный продюсер». Приходится объяснять: «Это сотрудник кинокомпании, который следит за бюджетом фильма и его ежедневным производством».
Лилия вспоминает о работе над первой картиной — два года назад многие весьма очевидные аспекты кинопроизводства были тайной за семью печатями. Сейчас ребята работают по-другому. Опыт кристаллизируется, превращаясь в профессионализм. Отсутствие стабильного финансирования научило экономить.
Поговорили о будущем
«Кубрик — твоя настоящая фамилия?», — об этом я спрашиваю кастинг-директора «Кахексии» в первую очередь. Оказывается, что настоящая. «Кто твой любимый режиссёр», — я не намерен останавливаться. Оказывается, что Тарантино. Теперь можно приступать к вопросам по существу.
На сегодняшних съемках Яна выполняет функции «хлопушки». На больших проектах за работу хлопушки-нумератора, на которой фиксируют информацию по каждому отдельному дублю, отвечает второй ассистент оператора или помощник режиссера. На съемках «Кахексии» эту роль выполняет кастинг-директор.
Многозадачность, которой повязаны практически все члены съемочной группы «Кахексии», не должна отвлекать от главного. В случае Яны, основной массив работы был проделан до самих съемок. Можно побыть «хлопушкой». В контексте планов на будущее — это весьма полезно. Девушка собирается пройти курсы кастинг-директоров и углубиться в эту профессию.
Трёхглавый линейный продюсер
Это исключительно метафора. Алина, Лилия и Яна прекрасны. Сравнивать их со Змеем Горынычем или Цербером неправильно, хотя небольшое основание для этого есть.
Пока многие плачут о том, что в Татарстане нет и никогда не будет профессиональных кинематографистов, три девушки заканчивают снимать свою вторую полнометражную картину. Пока кто-то строит планы и переписывает сценарии, команда «Кахексии» работает, засучив рукава.
Можно ссылаться на то, что в Казани и окрестностях нет инфраструктуры, необходимой для съемок «серьезного» кино.
Возможно, это так. Но только частично. Без тонн осветительного оборудования, профессиональных актёров и камер ценой в несколько миллионов обойтись, вполне себе, можно.
Крутое кино не снять без другого — людей, которые правильно выставят свет, найдут подходящих исполнителей, встанут за камеру и сделают картинку для хорошего фестивального кино.
«Когда мне написал кастинг-директор "Кахексии", я был у родителей в Шумерле. Готовился к переезду в Москву. Думаю попробовать там свои силы. Но этот план ради "Кахексии" пришлось отложить — поеду после съемок. Буду искать роли и готовиться к поступлению во ВГИК или один из столичных театральных вузов», — это слова 19-летнего Дамира Юсупова, который исполняет роль одного из героев фильма.
Об опыте, полученном во время съемок, Дамир говорит с гордостью: «Как актёр я многое вынес из этого проекта». Искренность этих слов не вызывает никаких сомнений. Для парня из небольшого городка в Чувашии «Кахексия» — трамплин в карьеру мечты.
Надеюсь теперь понятно, почему я извинялся в начале статьи. К самым крутым, пусть и не самым умелым, кинематографистам Казани относится со скепсисом или снобизмом, как минимум, неправильно.
