"Он был очень занят. Это легко читалось на его лице. Работа, интервью, спектакли, съёмки. Даже, сидя за рулём своего автомобиля, он думал о предстоящих гастролях, новой роли в кино, театральных хлопотах. Потому, он никогда не был собой.
Всё, что можно было увидеть в кинопроектах, на сцене, в "глянце" - было маски. Так плотно прикипевшие к нему, что казалось - это он и есть.
Когда она видела эти снимки - "он улыбается, он удивлён, он взволнован, он рассказывает о планах…" - она представляла совсем другое.
Вот он жарит яичницу на своей холостяцкой кухне. Вот гладит любимого кота, сидя в кресле перед телевизором. Там показывают смешной простецкий сериал - совсем далёкий от его имиджа. Но, он смотрит, оглушительно хохочет и всё время говорит коту: "Нет, ты только глянь - что творят!"
Вот он навещает своих стареньких родителей. Сидя за большим круглым столом, на светлой веранде, он с аппетитом уплетает мамины пирожки. Обжигаясь, прихлёбывает горячий чай. И, соскакивая с мысли на мысль, жалится на жизнь. А, кому же ещё? Пожалиться.
Мать слушает, подперев сухоньким кулачком щёку. И всё понимает.
А, потом, спокойный, расслабленный он помогает отцу убирать опавшие листья в саду. Работают не спеша, не напоказ, от души. Балагурят и перебрасываются давно истёртыми, привычными шуточками. В перерывах, молча курят, привалившись к бревенчатой стене дома.
Он любит своих стариков. И заезжает так часто - как может. Зима близко. Их зима. И он уже осведомлён - как это. Остаться одному...
Они не были знакомы. Но, она знала его другого.
Совсем другого. Не тиражированного.
Такого, каким он и был на самом деле..."
