Автор: Ольга Манскова
( Посвящается памяти Аркадия и Бориса Стругацких).
На месте бывшего музея теперь повсюду были разбросаны изрядно прогнившие доски. По-видимому, здание было разрушено до основания, потом полностью расхищено на стройматериалы. И, если это было так, то работали расхитители-профессионалы: даже никакого намёка на существовавшую тут ранее конструкцию не осталось... Колодец же, который был во дворе, теперь засорился, и вода в нём была грязной, мутной и вонючей. Когда я к нему подошел и заглянул в него, то первое, что мне бросилось в глаза, это плавающий сверху дырявый ботинок, почему-то упорно не желавший тонуть, а также мусор, сухие ветки и плесень по стенкам. Щуки, я думаю, тут давно не было и в помине. Из всего прошлого антуража сего места теперь наличествовал только многовековой дуб, который по-прежнему возвышался над окрестностью, красуясь могучей кроной ещё не полностью опавших, но уже коричневых листьев.
Удручённый этой нелепой картиной, я уже собирался уходить отсюда, когда сверху, с могучих ветвей дуба, низринулось нечто пушистое, покатившееся кубарем по сырой земле и прелым листьям. Вскоре единый комок шерсти, пуха и перьев шумно разделился на две половины: теперь оказалось, что это был кот, насмерть сражавшийся с крупной вороной, которая долбила зверя своим крепким клювом. Но и кот не отставал: в конце концов, он придавил лапой голову вороны к земле и почти вусмерть затрепал птицу. Во все стороны полетели её чёрные перья. Наконец, сипло каркнув, ворона вырвалась из когтей кота и высоко взмыла в воздух, постыдно покинув поле завершённого боя.
После этого, тоже изрядно потрёпанный и потерявший много валяющейся в округе клочьями шерсти, кот встал на лапы и отряхнулся как-то совсем по-собачьему.
- Кис-кис-кис! - позвал я его, намереваясь угостить животину колбасой из завалявшегося в кульке, в кармане, взятого с собой в дорогу, бутерброда.
- Кысь или не кысь, вот в чём вопрос, - неожиданно задумчиво изрёк кот, и, что называется, «почесал репу», в смысле, подрал немного свой узкий кошачий лобик когтистой лапой, - Где-то я про это читал... Проклятый склероз!
- Василий! Это — ты? - изумился я. Ранее я не узнал кота. За то время, что мы не виделись, зверь сильно исхудал.
- Ну, я — это, наверное, я, - философски изрёк кот. И вдруг, с ядовитым шипением, прибавил: - Я не сдамся без бою! Будете на мне снова косметику проверять, али йогуртом со стволовыми клетками кормить — на клочки порву!
- Да это же я, Саня Привалов! Разве я обижал тебя когда-нибудь?
- А, так ты — не от Выбегаллы? Затравил меня старикан. Придурок! - пожаловался Василий, - Тут без тебя так страшно было, что у меня аж склероз наполовину прошёл. Временно, конечно; снова, проклятый, возвратился. А потому - не обессудь, не признал сперва... Пр-ровалы в памяти.
- Что же здесь случилось? Я сегодня утром приехал. И не нашёл НИИЧАВО... Там теперь семиэтажный коттедж выстроен. Табличка висит: ООО какое-то.
- Вот что я скажу тебе, Привалов... Пока ты по заграницам путешествовал, тут много чего произойти успело. Э-эх... Брат никотин, брат никотин, я не хочу ходить строем, хочу ходить один! - запел он неожиданно басом.
- Эй, так где же теперь все? Роман, Витька, Киврин, Хунта?
Кот вздохнул, шумно выпустив воздух через нос. Почесал за ухом и оптимистичным голосом запел:
- Забирай меня скорей, увози за сто морей…
А закончил он злорадно, с привыванием:
- И целуй меня везде, я ведь взрослая уже…
Я растерялся и собрался повернуться к коту задом и двинуть прочь.
- А впрочем, Санёк, ты парень хороший! Пойдём со мной! - неожиданно, закончив песню, предложил мне, когда я уже развернулся вполоборота, раздобревший с чего-то Василий.
- Это ещё зачем? - обернулся я к нему.
- Там узнаешь! Не пожалеешь! - и кот, встав зачем-то на задние лапы, бодро пошагал к лесу, пригласив меня жестом следовать за ним.
- У меня приказ, он внутри моей кожи, И я пою, спотыкаясь об этот день... Или — пень? Мраа-уы-уы! - взвыл Василий громко и без устали затрусил по бездорожью.
Ветки норовили влезть мне в нос и выколоть мои глаза, лес становился всё гуще и гуще, пахло прелой хвоей и сыростью, а иногда я попадал ногой с размаху в застоявшуюся болотную воду.
- А на кольях — черепа! Мрау — ыи! - возгласил Василий, - Избушка-избушка, повернись к лесу задом, а ко мне — передом! Ко-ко-ко...
Минута, и... Я глазам своим не поверил: прямо на меня пёрла наша родная изнакурнож, совершенно целёхонькая. Изба на курлапах лихо сшибала мелкие деревца и пританцовывала на поворотах.
- Пер-редом, силь ву пле! - промяукал Василий.
- У Выбегаллы прононс подхватил? - удивился я.
- Тут и не то подхватишь, не только понос. Подлец меня два года в клетке держал, я насилу убёг. Укусил его за палец, когда он электроды на меня навешивал.
- Зачем?
- Укусил — зачем?
- Нет, электроды зачем навешивал?
- Изучал что-то... Зависимость эмоциональных реакций от чего-то там. Я не помню. Хорошо, что хоть суп из меня не сварил.
Тем временем изба развернулась, как просили, и даже услужливо присела на землю.
- Иди первый... И замолви и за меня словечко. Они меня предателем считают. На порог не пускают. Подкармливают, правда, иногда, я ведь теперь — бродячий, - потупился кот. Я почесал его за ухом и устремился внутрь дома.
И сразу же прошёл в ту самую комнату, где некогда стоял диван.
Диван был на месте... Том самом, где я его впервые увидел. И на нём, развалясь, разметав руки и ноги в разные стороны, и не снимая тапок, спал Витька. Был тут ещё и Роман, который стоял перед зеркалом и пытался работать с ним, как с «гуглом». Но зеркало, по-видимому, выворачивало каждый его вопрос по-своему, наизнанку.
- Привет! - протиснулся я в полуприкрытую дверь, заставленную всяким хламом, глупо улыбнулся, подошел к Роману и протянул ему руку.
- Сашка! Ты? Какими судьбами? - воскликнул тот, обернувшись от зеркала, и крепко стиснул мою ладонь.
- Ой! А что это Виктор... На трансляторе спит? - только сейчас сообразив, спросил я.
- Просто...тут нет другого дивана. Да и, ты же знаешь Витю и то, что плевал он всегда на любые правила.
Я сел на полосатый коврик-дорожку, прямо на полу, закрутив ноги в полный «лотос».
- Хочешь, я сейчас чай сварганю? Тебе с бутербродами или с булками? - по-хозяйски распоряжался Роман.
При этих словах мой рот наполнился слюной. Худо-бедно, я уже мог сотворить хлеб-кирпичик, кружку чая без сахара и гречневую кашу. Но вот, чтоб бутерброды...
- С бутербродами, - попросил я, - Свеженькими. С ветчиной и сыром.
Вскоре на столе со знакомой мне скатертью стояли две чашки кофе со сливками, две тарелки бутербродов и миска с салатом оливье.
Наверное, от запахов, проснулся Витька. Протёр глаза и спросил Романа:
- Что празднуем?
- Саша вернулся, Привалов! Подсаживайся к нам!
Я сидел спиной к Витьке, и теперь обернулся.
- Ну, рассказывай! - только и бросил он грубо.
Я и рассказал, что ещё в перестройку поехал мир посмотреть да и отпустить беднягу Федю, снежного человека, в Гималайские горы. О нём все забыли, и надоело ему здесь. Так вышло, что на обратном пути я потерял там, в горах, деньги и документы, да и заплутал изрядно. Ну, и блуждал потом по монастырям Индии и Китая, подрабатывал, где чем придётся, узнал много новых полезных психотехник и занимался духовным совершенствованием. В общем, скитался я долго.
- Пока суждено было добраться к вам, обратно — много воды утекло... Хорошо, что Киврин как чувствовал, зазвал меня, ещё до поездки, к себе в отдел и накормил молодильными яблочками. Да и во все карманы их напихал. И мне даже вне института ничего не сделалось: не постарел я ни капли, хотя ещё маг-недоучка. А вот у вас что здесь стряслось за эти годы? - закончив свой рассказ, поинтересовался я.
- Да видим, Привалов, что ты не постарел. Такой же, зелёный. А что здесь-то стряслось...Эх, долго рассказывать! - начал Виктор, - Вий совсем рассвирепел. Выгнал Киврина, сказал, что слишком затратно его линейное счастье, и никакого дохода не приносит. Отдел, что на первом этаже, был совсем расформирован. Там теперь Выбегалло заправляет. Пытается свой образец идеального потребителя проецировать на массы населения. А также, рекламой товара занимается, под полой косметикой приторговывает и средством от прыщей. Виллу себе построил, рядом с бывшим институтом, и катает по окрестностям на навороченных тачках — развлекается, гад. Недавно очередной «Порш» об ёлку ударил — по бездорожью ехал, канаву объехать не сумел. Плохая машина, говорит.
- Совсем забыл... За дверями кот Василий дожидается. За что вы беднягу гоните? Он же безобидный, - припомнил я о своём хвостатом друге, который, собственно, и препроводил меня сюда.
- На Наину шпионит, злодей. Вынюхивает бабка, чем мы тут занимаемся. Она до сих пор на нас в обиде, что мы, как нас уволили по сокращению штата, изнакурнож трансгрессировали, - поделился Витька. - Наина теперь секретарём у Вия работает, а тому жена не позволяет молодых секретарш держать, ревнивая очень. К слову, Горыныча Вий теперь пристроил заместителем ректора по работе с молодёжью: Вий коммерческий вуз при НИИ открыл, бизнеса и права. Учит студентов, как наладить производство живой воды, заправски мухлюя при этом и добавляя простой водопроводной, из-под крана... Бизнес, мол, есть бизнес.
- Да разве можно таких, как Горыныч, к ребятам допускать? Чему он сможет студентов научить?
- А он берёт силой голоса. Просто, как рявкнет: «Всех отчислю! Идиоты! Придурки!» - обучаемые и трясутся. На страхе вся учёба и держится. Зато все бумажки и отчёты у вуза всегда идеально заполнены. Крошечка-хаврошечка старается.
- А я на месте НИИ сегодня совсем другое учреждение видал. Громадное такое... Какое-то ООО...
- Вуз-то якобы при НИИ открыли, а потом само НИИ «реорганизовали», ещё в девяностые. И Вий, взяв дело в свои руки, переименовал НИИ в коммерческую организацию ООО ЧУВМА ( чудеса — в массы, то есть), - пояснил Роман, - А насчёт размера — ты того, не ведись. Здание высокое, но нет теперь там многих из тех дополнительных пространств, какие раньше были. Почему так стало — сам пока не разберусь. Вот, сидим мы с Витькой, и время от времени думу думаем и гадаем, как и когда всё это произошло, и что случилось не так... Не могло ни с того, ни с сего, в нашем-то НИИЧАВО, где все сплошь — волшебники, взять и пойти всё прахом. А мы здесь вдвоём более двух десятков лет отшельничествуем...
Я вышел из избы и направился к коту, ожидавшему меня под невысокой елью.
- Что ж ты, Василий, не сообщил мне, что на Наину работаешь?
- Она меня пытала... Шапку сшить из меня грозилась, - поджал хвост кот, - Заставляла... Мышей ловить. И не только ловить, а... Страшно подумать: есть. Говорила, что, поскольку теперь у нас — самоокупаемость, то...
- Мышей?
- А я, между прочим, вегетарианец. И заслуженный работник культуры. С большим кошачьим носом. То есть, как его? Стажем... Мне пенсия положена. Ещё этот, кучерявый, что под дубом со мной беседовал... Как же его там? Запамятовал...
- Да хоть Полуэкт. Не важно.
- Как это — не важно? «И назовёт меня всяк сущий в ней»... Или — в нём? Смотря — в чём... Он ещё сказки писал. Например, о царе... Как его там? С именами у меня хуже всего... «И тридцать витязей прекрасных чредой из вод выходят ясных, и с ними дядька их морской». Про дядьку — помню, а про царя...
- Пошли в дом, Василий. Если бабка тебя не поймает, сам к ней не пойдёшь нас закладывать?
- Нет, конечно! Злая она. И котов не любит.
- Тогда — и живи себе спокойно, только - никуда из избы ни ногой. Понял? - спросил я грозно.
- Ну, сейчас — пожалуйста. А, как будет весна... Не гарантирую, - виновато промяукал Василий.
Роман косо посмотрел на вошедшего бочком Василия, но промолчал.
- У, кошачье отродье! Никакого с тебя проку! - не удержался Виктор.
- Да ладно, Виктор! Он мурчать умеет, и тёплый. Будет спать в ногах, вместо грелки, - заступился я за кота.
Наступила зима, а я всё никак не решался покинуть ребят и вновь пуститься в большие путешествия по миру. Хотя, раз нет больше института — так и мне здесь было нечего делать. Не решался, потому что ребята со мной немного воспряли духом, ведь они нашли себе полезное дело: стали, как в былые времена, обучать меня магическим приёмам. А то они здесь без работы совсем скисли.
- Слушайте, а неужели Кристобаль Хозевич с Вием сработался? Не могу себе этого представить, - спросил я как-то, не удержавшись. Ведь в основном мы, по неписанному запрету, старались не вспоминать прошлое.
- Кто, Хунта? Мы тебе этого никогда не говорили! Он, как только НИИ расформировали, в Австралию уехал, потом — в Африку, в Южную Америку. Изучает шаманизм, вуду и другие религиозные культы. Книжки прикольные пишет. Под псевдонимом Пауло Коэльо.
- А Киврин где?
- Где-то на Алтае шаманит. У него там своя группа.
- А... Тоже всё не решался спросить... Сам-то наш Янус Полуэктович, он куда делся? Он — жив? - промямлил я.
- Кто — жив?
- Ну, А-Янус, У-Янус... Хоть кто-то один из них, - замялся я. Нелегко дался мне этот вопрос. Янус Полуэктович всегда был и остался для меня мэтром, учителем. Услышу вдруг сейчас роковое... Так, мол и так... Они стали одним человеком, который погиб при исполнении... Или что-либо ещё подобное.
- Какой Янус? Это - что-то из области мифологии? Тогда, это — не к нам, не увлекаемся, - грубо отрезал Витька.
- Так... Что же, вы не помните Януса? - я приподнялся на стуле, а моё лицо, вероятно, вытянулось.
- Нет! - хором ответили Виктор и Роман, до которых смутно начинало доходить, что я продолжаю у них интересоваться судьбой наших общих знакомых.
- Постойте! А Фотончика, попугай у него был — помните? Да, а его труды? Должны же были остаться научные публикации... Их почитать и сейчас можно, - протараторил я отчаянно.
- Так он — наш был, из института? Как Киврин, как Хунта? И что же, мы с Романом его почему-то не помним? Слушай, Привалов, а может быть, ты и прав, ты — парень честный, а на нас вдруг кто заклятие наложил, что мы забыли ценного сотрудника? - сообразил наконец Виктор.
- А цель?
- То-то. Должна же быть у того, кто наложил заклятие, какая-то цель. Кому это могло понадобиться?
- Кстати, научные труды Януса всё равно должны остаться в науке. И быть выложены в интернете. Набирайте: Невструев Я.П. Есть у вас интернет?
- Эх ты, деревня! Это же теперь — интеллектуальная собственность! Я свою собственную кандидатскую диссертацию хотел как-то почитать на досуге, старое вспомнить, а у меня её нет сейчас в бумажном варианте... Так с меня некий сайт некой виртуальной библиотеки запросил за это большие деньги. С предоплатой. В валюте. Ну, и плюнул я на мою диссертацию... Думаю, даже войти на научный сайт с диссертациями можно только платно.
- А старые научные журналы? Хоть один здесь имеется? Там его статьи должны быть. Невструев, как-никак возглавлял целое научно-магическое направление...
- А может, какой сильный маг трансгрессировал его куда? - задумчиво спросил Виктор.
- Ну, тогда, скорее всего, он бы себя некоторое время не помнил, а вовсе не мы его, - возразил Роман.
- Я знаю одно, - сказал Виктор, переходя на шепот, - Надо пробраться в бывшее НИИЧАВО, проникнуть в библиотеку и попытаться найти труды... Как его там? Невструева. Уж там-то, в нашей библиотеке, они должны быть. А ещё, посмотреть, появились ли новые в последнее время... Где бы он сейчас ни был, в нашей библиотеке должно появиться всё, что он написал. Может, так мы даже узнаем, где он сейчас живёт, часто вначале статьи сказано несколько слов о её авторе...
- А может, просто нам глянуть даты его жизни, в энциклопедии? - предложил Роман.
- Нет их там... Гриф «секретно», я уже пытался когда-то, - «раскололся» я ребятам.
- Меня всё это очень заинтересовало, - сказал Виктор, - Мы же тебе говорили уже, что размышляем на досуге, что могло произойти... И недавно мне пришла в голову мысль, что мир, в котором мы живём — не целостный мир, а только часть мира. Старый мир, если так можно выразиться, в какой-то точке времени раскололся на два варианта. И в одном из вариантов, в котором мы живём, многое из того, что было раньше, «провалилось» в другое измерение. Существует только в мире параллельном. Но чтобы туда полностью исчез целый человек... Без другого своего варианта или даже дубля в нашем... Об этом я ещё не думал...
- А ведь, Виктор, быть может, прав! - обрадовался Роман, - Раз вектор событийности отклонился, что возможно при раздвоении на варианты, то все мировые события сейчас имеют другой поворот развития, а все изобретения человечества пошли в ином ключе... Похоже на нашу реальность! И вариантность действительно возможна! - оживился он.
- Колесо Фортуны, - вдруг шепотом проговорил Виктор, - Кто-то повернул вспять колесо фортуны...
Я почувствовал, что у меня волосы на голове стали дыбом, хотя я ничего и не понял. Роман побледнел. Потом проговорил:
- Сегодня же ночью попробую пробраться а НИИ... Надо убедиться. Если это правда...
- Нет, мы все вместе пойдём. Так, Виктор? - поддержал я.
Кот Василий, приоткрыв один глаз, промяукал нежно:
- В полнолуние... Надо отправляться в полнолуние. Нечисти будет поменьше, наши на Лысую улетают.
- Василий прав, - неожиданно согласился Роман.
- Да и подготовиться надо. Охранные заклятия, боевые шары и так далее, - вставил Виктор.
С этих пор и до полнолуния время тянулось, как кошачий хвост. Но через несколько дней, ровно в полночь, мы шли по заснеженному пустому городу. Теперешнее огромное и уродливое здание, возвышающееся на месте прежнего института, было огорожено огромным забором, за которым лаяли цепные собаки.
- Ну что, трогаемся? - хладнокровно спросил Виктор. - Привалов, не теряйся!
И мы, использовав личные умклайдеты, быстренько транспортировались на первый этаж института. Можно было вывалиться сюда и прямо из избы, но трата сил была бы необоснованно высока, да и избу светить не хотелось, оставлять на неё наводку.
В институте было холодно и мрачно. Вместо отдела нелинейного счастья, которым некогда заведовал Киврин, с его всегда занятыми, увлечёнными и улыбающимися сотрудниками, теперь здесь располагались апартаменты Х.М.Вия с большим лозунгом над дверями, обитыми подозрительной кожей: «Индекс роста потребления — мера всех вещей». Зато резиденция Выбегаллы немыслимо разрослась, и на огромном пространстве длинной стены коридора красовались лозунги, намалёванные неоновой краской: «Человек потребления — наш человек!», «Больше товаров для наших кадавров — больше навара и сбор на Канарах!», «Дадим ускорение нашему пинку!», «Неудовлетворённых желудочно — в массы!», и просто: «Всё — моё!»...
Меня уже стошнило, и дальше надписей я старался не читать. Просто, я вдруг припомнил экспериментального человека, не удовлетворённого желудочно... И, конечно, тот ходячий кошмар, который был не удовлетворён вообще... И мне показалось, что теперь этот ужас выпустили на свободу и бесплотно развеяли среди всех нас.
Витька зажёг нетварное светило и освещал нам путь в тёмном коридоре, шествуя впереди. Гадкие вампиры и летучие мыши влипали в стену, жались и тряслись от страха непуганные упыри и крупные сороконожки, уползали и забивались в щели пауки и змеи. Мы искали проход на верхние этажи. Но его нигде не было. Мы петляли по узким и широким коридорам, как в запутанном лабиринте, пока не вышли на огромное, широкое пространство странной комнаты, заваленной хламом, мусором и старыми, не нужными теперь никому, приборами. Здесь повсюду была паутина и бегали мелкие, очень разнообразные и противные твари.
- Смотрите! - вдруг прохрипел полушепотом застывший в страхе Виктор.
Мы глянули по направлению его взгляда, и на миг будто остекленели, а наши ноги приросли к полу.
Там было колесо Фортуны. И оно действительно вращалось... в обратную сторону!
- Это происки Выбегаллы и Вия! - мрачно подытожил, наконец, оттаявший Виктор, - Ишь, как разжирели теперь!
- Это неважно, - промямлил Роман, - А важно то, что же нам теперь делать. Как его обратно повернуть.
- Заклятие на нём... И такое, что просто абзац! - буркнул Виктор. - Так что, не поминайте лихом, если что! - и кинулся грудью на амбразуру.
Как только он приблизился к Колесу, всё вокруг засвистело, задрожало, а из углов повылезали мерзкие уроды и взвыли так, что заложило уши. Потом меня, кажется, просто отключило...
Когда я пришёл в себя, где-то поблизости тикали настенные часы, с отстранённой неумолимостью отмеряя время. На столе, том самом, возле которого я сидел, стояла зелёная лампа, и её довольно-таки тусклый свет освещал комнату. Это была, вероятно, даже не комната, а подозрительно знакомый мне кабинет... А за столом сидел Янус Полуэктович Невструев, собственной персоной, и перелистывал некую рукопись. А на плече у него сидел, тоже до боли мне знакомый, попугай... Фотончик.
- Пр-ривалов! Пр-ривет! - проговорил попугай, прищурив один глаз. Он заметил, что я приподнял голову и осмотрелся вокруг.
- А, очухался, наконец-то! - обрадовался Янус.
- Что со мной было? - подавленно спросил я.
- Тебя ударило временем...
- Ой! Колесо... С ним надо срочно что-то делать! - испугался я.
- Не волнуйся. Всё уже в порядке. Я его развернул, и теперь оно вращается в прежнюю, правильную сторону.
- А где Виктор, Роман? Они живы?
- Всё с ними более-менее в порядке... Просто, их ещё сильней отрекошетило... По времени. Но - ничего, и они здесь вскоре появятся.
- Откуда вы здесь? - задал я тогда свой самый глупый вопрос.
- Теперь я всегда буду здесь. Две вероятности снова слились в одну.
- Неужели же вы здесь... материализовались... Оттуда, где никогда не было этих жутких проектов Выбегаллы, засилья Вия, уничтожения НИИЧАВО?
- Не так всё просто, мой дорогой коллега. Не так всё просто... Но, если рассказывать вкратце, то... Когда Выбегалло раскрутил Колесо Фортуны в обратном направлении, то меня, поскольку я тогда находился в своём кабинете, прямо над Колесом, тут же огромной силой отбросило в параллельную реальность. Это была не совсем человеческая реальность, и мне было очень трудно наладить контакт с обитавшими там сущностями. А сюда, в ваш мир, я мог проникать только в полночь. Весьма ненадолго. Я, как дух или призрак, обходил владения института, и практически ни во что не был в состоянии вмешаться... А потом я нашёл магический способ, как уйти в совершенно иную реальность, где никогда не было никакого поворота колеса. Эта реальность, гм... Очень была похожа, но и, в то же время, очень сильно отличалась от того, что ты ещё сегодня днём мог бы увидеть здесь на улицах. Обычный человеческий мир, нашего времени, но там люди уже очень давно летали в Космос, осваивали Луну и Марс... Там не было и Второй Мировой — вернее, она закончилась очень быстро, фашистов разбили, собравшись всем миром, и защитив Польшу. А, тем более, там не было в СССР никакого застоя. И так называемой перестройки. И никакой рыночной экономики и разгула бандитизма. Переход к демократии был мирным и постепенным. Конечно, мне бы там себе жить и тихо радоваться. Но я никогда не забывал о той части нашего мира, что провалилась в небытиё, в инфернальный план, была обречена на жуткое прозябание — и всё лишь благодаря злобному плану профессора Выбегаллы, задумавшего погреть свои руки на чужом горе! Не зря я уже собирался выгнать этого мракобеса из стен института! Немного не успел... Он как чувствовал — и нанёс свой удар. Я, будучи в другом мире, другой реальности, ощущал груз своей вины за то, что происходит... И однажды я очутился в открытом Космосе, где мы потерпели крушение, столкнувшись там с цивилизацией, движущейся в обратную сторону по единой оси времени: с цивилизацией контрамотов. Я был спасён её представителями, и с тех пор оказался в воронке противоположно направленного времени. Там, живя среди более продвинутых, по сравнению с землянами, контрамотов я посвятил всю свою научную деятельность изучению разнонаправленных временных потоков и точек их взаимодействия. Благодаря и магии, сверхсекретным приборам и оборудованию контрамотов я смог существовать, перемещаясь в различных временных потоках. Поскольку их цивилизация «живёт» в противоположно направленном времени, то я «проживал» двое суток у них — а затем «прыгал» сюда, и «проживал» здесь ещё сутки в обратном направлении... Как кто-то из твоих друзей когда-то правильно вычислил — в вашем прошлом, а в моём... и прошлом, и будущем, свой переход я всегда осуществлял ровно в полночь... И, таким именно образом, двигаясь здесь в обратном направлении, я и достиг «точки икс» - сегодняшнего дня, а с ним — и наиболее благоприятного момента для того, чтобы возвратить безболезненно и бескровно на своё прежнее место Колесо Фортуны. И теперь я исполнил свою главную задачу!
- И теперь... Вы останетесь жить только в цивилизации контрамотов? - спросил я.
- Ну что вы, Саня! Разве мы с вами не встречались в вашем прошлом?
- Конечно! - хлопнул я себя рукой по лбу, - Просто... Я к этому факту так и не привык.
- А к этому нельзя привыкнуть. Можно только воспринять, как данность, - грустно сказал Янус Полуэктович, поглаживая залетевшего к нему на плечо Фотончика, - Да, Привалов! Ты уже правильно догадался: я пойду теперь ещё дальше и дальше, вглубь времени. Там мы ещё встретимся с вами, молодой человек... В вашем прошлом и моём будущем. И я строго впредь буду охранять там Колесо Фортуны! Но, в моём прошлом и вашем будущем — мы так же встретимся, и нам ещё предстоит там много совместной работы... Наверное. Ведь я не могу знать точно — ведь я иду из другого варианта будущего...
- А зачем вы двигаетесь в наше прошлое, Янус Полуэктович? Это теперь просто будет происходить по инерции, или же вам предстоит в прошлом ещё какое-нибудь важное дело? - спросил я осторожно.
- Вторая ваша гипотеза ближе к истине, Привалов! Есть у меня в прошлом ещё одна задачка... Она поручена мне той самой цивилизацией контрамотов. Должен же я поработать и на них, в благодарность? Маги живут долго... И дожить до времени падения Тунгусского метеорита — мне что раз плюнуть... Шучу, конечно, - улыбнулся Янус Полуэктович, - Но, тем не менее, это я должен буду предотвратить огромную катастрофу в прошлом, это я оставлю особые сигналы космическому кораблю контрамотов, которые почти что столкнутся уже с нашей планетой, и передам специальным кодом оповещения, чтобы они как можно скорей улетали. Да, и это кто-то из вас когда-то вычислил правильно... Это был не метеорит, а корабль инопланетной цивилизации. Катастрофа уже была предотвращена, они — улетели, поскольку подлёт к земле метеорита — это отлёт корабля контрамотов, то значит, у меня всё получится!
Я поглядел на Януса Полуэктовича и надолго задумался.
- Что, Привалов, небось, думаешь о том, что наше прошлое — для контрамотов их будущее, и что можно было бы предотвратить тот полёт, при котором произошла авария? - спросил меня Янус Полуэктович.
- Да, - почти не соврал я, поскольку вначале подумал о более близких к нашему времени проблемах, но теперь и этот вопрос меня заинтересовал.
- Дело в том, что инопланетный корабль УЖЕ был отправлен в дальнее путешествие, в то время как произошло наше столкновение в космосе с кораблём контрамотов. И, поскольку они двигались в искривлённом пространстве, послать им какой-либо сигнал было совершенно невозможно.
- Понятно, - ответил я и задал ему более волновавший меня вопрос: А... Что ж теперь? Нам с вами, в вашем прошлом и моём будущем, нам теперь придётся выкуривать из НИИ всеми возможными и невозможными силами всех этих выбегалл и виев, бороться с шарлатанами и выскочками всех мастей? Вы же знаете! Так скажите, мы справимся?
- Эх, Привалов! Вы так ничего и не поняли... Мир, в котором вы теперь будете жить, будет весьма отличным от вашего вчерашнего мира, хотя и не совсем тем, который имел параллельное развитие и в котором до сего дня... иногда пребывал я. Эти два мира вновь совместились. Природа вернула истинное положение вещей. Да, с шарлатанами и взяточниками нам с вами ещё придётся побороться, но такого разгула всевозможных мерзавцев, какое было здесь, у вас, вчера, вы больше не увидите. Никогда! Не будет в нашем институте ни Вия, ни Выбегаллы. Их давно уже выгнал оттуда... Я сам. И всех этих нефтедолларовых упырей, обескровивших страну, казнокрадства, стяжательства, хищений в огромных размерах, бесчинств и безобразий властей, обездоленных и униженных людей — тоже здесь больше не будет. Мы изменили ход истории, я уже повернул Колесо Фортуны... И теперь оно вновь работает на нас! И у нас будут полёты в космос, освоение других пространств и планет, плавучие города в океане, подводное строительство и фермы под водой, экологически чистые производства и города... И при этом только ты, Роман и Виктор будете знать, что всё это было иначе... А вернее, что всё это только могло бы быть иначе, разверни этот злобный Выбегалло со своим приспешником Вием Колесо Фортуны и раскрути его в обратную сторону!
При этих словах Янус Полуэктович раскрыл лежащий перед ним научный труд и стал самозабвенно перелистывать. И мне вдруг стало очень любопытно, что же это он сейчас читает.
- Ты хочешь знать, что я сейчас просматриваю? - спросил мой собеседник, - Я просматриваю ТВОЮ кандидатскую диссертацию. А ты даже не знаешь, что УЖЕ её написал... Не то, чтобы гениально, Привалов, но вполне добротно. И на защите, которая для тебя уже состоялась, я проголосую «за»... И ты, как молодой, ведущий специалист вполне уже заслужил собственную экспериментальную лабораторию!
...Примерно через час я был в стенах своего, такого родного и уютного, общежития нашего дорогого моему сердцу НИИ... В котором, как мне казалось, я не был вечность. Витька уже храпел на своей кровати, а бывший у нас в гостях Роман заснул прямо за столом над какой-то научной книгой. На моей постели, свернувшись тугим клубком, спал кот Василий. Услышав, как я подхожу к нему, он заворочался, спросонья приоткрыл правый глаз, и сквозь дрёму, но довольно внятно произнёс: «Всё равно...мнэ-э... Бойся данайцев, дары приносящих... Бойся Выбегаллы и Вия, когда они со взяткой в институт привалят, и вообще, не встречайся с ними. Съедят», - кот развернулся носом к стенке, и минутой позже я расслышал только его сладкое посапывание. Тогда я выключил единственную сейчас горевшую настольную лампу рядом с Романом, и примостился на жёсткой кровати рядом с толстым и наглым котом. Как хорошо и приятно засыпать и просыпаться в СВОЕЙ реальности! - последнее, что я подумал, проваливаясь в сон...
Нравится рассказ? Поблагодарите Ольгу Манскову переводом с пометкой "Для Ольги Мансковой".
