Лет 20 назад мои сыновья-тинейджеры создали рок-группу. Поскольку шумную молодёжь нигде не ждали, в репетиционную точку превратилась наша квартира, став проклятием подъезда.
Правда, соседи проявляли великодушие, разрешая мальчишкам играть на электрогитарах и стучать в барабаны в определённое время. Каково же было моё удивление, когда спустя несколько лет старший сын Егор, ставший гитаристом, приехав в родной город, отправился проводить мастер-класс в Школу рока. Только тот, в чьей квартире репетировала рок-группа, поймёт значение этого «богоугодного» заведения. Очень захотелось познакомиться с человеком, который взял под крыло шумных ребятишек. Наверное, это матёрый «олдовый» рокер, за чьими плечами тернистый путь рок-музыканта и не одна разбитая вдребезги гитара. И новый повод для удивления: директором Школы рока оказалась хрупкая обаятельная блондинка Светлана Ходячева, не похожая ни на Кортни Лав, ни на какую-либо другую отвязную рокершу.
— А я и не рокерша. Я экономист. Окончила Самарскую экономическую академию. Правда, у меня за плечами музыкальная школа по классу виолончели.
— Тогда почему рок-музыка?
— Дело даже не в роке. Меня всегда терзал вопрос: почему музыкой так неинтересно заниматься? Помню, как в пятом классе музыкальной школы было скучно и на теории музыки, и на сольфеджио. Мне это казалось пустой тратой времени. Хотя в четвёртом классе я ещё горела огромным желанием учиться. Если бы не мама, я бы, наверное, бросила музыкалку. Но всё же дотянула до окончания. И забыла об этом периоде своей жизни. Поступив на заочный факультет экономической академии, устроилась работать в Сбербанк. Начинала с рядового контролёра-кассира в самом маленьком филиале нашего города. Но моя буйная энергия не давала мне покоя. Доросла до Управления банковских карт Поволжского банка. Работала в отделе, где курировала шесть территорий по выпуску банковских карт. В том числе Оренбург. Но всегда знала, что это абсолютно не моё, что мне нужно какое-то творчество. И так прошло 11 лет.
— Минуточку! Так вы не оренбурженка?
— Я самарская. И мысли не было, что уеду из Самары. Но обстоятельства сложились так, что шесть лет назад мужу по работе потребовалось переехать в Оренбург. И я, как жена декабриста, последовала с детьми за супругом. Поначалу было сложно. Ни единой знакомой души. Теперь, приезжая в Самару, рвусь в Оренбург. Здесь мои друзья, здесь куча интересных дел.
— А школу-то как вы открыли?
— Когда мы переехали в Оренбург, детям, а у нас девочки-двойняшки, было два года. Пришло время выходить на работу. Очень не хотелось. Особенно в Сбербанк. Но есть такое слово – «надо». Пришла в банк, прошла собеседование. Поднялась в отдел кадров согласовать дату выхода. Спрашивают: когда готовы выйти? Отвечаю: никогда. Кадровик удивился: если передумаете, приходите, у вас есть неделя. Выхожу из кабинета. И так мне стало легко, сняла туфли на каблуках, которые купила для работы в банке, и вприпрыжку — к лифту. Тут раздаётся телефонный звонок. Мне предлагают в подарок раскрученный бренд — франшизу Школы рока, которая успешно работает в разных городах страны и за рубежом. Я была счастлива: заниматься творчеством – это моё! И на следующий день уже искала помещение. Нашла – девятый этаж завода «Инвертор», где мы до сих пор и находимся. Буквально по крупицам стала собирать педагогический коллектив. Не все прижились. Но те, кто остался, довольны. Прежде всего – музыканты. Потому что у каждого есть группа, в которой они играют, а школа стала площадкой для репетиций. Да и общение между собой помогает им расти.
Чему учат в школе рока?
— Чему учат в Школе рока?
— Петь, играть на акустической и электрогитаре, клавишных и барабанах. Количество учеников, а у нас их 130-140 человек, показывает, что это интересно. Причём настолько, что некоторые учатся по 3-4 года и не собираются никуда уходить. Они нашли себя, нашли свою компанию, лучших друзей. Чувствуют себя здесь, как дома. Пьют чай, заказывают пиццу, общаются, репетируют. Именно на это мы и заточены, а не на то, чтобы ребёнок научился играть и сидел со своими знаниями дома. Уже к первому отчётному концерту барабанщики дают своих учеников, гитаристы — своих, вокалисты — своих. Начинаются совместные репетиции. Иногда это полный трэш! Они никогда не играли в группах, а тут начинают подстраиваться друг под друга. Много работают. В итоге создаются творческие коллективы, которые в конечном счёте как кавер-группы могут выступать на очень достойном уровне. Мне за них не будет стыдно. Чуть ли не каждую неделю у нас проходит какое-то мероприятие. То концерт, то мастер-класс. 1 июня в парке Перовского провели фестиваль, посвящённый Дню защиты детей. Работали 15 площадок, где можно было посетить не только музыкальные мастер-классы, но заняться танцами, йогой в гамаках, ушу, стрельбой из лука и арбалета, взять уроки китайского языка. Вечером состоялся большой концерт, в котором прозвучал рок во всех ипостасях в исполнении наших ребят. Кстати, в дни школьных каникул вот уже третий год работает загородный лагерь, кураторами в котором трудятся наши старшие ученики.
— А гастроли у ваших артистов бывают?
— Два раза в год отправляемся в туристическую поездку и везде выступаем. Садимся в автобус, берём гитары и едем – в Казань, Уфу, Самару, Нижний Новгород, Санкт-Петербург. В Москву никак не соберёмся. Хотелось бы посмотреть на новогоднюю столицу.
Мастер-классы легендарных музыкантов
— Вы не упускаете возможности устроить встречу ваших учеников с известными музыкантами…
— Да, ребятам удалось пообщаться с Вадимом Самойловым, Борисом Гребенщиковым, музыкантами группы «Ария», «Город 312». А Юрий Шевчук и вовсе запустил ребят на саундчек ДДТ. Звёздные коллеги дали свои гитары, показали свои «фишки» и гитарные «примочки». С большим интересом ребята восприняли общение с нашим земляком — гитаристом Егором Аверьяновым, играющим с топовыми артистами. Всё началось, когда он приехал в наш лагерь. 135 детей слушали, как он играет, как рассказывает, открыв рот. Потом был мастер-класс в самой школе, где Егор играл композиции из своего альбома. Кстати, среди его поклонников не только ученики, но и некоторые наши педагоги. Такие встречи дают импульс к развитию.
— Ваши дочки приобщаются к музыке?
— Ещё как. Перепробовали абсолютно всё. Одна увлеклась вокалом. Другой нравится ставить танцы.
— А вы?
— Немного занимаюсь на клавишах. Очень хотела бы восстановить отношения с виолончелью. Даже стали сниться сны, что играю на виолончели. И вот в прошлом году преподаватели подарили мне сертификат, по которому я ходила целый месяц в институт искусств заниматься на кафедре струнных инструментов. С первого урока села и заиграла по нотам. Руки тряслись, настолько было волнительно. Дочки, увидев меня с виолончелью, были шокированы. Теперь задалась целью купить хороший инструмент. И начать играть.
О предпочтениях
— Какая музыка вам нравится?
— Очень люблю Арбенину, люблю Земфиру. Но вообще нравится разная музыка. Готова послушать и жёсткий металл, и классику, и джаз. Современную попсу всё меньше и меньше. Но тем не менее. Везде можно найти для себя что-то новое, услышать что-то интересное.
— Что греха таить, рок-среда не очень благонадёжна. Ну, понимаете, о чём я…
— Ну да, многим родителям поначалу кажется, что Школа рока – опасное место. Но когда они к нам приходят, вопросы отпадают. Они становятся спокойны за своих детей. У нас разговор в плане дисциплины короткий. Мы очень дорожим своей репутацией. Если у нас педагог курит, я не могу ему запретить курить, но я могу ему запретить курить с детьми. Родители чётко знают, что ни на одном нашем мероприятии нет выпивки. Мы позиционируем себя как школу. Рока, не рока – не важно. Мы школа. Мы показываем детям, что можно, а чего нельзя. И не в виде лекций, а личным примером. Рассказать мы можем всё что угодно. А вот какую жизнь мы сами ведём? Так же и в музыке. Они смотрят, что играют их педагоги. И тоже начинают жить этой музыкой. И если изначально слушают «Сектор Газа», то через несколько месяцев им интересен Эрик Клэптон.
Автор: Наталия Веркашанцева
http://orenweek.ru/2018/06/12/21446/
