Семейный Хуторок

Хлопок двери прозвучал как выстрел. Я стояла посреди гостиной, сжимая в руках чашку остывшего чая, а за окном медленно опускались сумерки. Ещё минуту назад мы просто разговаривали — спокойно, почти буднично. И вот — в прихожей стихли торопливые шаги, а я всё ещё не могла пошевелиться. Чашка выскользнула из рук, разбилась о пол. Осколки, как и мои мысли, разлетелись в разные стороны. Я медленно опустилась на диван. Чай проливался на колени, но я не чувствовала тепла. «Это конец?» Всё началось с мелочи...

Новогодний вечер обещал быть тёплым — ёлка мерцала огоньками, на кухне томились запечённые яблоки с корицей, а в воздухе витал аромат мандаринов. Иван хлопотал у стола, расставляя тарелки, когда в дверь вошла жена, Марина. Её лицо было непривычно жёстким, глаза горели не праздничным, а каким‑то холодным огнём. — Иван, нам нужно поговорить, — резко бросила она, не снимая пальто. Он замер, чувствуя, как внутри что‑то сжалось. — Что случилось? — Твоя мать больше не будет частью нашей семьи. Она не придёт к нам на Новый год...

Звонок раздался в самый неподходящий момент — когда я, запыхавшись, влетела в офис после встречи с крупным клиентом. На экране высветилось: «Артём». Сердце ёкнуло, но я всё‑таки ответила. — Привет, — голос бывшего звучал непривычно оживлённо. — Узнал, что ты своё дело открыла. Поздравляю! Я сдержала усмешку. За два года разлуки он звонил трижды: дважды — чтобы «просто узнать, как дела», один раз — попросить взаймы. И вот теперь — поздравление. — Спасибо, — коротко ответила я. — Чем обязана такому вниманию? — Да я тут подумал… — он замялся...

Когда Игорь объявил о своём уходе, Лена стояла у окна и смотрела, как по стеклу стекают капли дождя. В комнате пахло остывшим кофе и вчерашними булочками — привычный утренний уют, который теперь казался насмешкой. — Я встретил другую, — сказал он, не глядя ей в глаза. — Она… она понимает меня. Мы с тобой давно стали чужими. Лена медленно повернулась. В её взгляде не было слёз — только холодная ясность. — Чужими? Потому что ты перестал разговаривать со мной? Потому что все вечера проводил за компьютером, а на мои вопросы отвечал «всё нормально»? Он пожал плечами, будто её слова не имели веса...

Она позвонила без предупреждения — в тот самый момент, когда я наливала себе чай после рабочего дня. Голос звучал ровно, почти буднично, но каждое слово било точно в цель. — Я много лет смотрела на твоего мужа с обожанием и мечтала, что он будет моим. Я люблю мужчин постарше. Чайная ложка звякнула о блюдце. Я медленно опустилась на стул, сжимая телефон. В висках застучало, а в груди словно образовался ледяной ком. — Кто это? — спросила я, хотя уже знала ответ. — Лена. Коллега твоего мужа. Мы вместе работаем уже пять лет...

Звонок в дверь разорвал тишину субботнего утра. Марина отложила книгу, удивлённо посмотрела на часы — без десяти девять. «Кто это может быть так рано?» — подумала она и пошла к двери. Через глазок увидела мужа — Дмитрия. Но что‑то в его облике насторожило: он не смотрел в камеру, нервно озирался по сторонам, а за его спиной маячила женская фигура в длинном пальто. В груди сжалось нехорошее предчувствие, но она всё же повернула ключ в замке. Марина распахнула дверь. Дмитрий вошёл, не поднимая глаз...

Он появился на пороге в тот же день, в ту же минуту, когда год назад ушёл, хлопнув дверью. Часы на стене пробили ровно шесть — их семейный ритуал: ужин в шесть, без опозданий. Теперь этот бой казался насмешкой, эхом ушедшей жизни, которую он сам разрушил. — Я вернулся, — произнёс он тихо, не поднимая глаз. В руках — потрёпанный чемодан, тот самый, с которым уходил. Ручка местами истрепалась, замок едва держался, словно и вещица, и её хозяин пережили немало скитаний. Анна замерла в прихожей, сжимая в руках кухонное полотенце...

Я замер, держа в руках ёлочную игрушку — хрустальный шар, внутри которого кружились крошечные снежинки. Только что мы вместе украшали ёлку, смеялись над тем, как наш пятилетний сын пытался повесить на ветку плюшевого мишку, и вот — эти слова, будто ледяной ветер посреди тёплого вечера. — Что ты имеешь в виду? — спросил я, стараясь говорить спокойно. — То и имею. Она грубила мне на прошлой неделе. Позволила себе высказывания, которые я не намерена терпеть. И уж точно не хочу видеть её за нашим праздничным столом...

Эти слова повисли в воздухе, как ядовитый туман. Я стояла посреди гостиной, сжимая в руках чашку остывшего чая, и чувствовала, как внутри что‑то необратимо ломается. Андрей даже не поднял на меня глаз — сидел в своём любимом кресле, листал газету, будто только что не разбил нашу жизнь на осколки. — Ты… серьёзно? — голос звучал чуждо, будто принадлежал кому‑то другому. — Абсолютно, — он сложил газету, наконец посмотрел на меня. — Мы женаты пять лет. Пять лет ты ходишь по врачам, пьёшь таблетки, тратишь мои деньги — и никакого результата...

Вечер в самом разгаре — светский приём в честь открытия новой галереи. Я пришла одна, чтобы отвлечься, погрузиться в атмосферу искусства и изысканных бесед. И вот — он. Андрей. Тот, кто ещё два года назад клялся в вечной любви, а потом ушёл, не оставив даже прощального письма. Он выглядит безупречно: строгий тёмно‑синий костюм, идеально выглаженная рубашка, дорогие часы на запястье. Рядом с ним — Света, его новая пассия. Она буквально льнёт к нему, улыбается всем вокруг, демонстрируя безупречные зубы и дизайнерскую сумочку...

Марина хлопнула дверью так, что со стены упала фотография в рамке. Стекло треснуло, обнажив уголок снимка — их семейное фото трёхлетней давности: она, Андрей и пёс Барни на фоне осеннего парка. Тот день помнился ей до мельчайших деталей: золотистый сентябрь, шуршащие под ногами листья, тёплый кофе в термосе и беззаботный смех. Теперь этот снимок, словно насмешка над прошлым счастьем, лежал на полу, обрамлённый осколками. — Весь городок, говорят, в курсе! — её голос дрожал, но она старалась говорить чётко, выдавливая из себя каждое слово...

Максим стоял у подъезда своего бывшего дома и нервно поглядывал на часы. Через пятнадцать минут должна была подъехать машина с его вещами — последние коробки из квартиры, где он прожил десять лет. В голове крутилась одна и та же мысль: «Неужели я действительно это сделал?» Ещё месяц назад всё казалось таким простым и логичным. Жена — вечно занятая, дети — шумные, быт — однообразный. А тут — она, молодая, яркая, с горящими глазами и обещанием «настоящей жизни». Он убеждал себя: «Это мой шанс. Пора вырваться из рутины»...