Заметки понаехавшеготут

День флага России 22 Аугуста. По одной из версий Первый официальный флаг у России появился в 1668 году — для первого русского военного корабля «Орел» понадобилось знамя. Как точно выглядел флаг — неизвестно. Есть несколько версий, но все сходятся в одном: на красно-сине-белом фоне был вышит двуглавый орел, который к тому моменту уже был государственным гербом. Первый дошедший до нас образец — так называемый «флаг царя московского» Петра I, который в 1693 году был поднят на корабле «Святой Петр». Это три равновеликие горизонтальные полосы белого, синего и красного цветов, посередине — золотой двуглавый орел.

Что вы видите на фото. Да, конечно, довольную рожу! Почему? Потому что тренировки - это одно, а погоняться в составе разнообразных по типу яхт, это другое. Короче, определили меня в команду с ещё тремя "скуфами" на минималках и шкипером — парнишка 16 лет, неоднократный победитель официальных чемпионатов среди молодежи, с восьмилетним опытом, но на лодках меньшего размера и с одним парусом. Началось всё с выхода со стоянки яхт. Вместо того чтобы просто выйти прямо из бухты (яхта кстати без мотора), мы сначала зацепили неплавающую веревку от чужого муринга (бетонная плита на дне) и крутились минут десять на месте, пока не расцепились. Вышли. На лайте чилим, ветер дует, байки травим, паруса наполнены. В итоге ушли так далеко, что вернуться к началу гонок уже не успевали. А как известно, «семеро одного не ждут», а там 15 яхт. Короче начали без нас. Мы врываемся на стартовую линию, опоздав, но при этом позади нас ещё три яхты оставались — видимо, у них ещё круче чил был. Впереди два круга. Схема гонок: сделать две восьмерки между точками А и В, при этом после первого поворота поставить генакер (здоровенный парус), а после второго — убрать его, и так повторить два раза. Вот тут-то наш непрофессионализм проявился на все деньги! К первому повороту подошли, кстати, уже восьмыми. Первый поворот — и, конечно, мы не смогли поставить генакер с первого раза, чтобы подхватить попутный ветер. Замедление яхты, ступор экипажа. По левому борту нас обходит две лодки, угорая над нами. Поставили парус, второй поворот — теперь этот парус нужно убрать, желательно с первого раза и не уронить в воду... Уронили. Собрали раза с третьего. Один из команды смотрит на берег и туже затягивает спасжилет. Нашему капитану хоть и 16 лет, но по его взгляду понятно, что всем пора на берег. Идём на второй круг. Снова поворот — в этот раз парус поставили почти сразу. Не до конца вытянули, но хотя бы в скорости не потеряли. Последний отрезок — мы нагнали пятую лодку и к финишу в итоге пришли четвёртыми. Вывод сделали все: тренироваться нужно больше. Пару слов об экипаже: шкипер опытный, но на данном типе лодок гоняет редко. «Пассажиры»: один третий раз на лодке, другой приехал из Питера, яхты видел только в рамках круиза, третий занимается только месяц, ну и я — тоже тот ещё моряк. Что в итоге: грамотные команды, чёткие задачи капитана, плюс экипажи других лодок, видимо, ещё менее опытные, чем наш (хотя куда уж меньше), позволили нам, вышедшим двенадцатыми, прийти в пятёрке. Думаю, хорошее начало.

Меня упрекают, что в поездках отрываюсь от корней - ловите сказ уральский. В 1820-х годах уральский промышленник Николай Никитич Демидов (1773-1828) купил у монахов монастыря Св. Креста часть имения Сан-Донато во Флоренции и начал строительство виллы (на фото). В 1841 году сын Николая Анатолий Демидов женился на племяннице Наполеона I Матильде Бонапарт. Незадолго до свадьбы Демидов купил титул Князя Сан-Донатоза 100 к. рублей у великого герцога Тосканы Леопольда II. Но император Николай I, не признавал титул этот и заявил: «Пусть он там только князем и остаётся. У меня своих князей хватает». По итогу. Анатолий - помер, Николай I - тоже, остался племянник Павел. К власти пришел Александр II, который согласился признать Демидова князем. Но была одна загвоздка: русские князья должны были иметь имение с таким же названием. Но Павел находчивый и в 1878 году он переименовал уральский шахтёрский посёлок и железнодорожную станцию при нём в Сан-Донато. Что имеем в итоге, вилла разрушена, а станция все ещё "титулованная" и продолжает вызывать удивление пассажиров проносящихся поездов.

Поехал в Черняховск на электричке. Сижу. Мимо меня в вагоне проходит пожилая, но бодрая пара. Как оказалось позже, они из Минска. Возвращаются, садятся. Видно, что-то смущает их. Минут через пять слышу их беседу. Я сижу к ним боком, моё сиденье вдоль вагона, их — поперек (стандартно). Она: "А в какую сторону поедем?" Он: "Не знаю, но пойдем в другое место, друг напротив друга сядем. Я ведь не люблю спиной ехать." Она: "Я не хочу сидеть не вместе." Остаются сидеть: она у окна, он с краю. Три минуты спустя. Она: "Мне жарко, отсядь от меня." Но муж и так сидит с краю, он двигается всё равно. Она: "Ещё." Он: "Я могу вообще в другой вагон уйти." — и чуть сдвигается, так что одна "булка" явно уже не на своём месте. Она: "Мне всё равно жарко, дай я пересяду на твоё место." Он встаёт со вздохом. Тогда уже она: "Ещё и вздыхаешь! Так я могу в другой конец вагона уйти." Меняются местами. Он смотрит в окно и что-то пишет в телефоне. Она тоже в телефоне. Она в пустоту: "Я с тобой общаюсь." Он поворачивает голову. Она: "Не вкладывай ничего в чат 'Семья', я же пост пишу, чтобы последовательность в повествовании была." Он: "Так я про архитектуру пишу, а ты про лес танцующий. Какая разница?" Она: "Нет, сейчас я выложу, потом ты." Что-то пишет в телефоне. Спустя пару минут просит мужа: "Почитай, что я написала, сократи что-нибудь, чтобы лучше стало." Он начинает редактировать. Она: "А сколько нам ехать?" Он: "Ещё час, приедем в 11:30." Она через минуту: "А время сколько?" Он: "Так 10:40." Она: "Вот, а ты говоришь — через час." Он: "Будешь снеки?" Она отказывается. Он начинает есть. Она: "Я есть хочу," — смотрит на него, жующего. — "А у нас же там ещё кукурузные чипсы с сыром, дай мне." Едят. При этом муж хоть и вздыхает и вроде как показывает недовольство, но тем временем удачно переводит всё в шутки, и оба смеются. Что-то обсуждают живо. Короче, как по мне, если и любовь до гроба, то только такая.

Я нашел для Вас ещё один секретный способ обретения богатства. Я буду Вашим проводником в этот мир))). Просто протяните руку....

Последний день второго летнего месяца. А это значит, лето продолжается. Полядите на это босоногое беззаботное детство. И главное не надо быть ни десантником ни моряком чтобы купаться в фонтане. Кстати здание позади фонтана это музей изобразительных искусств. Upd. Фонтан музыкальный, а не то чтобы у меня руки вверх вниз дрожали 😁. Это я приплясывал

Балтийск и Владивосток — это два уникальных города, каждый из которых имеет свою историю и атмосферу. Балтийск, расположенный на западе России, у самого моря, всегда привлекал внимание своей морской культурой и историческим наследием. Владивосток же, находясь на Дальнем Востоке, является портовым городом с яркой жизнью и многонациональной культурой. Несмотря на расстояние и различные климатические условия, в обоих городах ценят семью, любовь и поддержку близких. Мужчины, работающие в таких городах, часто проводят много времени в разъездах или на службе, и именно чувство ожидания и заботы со стороны жён и детей придаёт им сил и уверенности. Семья — это то, что всегда согревает душу, когда ты вдали от дома. Моменты, когда ты возвращаешься домой и видишь радостные лица своих близких, наполняют сердце теплом. Важно не только заботиться о своих родных, но и чувствовать, что и они ждут тебя с нетерпением. Это придаёт смысл каждому дню и помогает справляться с трудностями, которые могут возникнуть на пути. Поэтому, несмотря на расстояние между Балтийском и Владивостоком, любовь и забота о семье объединяют людей, делая каждое возвращение домой особенным и желанным.

Поздравляю с Великим днём Победы. Стих "Дед Агван" Игорь Растеряв. Я не видал родных дедов, И видеть мог едва ли: Все до рождения моего Они поумирали. Но я не обделён судьбой, Я всё равно счастливый. Был рядом дед, пусть не родной, Но горячо любимый. Он был нерусский - из армян, С деревни, из народа - Агван Тиграныч Григорян, Двадцать шестого года. Он был герой и ветеран - Такой, что прямо с книжки - Для всех. А я ему кидал За шиворот ледышки. Я про войну всё с детства знал - Ведь дед, без всякой лажи, Мне каждый день преподавал С тарелкой манной каши. Всё было так: он мирно пас Овец у Арарата. И вдруг взяла пошла на нас Немецкая армада, Чтобы ни русских, ни армян Здесь не было в природе, Но тут подъехал дед Агван, И он был резко против. Подъехал, правда, не один… Стекались, словно реки, Туда и тысячи грузин, Казахи и узбеки… Разноязыкою толпой Они в окопы сели. И в тех окопах всей гурьбой Мгновенно обрусели. Вместо овец на этот раз Другие были звери. И дед в прицел свой «Тигра» пас, крутил хвоста «Пантере»… По-русски с ним общенье шло Сперва не идеально, Но фразу «Башню сорвало» Он понимал – буквально. Я с дедом мог тарелки три Съедать той самой каши, Внимая, как они пошли На Запад пешим маршем. И, как всегда, в который раз В итоге накидали… А дальше шёл такой рассказ, Как в слёзном сериале: «Берлин. Апрель. Земля дрожит. Снаряды, пули – градом…» И дед по улице бежит С трофейным автоматом. Кругом - разбитые дома, Как гор кавказских гребни. С собой у деда пять гранат, Вдруг глядь : на куче щебня Лежит, скулит от страшных ран, Один, как щепка в шторме, Такой же, как и он, пацан, Но лишь в немецкой форме. И тычет деду на окно, Руками объясняет, Что он у дома своего Лежит и помирает. Что там родители его, Что он берлинский, местный, Его войною домело До своего подъезда. И дед поверх своих поклаж Хоть был не сильный самый, Взвалил его, и на этаж - Туда, где папа с мамой, Где взрывом балку повело, Где теплится лампада: «Встречайте, фрау, своего Немецкого солдата»… Дед, говоря про этот миг, Вдруг сразу изменялся: Про страшный материнский крик, Про то, как там остался. Как в кухне, где горел шандал, Воды ему нагрели, Как с грязью ненависть смывал За годы и недели, Как спал на белых простынях Среди войны и ада И видел сны о мирных днях В долине Арарата. Как утром снова он пошёл К победной близкой дате, Услышав сзади: «Danke schon», Ответив им: «Прощайте»… Тут я перебивал всегда, Дослушивал едва ли: «Дедуня, что за ерунда? Давай, как вы стреляли! Давай, как ты горел в огне, Чуть не погиб на мине…» - Неинтересно было мне Про простыни в Берлине. Но дед чего-то замолкал, Шёл за добавкой каши И кашу снова в рот толкал, Чтоб стал быстрей я старше… Его уж нет, а я большой. И вдруг я докумекал: В тот день был самый главный бой За звание человека.