Василий Якеменко

Мама, а ты моя? Да. Это правда? Да. Мама, а ты еще и папина? Да. Это правда? Да. Мама, а ты сделаешь все что я захочу? Нет. Это правда? Да. И ты после всего этого моя? Да. Правда? Да. Я это когда-нибудь пойму? Да...

Беговая дорожка в комнате - это противоречие в терминах. Но кого волнуют термины если все хорошо? Пусть нет мудрой вороны, задумчиво посмотревшей вам вслед, пусть вместо голубого неба белый потолок, но нет и дождя и гололеда и вообще современный бег не про игру в салочки, не про улепетывание от тигра, а про калории. А про калории можно и в комнате. Беговая дорожка, этакий дистиллят бега, откупорила ящик Пандоры. И посыпалась из ящика новая жизнь - все хорошее, без всего плохого. А ящик, как вы знаете,...

Вопрос непростой. Вот больной становится здоровым, когда приходит медсестра, вынимает последнюю капельницу, приходит врач, жмет руку, больной выходит из палаты, последний раз идет по коридору, разглядывая свысока посетителей и больных ждущих приема, выходит на крыльцо, подставляет лицо первому летнему, зимнему, осеннему солнышку и топает домой. Все, теперь он здоров, но как быть тому кто здоров?? Как стать здоровым ему? Некоторым людям, особенно приученным в детстве к тревоге и неблагополучию, сложно признать, что они здоровы...

На втором этаже жил Шприц. Фамилия такая. Мой ровесник. Его квартира была блядским притоном. Притом что в квартире жила и его жена. Симпатичная. Высокая. Как уже понятно главная бля"ь нашего дома. Я жил на третьем. Со своей семьей. Женой и ребенком. Но редко. В основном я сидел у Шприца. Искал там отдохновения от семейных забот. И вот в этом самом притоне я и набрался уважения к тому чего никогда не было. Но по порядку. Ты находишься на странице Василия Якеменко, автора онлайн журнала «Самиздат» https://yakemenko-samizdat...

Всем известно, что коты делятся на «неси жрать, кожаный» и «можно мне малюсенький кусочек». На тех кто ходит в лоток и «двуногие это заслужили». Несколько котов создают новую градацию - любимый. Мой любимец - Симба. По происхождению - британец, по воспитанию - аристократ (ибо рос один не ведая сражений за место у миски), роль в семье - Принц. Я взрослый мужчина, пятидесяти лет, директор департамента в Газпроме, отец трех сыновей, дом, дача. Это официальная биография. А неофициально я служу прихотям его величества...

На планете, кроме улиток, слонов, картофеля «синеглазка рассыпуха» и прочей флоры и фауны, живет три категории существ: гении, женщины и жулики. Ты находишься на странице Василия Якеменко, автора онлайн журнала «Самиздат» https://yakemenko-samizdat.ru Гении. Гении открывают мир как он есть. Они ничего не придумывают, они лишь уточняют что земля крутится вокруг солнца, а не наоборот, предметы притягиваются, а не падают, как снег на голову, синее свечение таинственной горы опасно и называется радиацией, а опора на Генерал бас создает восхитительный рисунок барочной музыки...

Дед вышел последним. На первом этаже ему стало плохо. Приехавшая скорая констатировала смерть. «Завод кончился» - пошутил медбрат и захлопнул дверь. Ты находишься на странице Василия Якеменко, автора онлайн журнала «Самиздат» https://yakemenko-samizdat.ru Эпилог Завод был снесен со штормовой скоростью. Не осталось ни здания, ни звука, ни имени. На опустевшем поле просторно раскинулись тысячеквартирные дома бизнес-класса. Ипотечная река подхватила тысячи искателей лучшей жизни и высадила на обетованные квадратные метры...

Когда мужчину тянет к женщине, такой же недовольной, как его мама - все понятно, это дань тотальной зависимости, несамостоятельности, дань страху оказаться одному. Когда мужчину тянет к женщине, такой же прекрасной, как на обложке журнала - все понятно, это дань тем, кто вокруг. Это стремление быть с ними вместе. Не отстать. Иметь право на «свой» кусок общака. Когда мужчину тянет к характерному типу фигуры или чертам лица, или цвету волос, или их длине - все понятно, это дань случаю, той девочке, что первой оказалась рядом...

Любое пространство - это всегда пространство нашей головы, примерно 20х20х25 сантиметров. Там территории стран, там живут любимые и там они от нас уходят. Уходят, уходят, уходят и никак не уйдут, потому что никто не уходит в дверь и никто не играет свадьбу в ресторане. Невозможно поженить тела зайдя в загс, поженить можно только мысли, души, состояния, опыт, а все это опять находятся где-то в голове. Опять таки не стоит искать истину, например, где был муж, как ищут дверь в уборную, потому как дверь...

Пример рассказа, написанного не автономно. Разница между биографическим автором и возможным - огромная. Утренние города похожи. Дыханием спящих людей. Линией крыш. С балкона Рим не отличить от Рязани. Особенно на рассвете. Не разберешь, чем укрыты дома. Фламандской черепицей или рубероидом нижнекамского НПЗ. Но это неважно. Карнизы плывут, переходят в стены, стена стекает в тротуар, а там беспокойные барышни уже летят по своим делам в прачечные, сберкассы и центры госуслуг. Я встаю в пять. Я думаю о ней...

«Тебе холодно, ты устал», слышит ребёнок несущийся с горки в 58-й раз. Согласиться или нет? Вот Гамлетовский вопрос. Согласиться на то, что «тебе холодно», когда ты вообще об этом не думал, значит, вызвать улыбку мамы, сменить хочу на надо, и потащить санки домой. Не согласиться, значит, выбрать сознание, в котором никакого «холодно» и «устал» близко не было до маминых слов. Непростой выбор. Ты находишься на странице Василия Якеменко, автора онлайн журнала «Самиздат» https://yakemenko-samizdat...

Он был с птицей с начала, он остался с ней до конца. Он верил в птицу. Он учил ее летать, когда ее еще никак не звали. Он учил ее летать, когда другие боялись подойти. Его вера передавалось птице и меняла ее, а ее растущая сила превращала его в сверхчеловека. Он хотел, чтобы птица превзошла все мыслимое. Она сделала это… и начала распадаться в воздухе. Это была очень умная птица. Она была обучена отталкивать учителя погибая. Ему нужно было лишь согласиться с этим. Слегка коснуться рукой теплой панели над головой и безвозвратно разделить одну судьбу на части...