Мир глазами студентки

Я сидела со своим знакомым, которого прождала на остановке целых сорок минут, на скамейке в сквере. Он вёл непрекращающийся монолог об актуальных на тот момент военно-политических новостях, лидере популярной военной компании и говорил о том, что лично нам сейчас ничего не угрожает, и что военные действия не продвинутся вглубь России, то есть в наш город из сибирской глубинки. Пока он сидел и вёл эти весьма познавательные речи, я поддакивала, делая вид, что слушаю, хотя на самом деле я с большим увлечением наблюдала за маленькой рыжей белочкой, проворно скользящей между деревьями. Она взбиралась на тяжёлый и толстый древесный стебель будто бы по спирали и каждый раз, попадая на виток перед нами, смотрела на меня своими маленькими острыми глазками то ли из любопытства, то ли из некого страха перед большим человеческим существом. Она молниеносно лезла на дерево и в мгновение ока оказывалась на самой вершине, прыгая между ветками. Её мордочка была такая забавная и немного испуганная, что я незаметно умилялась ею. Я вообще в этот момент ощущала себя маленьким ребёнком, которому всё в новинку, которого всё удивляет. А мой собеседник, весьма взрослый солидный парень двадцати восьми лет, монотонно, почти безо всяких эмоций, рассказывал мне об очередной компьютерной игре с интересным сюжетом. Я кивала ему, поддакивала, делая вид, что слушаю, но в итоге всё равно, когда он закончил монолог, я переключилась на наших вечных пернатых спутников — голубей. Само слово голубь для меня уже является милым, что уже говорить о живом воплощении этого слова. — Какие голуби милые и смешные! А почему, кстати, у одних голубей в области шеи более плотно и толсто, а у других — более тонко? Я мельком глянула на своего знакомого, чтобы оценить его настроение в данный момент. Когда я умилялась голубями и белками, он не подавал ни единого признака жизни. Его светлые глаза словно застыли на одном месте, сойдясь в какой-то далёкой точке, но я очень сомневаюсь, что эта точка была как-то связана с голубями. Он даже не улыбался, когда я говорила ему про голубей. Собеседник ответил на мой вопрос как-то безэмоционально и отстранённо, словно страница какой-то мичуринской книги. Хотя, если так подумать, Мичурин был предан своему делу, он любил растения, которыми занимался, однако наверняка писал об этом с меньшим чувством... Любой научной книге, если она претендует на звание серьёзной, нужно держать «лицо»... Так же и мой собеседник. Он либо привык надевать на своё лицо маску спокойствия и безупречности, либо таковым и является. — Ну я думаю, здесь так же, как и у людей. Есть определённая конституция. Кто-то более худой, кто-то более полный, вот у голубей так же. Стоило мне завести разговор на какую-то более неформальную тему, он переводил поток беседы в другое русло. В то, которое интересно ему. И пока он монотонно рассказывал о политической организации, в которой членствовал в студенческие годы, о знакомой, которая принуждала участниц своего клуба к той линии поведения, которая выгодна лишь ей, я шла, молчала и лишь изредка вставляла пару слов. В голове крутилось только одно имя, и я боялась, как бы оно не очутилось на моих устах в виде шёпота или оговорки... «А если бы сейчас рядом...» — непрерывно крутилось в голове в виде образов и коротких обрывков мыслей. А знакомый всё шел в ногу со мной и неторопливо рассказывал о своей жизни. И с этого момента я стала понимать, что, несмотря на столь содержательные и правильные беседы, мне становится очень скучно, и впервые за четыре месяца общения с ним я хочу убежать. фото сделаны автором канала