Вести с Фомальгаута

­И кров мой и кровь уже не вернуть И кто-то навек заставил Погаснуть в печи пламя огня И стены разрушил в прах, А я все равно утром проснусь И снова открою ставни, И мне все равно, что нет и меня, И ставней нет, и утра.. И кости мои на пир воронью Разбросаны бесшабашно, И песни мои уже не звенят, Из отсеченных голов, А я все равно в полдень пробью Двенадцать на старой башне, И мне все равно, что нет ни меня, Ни башни, ни колоколов...

- ...судя по оснащению вы созданы где-то в середине восемнадцатого века, максимум в начале девятнадцатого... Или в Голландии, или в Британской Империи, я больше склоняюсь к Голландии... Но меня смущает, что ваш рангоут, ваши такелажи... как будто вас строил кто-то, кто вообще понятия не имел, как строится парусное судно... - Но как такое возможно? - Это может означать только одно... что вас построили в более поздние времена, уже в двадцать первом веке, вы были чем-то вроде развлечения для туристов...

Теперь я знаю, что его зовут День. И он знает, что меня зовут Ночь. - ...ну вот, смотрите, - День нетерпеливо показывает что-то на экране планшета, - вот корабли строят на верфи, вот они выходят в море, вот о борт корабля разбивают бутыль шампанского, так надо. Вот, посмотрите, вот корабль терпит крушение, разбивается, тонет... Вы помните про себя такое? Совсем не помню. - Слушайте, так не бывает, у каждого корабля-призрака такое должно быть! Слушайте, Ночь, а может, кто-то украл ваше прошлое? У кораблей бывает амнезия? - Никогда об этом не задумывалась...

А я все ещё не знаю, что его зовут День. И он тоже до сих пор не знает, что меня зовут Ночь. . - ...врешь, не уйдешь! «Сокрушенный» устремляется за мной, раскачивается над волнами, которые с каждой минутой становятся все выше, срывают с неба звезды. Луны не видно, кажется, уже упала, мерцает где-нибудь в пучине, кажется, скоро я окажусь в той же пучине рядом с луной... А-пять. Мимо. - ...врешь, не уйдешь! Верни мне моих людей, слышишь? Верни! Только знаешь, что чужие души забирать, своих-то душ нет, и не было никогда, ты...

Я все ещё не знаю, что его зовут День. И он всё еще не знает, что меня зовут Ночь. . Мистер Финдер строго напоминает, что если я его обману, он будет иметь дело со мной. Хочу напомнить, что он и так имеет дело со мной – не напоминаю. Парню над волнами, яхта Финдера движется за мной, мерцая огнями, хозяин стоит на носу яхты, мне становится не по себе, когда я вижу, как пылают его глаза, да, с фанатиками мне дела иметь не доводилось. - Далеко еще? – спрашивает Финдер. Он спрашивает это каждые две минуты, если не чаще, я терпеливо указываю расстояние...

Меня зовут Ночь. Я еще не знаю, что его зовут День. Мне еще не доводилось видеть, как он оглядывает руины когда-то богатого курорта, теперь заросшие джунглями, оборачивается ко мне, как будто это моя вина, срывается на крик: - Вы... вы что сделали вообще? Вы как это сделали? Еще одно призрачное ядро летит в меня, врезается в мою призрачную обшивку – это больно, хоть я и понимаю, что со мной ничего не случится – кто умер давным-давно, тот не может умереть. «Сокрушенный» наносит очередной удар, от которого мой правый борт разлетается в прах...

Меня зовут Ночь. Я еще не знаю, что его зовут День. Мне еще не доводилось видеть, как он заметит истлевшие останки на песке у берега и закричит. ...это особое чувство – когда за тысячи километров слышишь крики тонущих людей, спешишь туда – не по волнам, а над волнами, спускаешь трапы шлюпки, смотришь, как люди тянутся к ним слабеющими руками. Поднимать шлюпки, трапы, разводить людей по каютам, раздавать им теплые пледы и наливать горячий чай. Накрывать в обеденном зале шикарный ужин, объявлять что-нибудь на громкой связи на непонятном языке...

Меня зовут Ночь. Я еще не знаю, что его зовут День. ...другие меня не принимали – потому что мне не снились страшные сны, вернее, один страшный сон, который должен сниться каждому уважающему себя кораблю-призраку – страшный сон о бушующем шторме, который с хрустом и треском ломает борта, или страшный сон о пылающем сражении, когда, кажется, горит сам океан, поглощая в своих пучинах опалённые тела. У меня такого сна не было, у меня вообще не было снов, и я даже догадывалась, почему – потому что я сама была сном, только боялась признаться в этом даже самой себе...

Очень печальный рояль Ночью поправит деталь И заиграет о дальних былых временах Очень печальный рояль Смотрит в осеннюю даль, Где над заброшенным домом уснула луна. . Очень печальный рояль Хочет он к дальним краям, Очень Печальный Хочет Причалить. Хочет поднять паруса Ночью на два на часа. Хочет Ночью Хоть бы на полчаса. . Очень печальный рояль Слушает снежный февраль, Что заметает в развалины тающий снег, Очень печальный рояль В снежную смотрит вуаль И поднимает свой парус хотя бы во сне...

По голове не гладя, Жизни дают не глядя Не разбирая, кем ты там хочешь быть, Хоть под колёса бросьтесь Судьбы дают под роспись, В руки одни – не больше одной судьбы. . А я хочу – сильно, до некролога, В потоке звезд нашарить свою звезду, Из всех дорог выбрать свою дорогу Из всех желаний выбрать – свою мечту. А я хочу - чтоб до последнего года И до последнего вздоха крушить табу, Из всех свобод выбрать свою свободу Из судеб всех выбрать свою судьбу. . Судьбы дают все реже, Судьбы на части режут, И...

На морозе замерзают дёсны, Я стою, упрямо жду ответ – Ты расскажешь, кто такие вёсны, Ты расскажешь, что такое свет. Ты раскроешь странные секреты Из миров неведомых одних, Ты расскажешь, кто такое лето, Ты расскажешь, кто такие дни. Я хочу знать, как так бывает Что холода не убивают Песни цветов, рвущихся через снег, Я хочу знать, как так бывает, Добрые сны не убивают А стерегут бережно по...

То рысями, то галопом Меня далёкие тропы Ведут по строкам, - зачитали до дыр, Но я хочу за границу Бумажной книжной страницы И сделать шаг в большой настоящий мир. Все время без сна, И без права на мир и покой По строчкам верчу, По страницам судьбу мою нервную, А я хочу знать, Что там, за последней главой, Я видеть хочу, Что там, перед строчками первыми. Дороги без исключений На поиски приключений Ведут меня по страницам со всей душой, А я хочу за обложку Свою проложить дорожку И сделать шаг в неизведанный мир большой...