Университет во времени

В 1875 году с селе Ново-Александровское Калужской губернии, в семье священника родилась Неонила Ивановна Кедрова. Она окончила епархиальное Калужское училище и работала учительницей в Луганске. Потом отучилась в столице на акушерку в Клиническом институте великой княгини Елены Павловны. Поступила в Санкт-Петербургский женский медицинский институт. Проучилась Неонила там четыре года, но не закончила. Дело в том, что 9 (22) января 1905 года она приняла участие в демонстрации священника Георгия Гапона...

Листаем старые газеты. И обратили внимание на заметку от 4 марта 1912 года. Газета «Камско-волжская речь»: В ветеринарном институте Советом института присуждена золотая медаль студенту третьего курса Н. М. Власову за сочинение, представленное на конкурсную тему. Что за медаль? Что за Власов? Награждать студентов высших учебных заведений за выдающиеся сочинения медалями начали в начале XIX века. Медалистов охотнее брали на государственную службу. И, в целом, это был самый настоящий кусок драгоценного металла на чёрный день...

Пять месяцев 1905 года студент Императорского Казанского университета Виктор Хлебников (будущий поэт-футурист Велимир) и его брат-гимназист Александр провели к тайге в окрестностях Перми. По заданию университета они собирали орнитологическую коллекцию – птиц, яйца и гнёзда. Путешествие было непростым. И не только из-за медведей и комаров. Вот, что писал Александр Хлебников в письме к родителям 20 июня. «На Павдинском [заводе] мы живем уже второй месяц. Так как мы редко появляемся на улицах, то проницательные...

Публикуем фрагмент из мемуаров Раисы Гавриловны Ивановой (1922-2009). Она училась на кафедре ботаники Казанского государственного университета в 1940-1946 годах. В университете она работала до 1991 года. Диссертацию Раиса Гавриловна не защитила, но была известным на всё Поволжье специалистом по систематизации растений. Коллеги вспоминали, что она могла определить по мельчайшему кусочку растения, что перед ней. К ней на консультацию приходили не только студенты, но и профессора. Машинописные воспоминания...

В 1823 году казанский астроном Иван Симонов возвращался из кругосветного путешествия. В докладе на родину он писал, что Берлинская обсерватория никуда не годится. А вот Кёнигсбергская — то что нужно. Хорошо бы её повторить в Казани. В Берлине в самом начале XVIII века для нужд астрономов перестроили конюшни. Получилась высокая, по меркам тех лет, башня в 27 метров. А обсерватория в Кёнингсберге, открытая в 1813 году — приземистое, малоэтажное здание. Почему? В XIX веке астрономы поняли, что для точных наблюдений нужна жёсткая опора...

В прошлом посте мы упоминали «Инструкции директору и ректору» 1820 года. И тут легко запутаться. В конце XVIII века любого руководителя вуза называли директор. Но здесь речь о совсем другой должности, которая была только в Казани с 1819 по 1926 год. Директор университета отвечал за всю хозяйственную часть от прочности здания и вентиляции, до качества еды на столах учеников. Он руководил всеми служителями университета: сторожами, кухарками, дворниками и пр. Директору подчинялись инспектор студентов, его помощники и экзекуторы...

Историческая наука открыла не так уж и много законов. Один из них гласит: если старый закон что-то запрещает, значит это непременно было. А мы сегодня читаем «Инструкцию директору и ректору Императорского Казанского университета» 1820 года. И в ней есть интересный пункт. «Строжайше запретить женам инвалидов* и прочим женщинам, в университете живущим, мыть чужое белье и печь хлебы на продажу казенными дровами, положив на каждое семейство нужное количество оных для отопления». Какой можно сделать вывод?...

Читаем мы, значит, мемуары геолога Яковлева. Он в 1880-е годы учился в Казанском реальном училище. В воспоминаниях он пишет примерно следующее: «Бла-бла-бла, а ещё у нас был отличный преподаватель математики, директор училища Александр Орлов. Кстааати, у него ещё было хобби. Он изучал землетрясения, кажется, единственный в те годы». И это правда. Первый «Каталог землетрясений в Российской империи» опубликовал в 1893 году Александр Петрович Орлов. Он был выпускником Императорского казанского университета, геологом, этнографом, математиком...

Мы уже много писали о казанских химиках. Но только сейчас задались простым вопросом. А откуда в начале XIX века в Казанском императорском университете лабораторное стекло? Ну, колбочки, пробирочки разные. Первая мысль – выписали из-за границы. Но нет. Даже из столицы везти накладно. Половину в пути перебьют. Вопросом о химической посуде для университета озаботились в конце 1807 года. Сначала писали в Пензу, но безуспешно. А 22 января 1808 года нашли место поближе. Отправили человека закупаться в Константиновку...

Казанский химик Александр Бутлеров в 1850-е годы жил в доме своей тёщи. Сегодня это дом 27/11 на улице Карла Маркса. Здание сильно перестроили в 1905 году. Зато у нас есть описание кабинета профессора. Одну стену, почти во всю ее длину, занимал шкаф с книгами, перед ним почти посередине комнаты стоял большой письменный стол. У среднего окна помещался аквариум с искусственной скалой посередине и водяными растениями; в нем плавали красные рыбки и простые вьюны. На окне в двух банках жили аксолотли...

Университет в первой половине XIX в. освещались свечами и масляными лампами. В 1870-е гг. – появилось газовое освещение. Но западный и восточные коридоры оставались тёмными и неприветливыми. Все изменилось после капитального ремонта 1902-1903 гг. В декабре 1899 г. архитектором Казанского университета стал Карл Карлович Мюфке. Уже через год его на этом посту сменит Константин Саввинович Олешкевич. Но Мюфке продолжил составление чертежей для главного здания. Именно он предложил построить новые лестницы в середине восточного и западного коридоров, а потолок над ними застеклить...

В молодости главный герой, дворянин Евгений, читал античных классиков: «Энеиды» римлянина Вергилия, греков Гомера и Феокрита. Но гораздо больше интереса у него вызвали труды по экономике английского философа Адама Смита. Онегин получил только домашнее образование. А вот Владимир Ленский – учился в Геттингенском университете. И его захватила волна немецкого романтизма. Так что он читал Фридриха Шиллера и Иоганна Вольфганга фон Гёте. А ещё – философа Иммануила Канта. Кстати, в 1842 г. членом-корреспондентом Геттингенской академии наук станет профессор Николай Иванович Лобачевский...