Vania_Vania

– Это значит дергать смерть за стальные усы? – задумчиво протянул бард. – Поэтически можно и так выразиться, – кивнул Ханн, вытаскивая из старинного, окованного медью, тубуса магический свиток. – Если же прозаически, то задача стоит такая… * * * Огромный рыжеволосый орк, ростом почти с громил олог-хай, с трудом удержался от того, чтобы не садануть палантиром о каменный пол того, что пафосно именовалось в этой северной деревне дворцом. Да в Большом Руне сараи были помпезнее! Этим придворным вельможам плевать, что здесь снега и морозы и что его армии вместо обычных костров приходиться жечь по ночам боевой алхимический огонь...

Нельзя недооценивать лес. И если уж вершишь разбойный промысел – не важно в землях полуросликов или людей – нельзя, чтобы лагерь располагался в деревне всего в пятидесяти шагах от опушки, что тянется вдоль всего минхириатского тракта. Одна из сосновых веток едва заметно качнулась. Человек в плаще, практически невидимый в кроне, старательно сделал пометку на деревянной дощечке, отмечая время смены караула и число разбойников, занявших пост на вышке, что возвышалась над частоколом. Оттуда было прекрасно видно пшеничные поля, где батрачили местные жители. И не помышляя о сопротивлении, те уже полгода кормили и поили шайку Гнилозуба, что плотно обосновалась в этих местах...

Черный всадник с развевающимся за спиной плащом исчез в туманной дымке за дальним перелеском. – Поскакал к Дол Гулдуру, – задумчиво протянул Ханн, опуская ладонь, из-под которой он внимательно следил за странным назгулом, что предпочитал кровавой резне шахматы Саурона. – Задаст он теперь жару вашим любителям коктейлей. Вот уже две недели он старательно изображал из себя оборотистого хозяина таверны в Центральном Лихолесье, в меру недовольного эльфами и готового за золотую монету впустить на порог хоть темного повелителя южных пиратов. И все ради того, чтобы именно сюда прорвался всадник, один в один похожий на легендарного Кхамула...

Туманная дорога, по которой стремительно двигался Трово, стала заметно сужаться – первый признак того, что скоро придется пересекать грань реальности. Дол Гулдур уже давно должен был маячить злыми огнями впереди, ведь ориентир – горку синих шлемов и старых бомбард – он уже миновал минут десять назад. Марк Дейр натянул поводья, Трово нехотя перешел на тихую рысь, и они вывалились на узкую дорогу, петляющую среди полей и рощ. Центральное Лихолесье. Ну, конечно, эти ушастые герои магии искорежили его туманный путь и устроили хитроумную засаду. Из дальней рощи, в которой он в своем зловещем образе Кхамула и должен был оказаться, не заподозри неладное, выскочили три отряда конных лучников...

Темное буреломье – лес, что протянулся вдоль южного берега Келдуина, – всегда пользовался дурной славой в окрестных деревнях. Совсем еще юный хоббит передернул плечами, и двинулся дальше по еле приметной тропинке, что вилась между густых елей. И дернуло его поспорить с этим переростком Годалом, что он спокойно прогуляется здесь перед закатом. Ловко обогнув очередную колючую лапу, он вдруг оказался на хорошо утоптанной песчаной дороге. Огромные дубы, высаженные двумя совершенно ровными рядами, полностью укрывали ее под своей сенью, а оба конца дороги утопали в странном тумане – словно она шла из ниоткуда в никуда...

Потайная дверь тяжко вздохнула, отрезая выбравшуюся из недр Эребора дюжину гномов от жадного огня, охватившего уже все ярусы и галереи подземного города. Огня не драконьего, как можно было бы наивно предположить. Нет, то было алхимическое пламя переносных орочьих огнеметов. Твари из Гундабада и Изенгарда сперва дожгли то, что осталось от эльфов после их отплытия в сторону заката, потом устроили степной пал Рохану и попытались помочь Рунам с наскока взять штурмом крепость Восточных Холмов. Врагов удалось разбить только благодаря армии мертвых – но какой ценой! От крепости остались одни руины, переправы...

For correct translation: – Я дэфаю крепость! Есть еще кто живой?! – яростно завопил мертвец, в призрачно-изумрудном ореоле восставая из груды камней, в которую только что превратилась неприметная гробница на самом краю королевского кладбища. Рядом с ним тут же упал еще один оплавленный каменный блок, превращая в пыль осколок надгробной плиты, на которой витиеватой вязью древних рун было начертано: Irbismir. Мертвец вскинул руки, и во все стороны от него рванулось призрачное пламя, защитным магическим куполом накрывая крепость Восточных Холмов...

Когда тринадцатый по счету гном вылетел из хижины и гулко шмякнулся о землю, стальной хирд, уже больше трех часов стоявший на берегу Лесной реки, наконец дрогнул и, щедро рассыпая по округе проклятья, разбрелся по сторонам в поисках хвороста и дичи для полночного ужина. Даже самые железноголовые из железнопятых поняли, что сегодня переправиться на ту сторону реки – к орочьим каменоломням – уже не удастся. А ведь как все хорошо начиналось! Восточный Эред Митрин, с какого-то перепугу отошедший Гундабаду прошлой весной, они захватили, даже не вспотев. Шутка сказать, пара отчаянных гномов и вовсе умудрилась...

Уже неделю Железное нагорье полыхало. Орда гномов терпеливо и въедливо обыскивала самые укромные отнорки и заброшенные шахты, то и дело вытаскивая на свет очередную крылатую тварь, отчаянно и совершенно бесполезно рыгающую чадящим огнем. Необычайно рослый гном, скрестив руки, стоял на белой скале, покрытой изумрудным лишайником, и внимательно вглядывался в черный зев уже третьей за сегодняшнее утро пещеры. – Опять какой-то шаман, надышавшейся своей алхимией и возомнивший себя королем назгулов? – буднично поинтересовался он у человека, что неожиданно шагнул из тени у основания скалы, и похлопал...

Виптрир аккуратно выглянул из-за скалы и восторженно ругнулся про себя – волшебник не подвел. Можно сколько угодно подшучивать над его именем, больше подходящем какой-нибудь бодрящей эльфийской траве – но вот она башня – как на ладони. Всего в трех полетах стрелы под ним. И вырубленная в скале площадка, действительно, надежно укрыта от тех, кто засел сейчас в святыне их рода. Виптрир еще раз оглядел свою разношерстную команду – до финальной точки их маршрута добрались все двенадцать героев, вызвавшиеся в этот самоубийственный поход. Дошла даже эльфийка, в одеянии больше похожем на бальное платье, чем на экипировку горного рейнджера...

Странный гном выскочил на мощеную плитами дорогу так, словно за ним гнались призрачные гончие из мрачной цитадели Карн Дум. Он с чувством погрозил кулаком сомкнувшейся за ним листве эльфийского сада, перехватил холщовый мешок, туго набитый яблоками, и начал степенно отряхиваться от древесной трухи и листьев. – Что вылупились?! – истерически выкрикнул он удивительно тонким голосом и со значением поправил на голове неказистую жестяную диадему. – Не видите кто перед вами?! Балин потянулся было к топору, но Соул, ехавший рядом с ним, мягко ухватил его за локоть. – Не обращай на него внимания, Фундинул...

Приземистый, как и положено любому гному, чей род более трех тысяч лет трудился в Подгорном королевстве, Ханн встретил гостя широкой улыбкой. – Кружку ражего? – спросил он и, дождавшись церемонного кивка, широким жестом пригласил вошедшего за дубовый стол, что занимал центральное место в гостиной. Гном – невысокий даже по меркам гильдии рудокопов – аккуратно уселся на один из стульев, каждый из которых, впрочем, больше напоминал резной трон. Хрустальная кружка самого редкого сорта рыжего пива, с пеной, искрящейся слепяще белым снегом, что лежит на вершине Башни Дурина, плавно выехала прямо из столешницы...