Сирота казанская

## Пробуждение тишины — **Макс! Ты где?** — позвала воспитательница, нарушая тишину в детском доме. Каждый уголок этого места напоминал о невысказанных бедах детей, ожидающих любви и заботы. Максим сидел в углу, прижав колени к груди, не желая показывать свои слёзы. — **Я здесь...** — произнёс он с трудом, его голос дрожал от подавленных эмоций. Воспитательница, строгая и внушающая уважение, подошла ближе. У неё были аккуратно собранные волосы и проницательный взгляд, в котором иногда пробегала искорка понимания...

– "Хватит, Вика! Быстро забирай свои вещи!" – надрывался голос строгой воспитательницы, как холодный ветер, который мог бы продуть любое тепло внутри неё. Девочка стояла на пороге новой жизни, где всё вокруг сжималось до размеров её страха. За стеклянной дверью оставались её родители, с лицами, как у тёмных грозовых облаков, быстро исчезавшие вдали. Мама, с первыми седыми волосами и пустыми глазами, кажется, уже никогда не сможет простить себя. Она лишь машинально сжала пустую бутылку сока в руках,...

В сером детдоме, с его хрустящими полами и скрипучими дверями, каждый день казался бессмысленным продолжением предыдущего. Свежий утренний воздух не мог пробиться сквозь запыленные решетчатые окна, наполняя комнаты запахом старого времени и потери. Здесь жил Миша – шести лет, с душой, полной тоски, которая не покидала его даже в жаркий июльский день. Он сидел на старом ободранном стуле у окна и смотрел на других детей на улице, как они играли, смеясь и радуясь жизни. Этот смех звучал для него, как далёкая музыка, которая уже не могла достучаться до его сердца...