Сердце требует любви

— Бибика! — взвизгивает Алиска, услышав шум мотора за забором. — Хочешь, пойдём посмотрим на машинки? — спрашиваю эту неугомонную батарейку. По плану она должна была вырубиться сразу после обеда, но что-то пошло не так. Ребенок перевозбудился от моего внимания и сейчас напоминает бешеного кролика. Хохочет и убегает от меня по двору, не различая, где дорожки, а где бабушкины клумбы. Пытаюсь её поймать и поправить повязку в цветочек на её светленькой головке. Подкидываю вверх и щекочу упитанные бока...

Представляю вашему вниманию новый онлайн-роман моего авторства. Пролог — Пошёл ты! С грохотом закрываю дверь своей комнаты, так, что подпрыгивают кружки, стоящие на столе возле компьютера. Это радует: значит, никто сюда не совал свой любопытный нос, пока меня не было. Недолго стою в темноте, привыкая после яркого света. Хочу быть уверен, что батя не последует за мной. — Я не отпускал тебя! — голос отца разносится эхом по дому, — вернись немедленно! Вот ещё. Пусть попробует заставить. Представляю, как отец несколько секунд стоит у подножия лестницы, размышляя, стою ли я его времени...

Полгода назад. Конец ноября в Германии всегда ассоциируется у меня с Новым годом и Рождеством. До самого празднования ещё почти полтора месяца. Но кого это волнует? В витринах магазинов уже вовсю красуются рождественские товары. Улицы украшены гирляндами, здания подсвечены яркой иллюминацией. На центральной площади устанавливают и украшают красными шарами и золотыми звездами ёлку. Плотнее кутаюсь в тонкое бежевое пальто и оглядываюсь по сторонам. Занятия в колледже закончились полчаса назад. Я прошлась до ближайшего кафе и взяла стакан горячего шоколада...

«Твоя очередь.» Она выгнула брови. «В смысле?» «Рассказывать идиотскую историю », – напечатал Рик. Айда вытянула ноги из остывающей пены, скрестила их в лодыжках на бортике ванны и вытянула руку с бокалом. Включила камеру. Белый свет комнаты заиграл на мокрой коже и отразился бликом в стекле. Секунда, и фотка ушла в чат. Галочки стали зелёными. «Я и совиньон блан живём вдвоём. Никаких сногсшибательных историй», – быстро приписала она. В голове уже достаточно легко, чтобы слать посторонним мужикам свои голые лодыжки...

<<<предыдущая часть Кирилл Морозов — чужой. В другой — прошлой — жизни я, возможно, и рассказала бы ему часть своих мыслей. Он бы меня понял. Сам пережил нечто подобное, и я была на его месте. Мы как будто поменялись местами. Я хотела впитать всю его боль и горе в себя. Разделить с ним горечь потери. Выслушать. Утешить. Удивительно, что это сделать он мне позволил. Любить себя только не позволял. У меня начинает покалывать кончики пальцев, и я встряхиваю головой. Волосы рассыпаются по плечам, разделяя нас густой завесой...

<<<предыдущая часть Решаю попытаться ещё раз выпроводить его из квартиры: — Ты можешь идти, у меня... у меня все нормально, — хрипло говорю и громко шмыгаю носом, к сожалению, именно это не добавляет мне убедительности. — Не верю, — говорит Кирилл, отключает телефон и садится рядом на пол. Грустно улыбаюсь и делаю глоток прохладной воды. Она капает мне на подбородок, неуклюже стираю капли тыльной стороной ладони. Морозов внимательно наблюдает за мной, нахмурив брови. Его взгляд блуждает по моему лицу, разглядывая...

— Моя сестра тебя терпеть не может, — доверительным шёпотом произносит Надя на лекции, игнорируя бубнëж преподавателя. Катя поднимает голову от тетради и смотрит на меня, выгнув брови. Пожав плечами, ставлю жирную точку в предложении и поворачиваюсь лицом к Наде. — Прям так и сказала? Вчера я столкнулась с Милой в коридоре. Девушка одарила меня таким взглядом, что даже не знаю, как я после него выжила. Она, видимо, думала примерно так же. Пару раз в университетских сплетнях мелькала новость о том, что капитан футбольной команды расстался со своей девушкой...

<<<предыдущая часть Мне хочется, чтобы он ушел. Оставил меня одну, и я бы опять поревела, уткнувшись в коленки, пока никто не видит и не стоит за дверью, прислушиваясь. Так делали и мама, и Люда, и папа, и отчим. Они все за меня переживают, я вроде как это понимаю. И в то же время отрицаю. Он поднимает руку, будто собирается коснуться моих волос. Я в панике отшатываюсь и повторяю свой вопрос: — Чего тебе надо? Морозов хмурится, видя реакцию. — Мне перезвонили с твоего номера, поэтому — вот. У него в ладони лежит мой телефон...

— Нравится? — нахально спрашивает Чернов, поймав меня за разглядываем. Его светлая кожа покрыта каплями воды, словно он недавно вышел из душа. Мышцы рук вдруг напрягаются, когда Чернов меняет свою расслабленную вальяжную позу, скрестив предплечья на груди, закрывая мне обзор. Да, определенно мне нравится. Нравится настолько сильно, что в пальцах появляется зуд сейчас же взять карандаш и набросать на листке всё, что я успела разглядеть. Но он об этом не узнает. — Кто? Ты? — приподнимаю брови и громко смеюсь, запрокинув голову...