Семейных историй

— Марина, ну перестань! Ты же умная женщина, бухгалтер! Посчитай сама. Ты же видишь цифры. Кредит за машину "съедает" тридцать тысяч. Ипотека — сорок. Ремонт на даче у мамы — еще двадцатка ежемесячно, там крыша течет, надо перекрывать, иначе дом сгниет. Ну какое море? Какие Мальдивы? Мы не потянем. Зубы на полку положим? Олег ходил по нашей маленькой кухне, нервно жестикулируя. Он открывал и закрывал шкафчики, гремел посудой, наливал воду в стакан и выливал обратно. Он даже не смотрел мне в глаза, старательно избегая моего взгляда, словно я была налоговым инспектором...

— Алина, ты должна понять. Это не обсуждается. Мама больна. Врачи разводят руками. "Психосоматический паралич", может быть, микроинсульт, они сами не знают. Но факт есть факт: она не чувствует ног. Она лежит пластом. Кто ей подаст стакан воды? Кто сменит памперс? Вадим ходил по нашей светлой гостиной, которую я так любовно обставляла, заламывая руки. Его лицо было трагичным, глаза полны слез, но в движениях сквозила какая-то нервная, дерганая суета. Я сидела на диване, чувствуя, как земля уходит из-под ног...

— Аня, где деньги? Сегодня пятое число. Петр Ильич звонил уже три раза. Он орал так, что трубка вибрировала. Сказал, если до восьми вечера не переведем, он приедет с нарядом полиции и вышвырнет нас на мороз вместе с вещами. Ты же знаешь, он мужик крутой, бывший полковник, у него везде связи. С ним шутки плохи. Саша стоял в дверях спальни, нервно теребя пуговицу на вороте рубашки. Его лицо было красным, покрытым испариной, в глазах читалась не просто озабоченность, а самая настоящая паника. Он то и дело поглядывал на настенные часы, словно отсчитывал секунды до взрыва бомбы...

— Лена, подвинься. Маме нужно место. Я стояла в дверях собственной кухни, сжимая в руках полотенце так, что побелели костяшки пальцев, и не верила своим ушам. За столом, на моем месте — том самом, где я любила пить кофе по утрам, глядя в окно на старый клен и настраиваясь на рабочий лад, — сидела Галина Сергеевна, моя свекровь. Она уже по-хозяйски разложила свои баночки с таблетками (целая батарея пузырьков, занимающая половину стола!), очки в роговой оправе, стопку кроссвордов "Тещин язык" и сейчас...

Говорят, что деньги не пахнут. Но когда дело доходит до развода, деньги начинают пахнуть гнилью, предательством и старыми, залежалыми тайнами. Я никогда не думала, что стану героиней такой истории. Я, Ольга Смирнова, аудитор с десятилетним стажем, которая видит цифры насквозь и может найти ошибку в отчете с закрытыми глазами. Я думала, что у меня идеальный брак, идеальный муж и идеальная квартира. Оказалось, что идеальной была только схема, по которой меня планировали кинуть. — Оля, давай без сцен...

Говорят, что ремонт — это проверка чувств на прочность. Кто пережил ремонт и не развелся, тот проживет вместе до бриллиантовой свадьбы. Мы с Виталиком ремонт пережили. Идеально пережили, без единой ссоры. Знаете почему? Потому что делала его я. Одна. На свои деньги. А он только ходил рядом, кивал и говорил: "Красиво, зая, ты у меня талант". Я думала, это поддержка. А это был просто комфорт паразита, который нашел удобного донора. — Мариночка, ну ты же понимаешь, это все для вас! Для молодых! — щебетала...

— Анька, ты с ума сошла! — муж крутанул пальцем у виска, глядя на меня так, словно я только что предложила завести в квартире крокодила. — Какое "поживет"? У нас не общежитие имени монаха Бертольда Шварца! У нас, в конце концов, семья. Молодая семья! Мы только ремонт закончили, еще краской пахнет. Я хочу ходить по дому в трусах, чесать пузо и смотреть футбол, а не оглядываться на постороннюю бабу и думать, причесан я или нет! — Костик, ну пожалуйста! — я сложила руки в молитвенном жесте и сделала "глаза кота из Шрека", которые всегда работали безотказно...

— Алина, зайди ко мне немедленно! — голос Кристины Сергеевны в селекторе звучал как всегда — холодно, властно, с нотками плохо скрываемого хронического раздражения, от которого у меня обычно начинал дергаться левый глаз. Я отложила стилус, потерла уставшие, красные от напряжения глаза и взглянула на настенные часы. Половина десятого вечера. За окном Москва уже зажгла свои бесчисленные огни, Садовое кольцо стояло в привычной пробке. Весь офис архитектурного бюро "Вектор" — модный лофт с кирпичными стенами и панорамными окнами — уже давно опустел...

— У нас будет ребенок... — я выдохнула эти слова тихо, почти шепотом, боясь спугнуть хрупкое, невероятное счастье, которое переполняло меня изнутри золотым сиянием. Я стояла перед огромным зеркалом в прихожей, нервно поправляя выбившуюся из высокой прически непослушную прядь, и в сотый раз репетировала этот момент. Три, два, один... Скрежет ключа в замке прозвучал как выстрел стартового пистолета. Щелчок. Тяжелая металлическая дверь мягко открылась, впуская в квартиру сырой, терпкий запах осеннего...

— Лена, нам надо серьезно поговорить. Сядь, пожалуйста, — Сергей вошел в кухню, нервно теребя пуговицу на манжете своей голубой офисной рубашки. Вид у него был такой, словно он собирался признаться в государственном преступлении или, как минимум, в том, что разбил мою любимую антикварную вазу, подаренную мамой на десятилетие нашей свадьбы. Я отложила книгу — детектив, который читала уже третью неделю, но так и не могла продвинуться дальше пятой главы — и сняла очки. За пятнадцать лет брака я научилась...

Кабинет нотариуса пах пылью, старой бумагой и дорогим кофе, который секретарша варила каждые полчаса, чтобы заглушить запах страха и алчности, витавший здесь круглосуточно. За массивным дубовым столом сидел Илья Петрович, тучный мужчина в очках с толстой роговой оправой, похожий на мудрого, но немного уставшего филина. Напротив него, на кожаном диванчике, ерзал Андрей. Он то и дело поправлял галстук, проверял телефон (индекс Доу-Джонса подрос? Или любовница написала?), нервно постукивал ногой по паркету и бросал нетерпеливые взгляды на массивные напольные часы...

— Верочка, нам нужно серьезно поговорить, — голос свекрови, Тамары Павловны, звучал елейно, но глаза смотрели холодно, как два оловянных солдатика. Вера оторвалась от ноутбука. Она работала удаленно, сводила квартальный отчет, и меньше всего ей сейчас хотелось вести "серьезные разговоры". Тем более, что Тамара Павловна никогда не приходила с добрыми вестями. Обычно ее визиты означали либо проверку чистоты (с белым платком по шкафам), либо очередную лекцию о том, как правильно кормить ее "золотого мальчика" Виталика...