Русский архив

«Новый год? Какой Новый год?» Представьте себе: вы живёте в Москве в 1698 году. Утро 1 сентября — и все радостно поздравляют друг друга: «С Новым годом!» — ведь именно с этого дня начинался год в Русском государстве. Праздник сельскохозяйственный, скромный, тихий. А потом — бац! — приходит указ Петра I: теперь Новый год — 1 января, как у всех. И не просто указ, а целое представление: ворота украшать, поздравлять прохожих, салютовать. Только вот ёлки — той самой, что мы считаем исконно русской, — нет и в помине. Она ещё в будущем. А пока — вечнозелёные ветки, как триумфальные гирлянды, символ нового времени, новой империи. И вот так, с одного указа, Россия меняет— не только календарь, но и свои традиции.

Откуда? С "Бухты-Барахты"   Однажды поэт Максимилиан Волошин с друзьями отправился на лодочную прогулку в район Коктебеля.   При подходе к небольшой безымянной бухточке Волошин шутливо предложил назвать её именем того, кто первым ступит на её берег. Один из бортов лодки был мгновенно перегружен пассажирами — и она перевернулась. Побарахтавшись в воде и еле добравшись до берегового пляжа, отдыхающие единодушно решили дать этой бухточке название Барахта.   В 1969 году бухту посетил Владимир Высоцкий, отдыхавший тогда в Крыму. Вернувшись домой, он пропел жене куплет: «Прилетел я не из Ахты, а с бухты „Барахты“» Первая строчка куплета забылась, а вторая стала известным выражением «с бухты-барахты», то есть ни с того, ни с сего.