Красный Фронтовик

Красноармейцы 1920-х не знали, кто такие ветераны Весной 1924 года красноармейцев Московского гарнизона решили проверить на знание слов, ставшими в начале 20-х годов общеупотребительными (некоторые слова, конечно, употреблялись и задолго до Гражданской войны). Всего было выбрано 200 слов, и красноармейцы (артиллеристы, кавалеристы и пехотинцы) должны были объяснить, о чем идет речь. Выяснилось, что знания молодых военных находятся на довольно низком уровне. Однако некоторые слова определялись практически безошибочно. Среди них: армия, гауптвахта, дезертир, кутузка, политика, публика, самогон, станок, трибуна, шайка, шпик (который не сало, а шпион). А вот список слов, по поводу которых почти всем красноармейцам нечего было сказать: автономный, антирелигиозный, блокада, ветеран, десант, докер, коммунальное хозяйство, кредит, монополия, петиция, премирование. Интересно также, что практически никто не знал, кто такие спартаковцы (а ведь о них еще несколько лет назад писали все газеты).

История про бегемота Ганса и Владимира Полонского заставила меня перелопатить массу текстов о бегемотах, пострадавших в годы Второй Мировой войны. Попался и довольно странный репортаж из воронежской газеты «Коммуна». Судя по тексту, журналист получил задание срочно что-то слепить к 9 мая, а у его знакомого, бывшего секретаря Воронежского обкома партии Николая Мирошниченко, в архиве оказался интересный снимок с советскими офицерами и бегемотом. Далее идет путаное повествование, из которого понятно, что фото с бегемотом сделано в апреле 1945-го якобы в Берлине, «когда воины ветеринарного подразделения штурмовали город». Опустим жуткий этот опус, потому что далее говорится, что «среди раненых шальными пулями, осколками снарядов были не только люди, но и животные: мелкие звери, кони и… один большой бегемот». Тут получилось сразу несколько неувязок. Во-первых, бои в районе берлинского Тиргартена продолжались с 29 апреля по 1 мая, и сложно представить, чтобы офицеры так расслабленно фотографировались в разгар боев. Во-вторых, единственным выжившим берлинским бегемотом был Кнаучке, который родился в 1943 году. Он просто не мог вырасти за два года до таких размеров, как на фото. И главное – меня зацепил фон. Стена с черно-белой плиткой очень напоминает стену бегемотника из Кенигсбергского зоопарка. Просто сравните: на втором и третьем фото уже точно бегемот Ганс на фоне своего родного бегемотника.

Листая каталог с картинами 30-х годов, увидел работу Георгия Бибикова «Стратостат Осоавиахим», написанную в 1935 году. На ней красноармейцы держат за канаты стратостат «Осоавиахим-1», который через три часа побьет мировой рекорд - поднимется на высоту 21 946 метров. Старт произошел 30 января 1934 года в подмосковном Кунцево, и это был первый в истории зимний полет стратостата. Трагедия в том, что экипаж погибнет. Помятая гондола с телами стратонавтов, обезображенными от сильнейшего удара об землю, будет найдена возле мордовского села Потижский Острог. К слову, двое членов экипажа, Павел Федосеенко и Андрей Васенко, были героями Гражданской войны, а третий, Илья Усыскин, юным физиком, изучавшим космические лучи. Усыскин, как оказалось, мой земляк-ярославец, родился в Большом Селе. Там в его честь одна из центральных улиц названа.