Рита Саар

Подумалось мне - практически ничего из того, что у нас есть, нам не принадлежит.  Вот взять к примеру наше тело. Не мы его конструировали, не мы создавали. Мы лишь в малой степени можем влиять на процессы, происходящие с ними. Наш рост, развитие, угасание, фактически от нас не зависят. Я уж не говорю про наш мозг. Мы даже язык первоначальных настроек выбрать не можем.  А если брать шире? То разве мы сильно влияем на своих детей или родителей? Или наши любимые? С ними так и вовсе все сложно. Мы говорим «мой возлюбленный», но разве это что-то значит? В этом случае «мой» в корне неверное слово...

Сегодня меня накрыло. Накрыло тем самым чувством, которое мы называем влюбленностью. Это когда внутри все замирает, как будто ты раскачиваешься на качелях или летишь вниз с горы на санках, или входишь в крутой поворот на велосипеде.   Я была не готова, не ожидала вновь ощутить все это. Не то время, не то место... Но чувства не обманешь.  Я стояла в книжном у полки и держала в руках новую книгу. Обложка была немного шероховатой, я водила по ней пальцами, и никак не решалась открыть эту книгу. Я знала, что меня сорвет...

Я поняла не так давно, что можно перестать притворяться. Можно быть некрасивой, слабой, грустной, злой, счастливой, веселой, великолепной. Можно думать то, что думается и чувствовать то, что чувствуется.  Сначала это страшно. А вдруг муж не поймет и отвернется. А вдруг какой-то знакомый посмотрит на тебя и осудит, а вдруг кто-то, кто пожелает остаться неизвестным, прочитает твой кровоточащий текст и напишет донос. Но к чему этого страшиться? Разве нужен муж, который не...

Когда появляются дети, время ускоряется. Ты начинаешь измерять его сначала месяцами жизни, а потом годами жизни своего ребенка. И столько всего забывается, навсегда остается в прошлом.  А мне хочется помнить, помнить все до деталей. Хочется видеть и чувствовать здесь и сейчас и через года. Поэтому я решил сохранять эти детали и мелочи тем способом, которым я умею - писать о них...