Ретрошка

Он должен был читать проповеди, а вместо этого рисовал демонов и спящих красавиц. Представьте себе Лондон 1765 года. Сырой, дымный, полный карет и приличий. И вот, в этот мир строгих корсетов и пудреных париков врывается 24-летний беглый пастор из Швейцарии. Без денег, без связей, но с головой, полной демонов. Его звали Иоганн Фюссли, но он стал Генри Фузели. И он собирался не проповедовать, а шокировать. Его картины стали сенсацией. Мужчины-аристократы видели в них пикантную «чувственность», а «приличные дамы»… падали в обморок...

Фото, которые тогда вызывали совсем другие эмоции. Сегодня мы отправимся в короткое, но очень приятное путешествие туда, где воздух пахнет морской солью и скошенной травой, а каждый солнечный луч пропитан беззаботностью. О, эта беззаботная улыбка девушки, по имени Джейн Грир! Мне кажется, так должен выглядеть каждый летний день: лёгкий ветер в волосах, чуть солоноватый воздух и солнечные блики, играющие на воде. И эта девушка, как символ всего этого тепла, удобно устроившаяся на надувном мяче. Даже песок под ногами не горячий, а приятно остывший...

Сердце кинодивы — штука капризная, а вот олень, пудель или ослик… это почти навсегда! Ах, эти женщины! Они были королевами не только экранов, но и наших сердец, умея добавить искру даже в самый обыденный кадр. В их глазах — нежная грусть и дерзкий огонек, а рядом — неизменные спутники, будь то пудель в короне или благородный конь. О, Джоан Брэдшоу! Эта девушка, кажется, знала толк в том, как привлечь внимание. Сидит такая на скамейке, будто весь Голливуд — её задний двор, а крошечный пудель лишь аксессуар...

Белое платье, мягкий свет, покорная улыбка — в этих фото всё выглядит безмятежно. Но это обманчивый покой. Рии Миядзава стала символом японской эпохи Хэйсэй — слишком рано и слишком навсегда. В культуре, где скромность возведена в культ, от неё требовали совершенства, а когда она попыталась быть собой — осудили. Детство у Рии отняли аплодисментами. Сначала — невинная модель, потом — взрослая провокация, а за ней — холод одиночества. Её улыбка стала национальным брендом, но под ней всегда жила боль — быть “идеальной” в стране, где даже эмоции должны быть по расписанию...

Ох, эти бурные 60-е и 70-е! Время «свободы», революций и… тотального лицемерия. Мы привыкли видеть глянец, но что, если вся эта «свобода» была лишь красивым алиби для мужчин? Наша команда историков и социологов раскопала историю Кристины — девушки из рабочей семьи Гетеборга, которой не сулили ничего. В 16 лет она попала в жернова мужских журналов, где ей объяснили: откровенность — это твой «выбор» и «равенство». Ага, как же. Её моментально упаковали в ярлык «шведской соблазнительницы», требуя только одного — красивых линий силуэта, игнорируя всё, что она пыталась сказать...