pushkinatut

У меня есть знакомая девочка, ей 11,5 лет. Причем, она всегда вспоминает эту свою "половину", будто это имеет какое-то стратегически важное значение. И, Боже, она удивительна! Мне всегда было очень интересно наблюдать, как девочка уже с рождения женщина. Её повадки, движения, и то, как она нянчит свою каждую игрушку, возит кота в коляске, а тот терпит, не дышит, прижав хвост. Терпеливый кот. Или как она влюбляется в пять лет в мальчика с ее детсадовоской группы. Вообще-то в него влюблены все маленькие дамы этого заведения...

"Когда-нибудь ты напишешь книгу и она будет наполовину про меня" - сказал мне один человек. Может, он знает больше меня? Я же не знаю ничего. Мы много чего не знаем. Зачастую мы не знаем самого главного - кто мы есть. Я решила продолжить глубже и уйти в корень - в семью. Со стороны моей мамы я знаю многое, со стороны отца - практически ничего. Я знала, что у меня есть бабушка, папина мама. Она видела меня, когда я еще пила разведенную смесь для грудного вскармливания. Я ее, конечно, не помню. Далее мы не виделись...

- Послушай, ну какое это искусство? Это же просто черный квадрат! - Маш, это искусство! Иначе она не висела бы в Третьяковской галерее. - Настоящее искусство - это то, как распиарили этот квадрат, а сама картина - это просто размазанная по периметру краска черного цвета. В ней нет никакой духовности, даже когда была та выставка, Малевич расположил ее умышленно в "красном углу", где всегда иконы вешали. Это фантастический promotion, который до сих пор резонирует. Да Огилви нервно курит с его мылом "Dove". - Нет, Маш, это искусство. - Хочешь сказать, что тот парень, которую акулу в формалине законсервировал и продал за миллионы долларов - это тоже оно, искусство? - Да! Да, это искусство...

Мне было лет восемь, когда я впервые увидела смерть. Все детство я жила у бабушки в деревне. Там были деревянные ворота и в них дверь, выходящая на проезжую часть. А через нее магазин с моим любимым шоколадным мороженым. В очередной день я пошла туда. Было солнечно. Цвела сирень, и на ней красовалась стая бабочек капустниц, которых я вскоре поймаю в трехлитровую банку. Я собралась было переходить дорогу, как увидела белого кота с разбитой головой. Он лежал на боку, сбитый машиной, а его разбитая наполовину голова билась об асфальт секунд тридцать.     Раз, два, три, и он перестал биться, лег, его зеленые глаза закрылись...

Жизнь коротка. И надо уметь. Надо уметь уходить с плохого фильма. Бросать плохую книгу. Уходить от плохого человека. Их много. Дела не идущие бросать. Даже от посредственности уходить. Их много. Время дороже. Лучше поспать. Лучше поесть. Лучше посмотреть на огонь, на ребенка, на женщину, на воду. Музыка стала врагом человека. Музыка навязывается, лезет в уши. Через стены. Через потолок. Через пол. Вдыхаешь музыку и удары синтезаторов. Низкие бьют в грудь, высокие зудят под пломбами. Спектакль менее наглый, но с него тоже не уйдешь. Шикают. Одергивают. Ставят подножку. Нравится. Компьютер прилипчив, светится, как привидение, зазывает, как восточный базар...

Я очень люблю свою маму. И не потому что она мой родственник *есть родственники, которых я на дух не переношу, или то, что она произвела меня на свет. Нет. Я люблю ее за то, что она спасает жизни. И мою в том числе. Еще с детства она была пофигисткой. Один раз, помню, с папой забыли меня в садике. Каждые выходные и все каникулы я тусовалась у бабушки с дедушкой в Березовке. В школу она приходила два раза: на первое сентября в первом классе и на выпускной в одиннадцатом. В институте она была раз, и то в туалете...

Мне кажется, я выгляжу глупо и некрасиво. Особенно у меня совершенно не выходить дуть губы. Очень редкие фотографии меня устраивают. В стаграммах ранее я была подписана  на множество таких телочек. Я спрашивала себя, ну как у них так получается, что и тут, и там у них все прекрасно: идеальная кожа, волосы, макияж, в доме порядок. И туда они ходят, и книги читать умудряются, и вышивают, и шьют, и с детьми постоянно, главное, и в интернет выкладывают, не переставая, свою вывернутую с кишками жизнь...

Я бы хотела пригласить тебя, читатель, на чашку кофе, и поговорить с тобой. Или на улице посидеть, на лавочке, держа в руках стакан кофе *на вынос *или, может, ты предпочитаешь пиво/вино? Я бы улыбнулась тебе и ты бы расслабился/ась. Мы бы посидели тихонько, говоря ни о чем,  а потом я задала бы тебе вопрос, который спрашиваю абсолютно у всех: "Ты веришь в Бога?" Мне так интересно, как ты ответишь. Я очень люблю читать рубрику журнала "Esquire" "Правила жизни". Мне в принципе интересны биографии ярких, знаменитых личностей, как они живут, какие у них мысли. Каждую неделю я просматриваю 5-ку интервью моих любимых "неземных" знаменитых людей...

После рабочего дня я шла с остановки по жаре в предвкушении холодного бокала вина, драников из цукини и женщины/подруги/наставнице, которую я год не видела.  Очки на лице отражали солнце. В метрах пяти от остановки я увидела дедушку, лежащего на полу. Одет он был не опрятно *вспоминаю своего дедушку и КАК он может нарядится. Мое сердце сжалось. Столько людей проходят мимо. Я подбежала к нему, вытащила наушники. Лицо не алкаша и перегаром не пахнет. - Эй, вы живой? Что случилось? - Я упал... - Давайте опирайтесь на меня, я помогу. - Надорвешься же? - Не надорвусь... - сказала я, посмотрев по сторонам, может какой мужчина поможет...