Павел Кислицын

Пётр Аркадьевич Столыпин, один из самых влиятельных реформаторов Российской империи, был смертельно ранен 1 (14) сентября 1911 года в Киевском оперном театре. Его последние мысли остаются предметом исторических предположений, но можно реконструировать возможные размышления, исходя из его деятельности, убеждений и обстоятельств гибели. 1.Незавершённые реформы Столыпин посвятил жизнь модернизации России, особенно через аграрную реформу, направленную на создание класса крестьян-собственников («Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России!»)...

Горы на пути росли словно исполинские стражи, вздымали каменные лики к свинцовым тучам. Артём Соколов, бывший геолог , и Дмитрий Волков, его верный друг и художник одержимый конспирологией, брели по тропе, ведущей к заброшенной метеостанции «Звезда».  Эту экспедицию они готовили несколько лет. Местные шептались, что в стенах метеостанции слышны голоса из «иного слоя», а воздух густеет, как мед. Станция была построена в пещере древней скалы.  — Ты уверен, что это не ловушка? — спросил Дмитрий, спотыкаясь о корни, подобные скрюченным пальцам...

В землях, где река Лета несет воды забвения, а тени героев шепчутся с ветром, жил Ласкут — сын дровосека, чья душа томилась меж долгом и мечтой, между серостью и красотой. С детства он помогал плести лапти для селян, но пальцы его жаждали лепить звёзды творить узоры и извергать из дерева звуки, а не гнуть лозу. «Зачем рожден я, если судьба моя — пыль под чужими сапогами?» — вопрошал он олимпийские своды, но боги молчали. Где красота где музыка, неужто я так и буду всю жизнь в подмостериях и в мастерской строгать розги и убирать стружку...

Жара висела над заправкой, как проклятие. Пластик был готов потечь, но держался. Рэй облокотился о ржавый бак «Харлея», сжимая в кармане последнюю пачку «Лаки Страйк».  Деньги — те самые, пахнувшие порохом и адреналином из банка в Альбукерке — уже уплыли в карманы байкеров. А теперь они смеялись у киоска, покупая «Кока-Колу» и патроны.   — Эй, мальчик-порох! — крикнул Дюк, их предводитель, с лицом, похожим на старую кожаную карту. — Ты все еще пялишься в эту чертову пустыню, будто она тебе ответит? В ней только воздух свободы, он полезен если им дышать...

Там, где синкопы мысли бьются в такт джазовым грувам дороги, а вечность выдыхается в клубах сигаретного дыма под визг тормозов на шоссе №66, там сбиваются в стайк потëртые ботинки пыльных дорог. В пивной у заправки орут песни победы над обыденностью и следуют своей мечте в волны безучастия.  Ты видишь его — этого призрака в плаще, пропитанном пылью всех межштатных трасс, качающегося под фонарями как пьяный пророк. Судьба? Или мираж, фата моргана? Чёрт, да это просто крюк в дешёвом мотеле, куда мы вешаем свои страхи вместе с мокрыми носками...

Город раскинулся меж холмов, словно старая гравюра, выцветшая от времени, но не утратившая благородства линий. Шпили соборов, острые как иглы, пронзали низкие облака, окрашенные в багрянец угасающего дня. Улицы, вымощенные камнем, отполированным шагами поколений, вились меж домов с фасадами из резного песчаника, где в завитках орнамента прятались лица забытых святых и виднелись рожи дивных животных.  Сады, опьянённые ароматом роз и пльщем завитым лабиринтом, шептались листвой, а река, лениво огибавшая...

В то время как многие города мира борются с инфраструктурными проблемами, Касим демонстрирует впечатляющий пример того, как эффективное управление и забота о жителях, могут превратить мечту в реальность. Здесь нет пробок из-за вечных ремонтов дорог, горят фонари на солнечных батареях посреди ночи, а из кранов течёт чистая вода без перебоев. Это не утопия — это результат системной работы руководящей команды, которая ставит интересы людей на первое место.    В Инфраструктуре: идеальные дороги и никаких аварийных служб...

Великий город, этот Левиафан из камня и стали, поглощал рассветы, выдыхая туманы, что цеплялись за шпили соборов, будто дым от жертвенных костров. И в сердце его, среди лабиринта улиц, где толпы текли, как реки подземного царства, жил человек по имени Алексис. Человек, чья душа была хрустальным фонарем, пропускающим сквозь себя весь свет и всю тьму мира — но фонарем, закутанным в грубую холстину приличий.   Каждое утро, когда первые лучи солнца, словно жалкие просители, пробивались сквозь гардины его чердачного окна, Алексис вставал перед зеркалом — этим немым свидетелем человеческой комедии...

Глава I. Тени канцелярии Париж, 1832 год. Здание Министерства Финансов, мрачное и величественное, возвышалось над мостовой, словно каменный исполин, поглотивший души сотни чиновников. В его бесконечных коридорах, где пыль цеплялась за лучи солнца, словно за последнюю надежду, работала Элоди Дюваль — женщина, чья красота увядала под тяжестью брака без любви.  Её муж, Огюстен, чиновник с душой, окаменевшей от бюрократии, давно заменил страсть холодным молчанием. Дети, два ангела с печальными глазами, напоминали ей о долге, который стал клеткой...

О, сколь коварны пути, коими Судьба водит смертных! В туманных предместьях бытия, где надежды сплетаются с трепетом, а рок подстерегает за каждым поворотом, разыгралась драма, достойная пера, внемлющего стонам сердец.   Она — Елена, дитя сумрачных аллей и шепчущих берез, с локонами, подобными ночи, павших на мраморное чело. В улыбке ее таилась мелодия, от которой трепетала сама Вечность. «Кинематограф в субботу?» — произнесла она, и звук слов тех заронил в душу Ильи семя безумия. Новый фильм о Пушкине — о поэте, чья жизнь, как факел, сгорела в вихре страстей...

В математике нет предмета изучения, это наука которая играет смыслами и потому математика во многом напоминает сон. Но насколько это так? Мои размышления на эту тему.  В ней есть свои «сюжеты» — абстрактные миры, где числа танцуют в бесконечности, геометрические фигуры меняют форму, а мнимые единицы бросают вызов здравому смыслу. Но в этом и её магия: как сны иногда открывают скрытые истины, так и математика, рождённая воображением, становится картой реальности. Вот почему это работает: Абстракция — это суперсила...

Алан Тьюринг (1912–1954) — британский математик, логик и криптограф, чьи работы заложили фундамент современной информатики, искусственного интеллекта (ИИ) и теоретической биологии. Его наследие пронизывает науку ХХ и XXI веков, но трагическая судьба учёного, оборвавшаяся в 41 год, оставила вопрос: что ещё он мог бы совершить?   --- Он изобрëл   - Машину Тьюринга (1936): Абстрактная модель вычислений, ставшая теоретической основой для разработки компьютеров. Она доказала, что любую алгоритмическую задачу можно решить с помощью механического устройства...