Новости о старом

В одном средиземном царстве жили - были царь и царевна. Молодые, красивые, настоящие господа! И у них родилась дочка, и назвали дочку Милолика. А как её ещё назвать? Девочка была волшебно – красивой. Уже с рождения белая кожа играла румянцем, и вся головка была покрыта золотистыми кудряшками. Голубые глазки светились и блистали, словно бриллианты. От самого рождения никто не слыхал, что бы Милолика вздохнула опечаленная, а уж тем более заплакала. Она всегда была счастлива и улыбалась. Оно и понятно, царь и царица окружили её такими слугами, что девочке незачем было беспокоиться...

Сказка. Пыльный тракт тянувшийся от уездного города в даль, к подножию гор проходил мимо поместья графа Андрея Ипполитовича Игнатьева с красивым названием Сиренёвка. Имение было обширное, с заливными лугами, жнивьем, огородами и лесами. Андрей Ипполитович был женат на Ольге Константиновне. Проживали он большей частью в Санкт Петербурге, где обучали своих детей наукам. Дети этой благочестивой семьи никогда и не видели имения. Супруги, иногда летней порой наезжали в сельские места отдохнуть душой, оставив деток на попечение нянькам, гувернанткам и дядькам – казакам...

Лето, так манившее своим теплом холодными февральскими вечерами, теперь, в августе, было несносным. Маленькая горная речка, длиной не более двух новых верст, начинавшаяся водопадом, отвесно падающим со скалы, и заканчивалась в песке возле морского прибоя, почти высохла. По серому известняку скалы лишь сочились капли, напомнившие слёзы ребёнка. Слева и справа от бывшего русла реки стояло с десяток изб, срубленных из стволов сосен. Окна были без стекол, но со ставнями из досок, защищавшими клеть – внутреннее помещение от непогоды...

Вот и прошел Ильин день! Сенокос окончен, пора готовится к жатве. По пыльному тракту бежала старая кляча, тянувшая за собой телегу. Колёса немилосердно скрипели, ступицы, обильно политые дёгтем, набрались песку и издавали жалобную песнь. На телеге, боком, свесив ноги сидел старичок. Лет ему было, на глаз, около пятидесяти. Тёмная борода лопатой подёрнулась сединой. Гречневик сдвинут на затылок, а из-под него вырвался седой вихрь. Рубаха, портки, онучи и лапти, вот и весь костюм. На всем этом сером запыленном фоне резко выделялись глаза...

Летняя ярмарка! Все продают и покупают, а как иначе? Летом день – год кормит. Вот лавка с колбасами копчеными. Запах! Съел бы всё! Вот сыры, от молодых, белых, нежных, солёных, до крепких, топором не разрубишь! Всё есть. Молоко, яйца куриные, перепелиные, голубиные. Сметана – ножом можно резать! А хочешь, можешь коровку купить, только отелившуюся, можно и с телёночком. Сам будешь с молоком и со сметаною, и маслом в придачу. Вот стоит целый воз сена душистого, цветочки ещё не опали. Это сено приехало из долины, что за горами...

Огромный зеркальный шар, висящий под потолком, отбрасывал мириады ярчайших разноцветных лучей по заполненному молодыми людьми танцполу. При взгляде со второго яруса, где располагалась диванная зона, казалось, что искусный кукловод одновременно управляет сотней марионеток, взмахивающих руками, качающих головами и шагающих ногами в такт монотонному ритму. Девушки и парни пытались что-то говорить, их рты открывались, на шейках появлялась вздувшаяся вена, но звука не было. Нет, конечно сами они думали,...

Неизвестно доподлинно, где это было. Только было это там, где леса подпирают макушками деревьев небо, где реки тихо несут свои тёмные воды вдоль двух берегов. Один берег поднимается каменными истуканами из воды, второй стелиться травами к самой набегающей волне. Жили в тех краях люди, не городами, не сёлами и деревнями, а одинокими домами. Говорят, можно три дня спускаться по реке и не встретить жилья человека, но если встретишь, будут тебе рады как родному. Накормят, напоят, а перед тем как...

На пустырь, который в народе именовался Базарной площадью, или За-царицынским базаром, выехало несколько расписанных цирковых фургонов. Эти яркие, рисованные, сценки лучших выступлений артистов сразу же привлекли внимание всей ярмарки Царицына. Босоногая детвора с криками бросилась за процессией, шляющиеся без дела проводили фургоны взглядом, а господа стали чуть слышно шептаться. И хотя знатные господа не подавали признаков радости они то и были самыми частыми и желанными гостями новомодного шапито...

Молодой, энергичный купец, из маленькой деревни Каменка, что на реке Жабня, правом притоке Волги, приехал в Калязин закупить кружев. Дело было ему передано через отца, и считалось прибыльным. Калязинские мещанки занимались кружевами ещё со времён приезда в эти места супруги царя Алексея Михайловича Марии Ильиничны Милославской, и достигли большого успеха даже в Москве. Пройдя по торговой площади Семён Борисович Абрамов, спросил цену у нескольких торговых сидельцев. Кружева были на любой вкус, шитые золотой нитью, с пером и мехом...

В маленьком, ничем не примечательном селе Раскатово кипели не шуточные страсти. Приехал из города Энгельса, еще год назад бывшего Покровск, большой начальник. Уполномоченный по коллективизации, член ВКП(б), Аркадий Синий. Собрание проходило в самой большой избе, некогда принадлежавшей кулаку Степану Козину. Односельчане собрались в большом зале усадьбы, в красном углу был сооружён помост, на который поставили стол, накрытый кумачом. На стену, за столом, наскоро, прибили гвоздём портрет Ленина. Аркадий Синий с большим энтузиазмом рассказывал сельчанам о происходивших переменах...