Истории ужасов от Chainsaw

Антон стоял среди сосен один, задумчиво вертя в руках и рассматривая ветку, на которую умудрился напороться в темноте. Посветил на плечо: ветровку порвал, но ссадина вроде несерьёзная, почти не болит. Он снова взглянул на злополучный сучок. В отдалении по земле, камням и стволам деревьев прыгали пятна света, оттуда же доносились голоса разбрёдшихся от лагеря кто куда молодых ребят. — Ма-а-акс, ну ты где? — то и дело раздавалось в лесу. — Макс, выходи, скотина! Сильно бить не будем! — Ты если со скалы...

Случается, что дворовая легенда оборачивается правдой, а страшилка, рассказанная у костра — трагедией. Иногда лучше не заигрывать с неведомым. Иногда лучше просто оставить всё, как есть.

Когда мои родители затеяли развод, мне было двенадцать лет. Собрав пару чемоданов и прихватив меня, мать вернулась в родное село Окаёмово. Пазик увозил меня из райцентра по пыльному просёлку. От друзей, одноклассников, смутно нравившейся девочки — от всего, что я знал...

Проклиная своё любопытство, я прошу вашего совета. Вряд ли вы в силах помочь, но я попал в беду, и мне не к кому больше обратиться. «Здесь все мои друзья» — смешно, но для меня это не совсем пустой звук. И пусть моя история послужит вам: кому-то развлечением, кому-то предостережением. Знаю, аноны, что-то внутри вас (какая-то крохотная, почти задушенная рациональностью и цинизмом часть), читая эти треды, всё равно произносит: «а что, если правда?». Я знаю это по себе. Прислушайтесь к ней в этот раз...

В детстве я, наверное, был тем еще маленьким гаденышем. Не могу утверждать определенно, ведь речь идет еще о годах, проведенных мною в детском саду нашего небольшого провинциального городка. Воспоминания из того возраста представляются мне записками из кривых, написанных усердным кулачком трогательных букв, выведенных на истончившихся обрывках бумаги. Этакие вспышки памяти об отдельных ярких событиях, какими их воспринял только лишь формирующийся детский разум. Очаровательные детские воспоминания...

Сейчас я подвизаюсь разнорабочим в Москве, а около года тому назад находился в провинциальном поселке городского типа, на местной ТЭЦ в должности машиниста-обходчика, а ещё — на грани самоубийства. Туда меня привела вполне себе простая судьба: Ивановский энергетический, практика, диплом, поиски работы по специальности, поиски хоть какой-то работы, и, наконец, трудоустройство — куда взяли. Я давно хотел рассказать вам, люди, историю своей единственной за всю жизнь настоящей любви, и теперь, кажется, готов это сделать...

У меня вошло в привычку приходить сюда каждый день. Мне скучно. Скучно даже испытывать скуку. Мне одиноко, и больно вспоминать время, когда я был не один. Так что я отсек себе память и просто прихожу каждый день, чтобы постоять на ветру. Всё равно из оставшихся для меня занятий это — чуть ли не самое осмысленное. Должно быть, мне просто нравится пейзаж. Осеннее поле уходит вдаль до горизонта, где смыкается с бесцветным небом. Небо бесконечно обещает снег, но осень пока еще царствует над бескрайним ничто...

Я проснулся, когда решил, что мне на грудь легла кошка. Тем памятным вечером накануне я перебрал пива и завалился спать, даже не отключив монитор, только поставив на паузу фильм. Это была пятница, и я решил, что спокойно досмотрю его завтра... то есть уже сегодня, так как времени было за полночь. И вот, ранним утром, серый свет которого проникал в окно, я с неудовольствием понял, что на меня уселась наглая жирная кошка и мешает мне дышать. Вознамерившись прогнать сволочное животное, я открыл глаза и вспомнил вдруг, что никакой кошки у меня нет...

Когда моя сестра лишилась лица, нам обеим было по 12 лет. Мы сидели на картонках в зарослях кустов за домом, где у нас было что-то вроде шалаша. Играли в магазин с листьями вместо денег. За зелёной стеной раздались смешки, и мы поняли, что местные мальчишки опять пришли нас донимать. Однажды они даже сломали наш домик — это казалось нам таким горем, мы обе ревели, восстанавливая своё убежище. Странно вспоминать об этом. В шалаш, подначиваемый своими приятелями, забежал самый младший из них. Он поставил на землю дымящуюся пивную бутылку и сразу же выбежал, не переставая хихикать...

Я работаю охранником уже четыре года, все официально: лицензия, пятый разряд, регулярное повышение квалификации. Можете не верить, но зарабатываю довольно прилично. Здесь главное не тупить и не застрять навечно на кассах какого-нибудь ашана. Я и не застрял. Месяца два назад получил долгожданное «блатное» назначение, прошел инструктаж, и с тех пор патрулирую определенные этажи высотки в Москва-сити. Объект называется «башня Меркурий», бронзового цвета небоскреб; место реально замечательное, сидят там очень серьезные конторы, поэтому как зарплата, так и требования соответствующие...

В детстве мне несколько лет подряд приходилось по месяцу проводить в больнице облцентра, где меня лечили от жестокой аллергии, а параллельно и собирали материал для признания меня негодным к строевой службе: мать обеспокоилась этим вопросом сильно заранее, справедливо полагая, что в нашей славной армии делать ее сынуле нечего. Родители жили в области и навещали только по выходным. Заточенный в четырех унылых стенах, я с нетерпением ждал этих визитов, так как лишь под их присмотром можно было выйти на улицу на несколько минут...

Я имею привычку приезжать на работу пораньше, часов в семь. В это время в офисе — только уборщица, и можно поработать в тишине. Сраный опенспейс. Первый поезд отправляется с моей — конечной — станции метро в 5:50. В это время я уже дремлю на платформе, подпирая спиной колонну. Я сова, но все же оно того стоит, и вечер остается свободным. Ввалившись вчера в вагон, я сел на ближайшее к двери сиденье. Жирный сосед с одной стороны — гораздо лучше, чем с обеих. Краем сознания отметил, что напротив уже сидит и спит какой-то мужик...