Интересное время

Я иногда задумываюсь: почему я оказался руководителем? Можно было бы конечно сказать, что я много умнее коллег, или обладаю совершенно невероятной харизмой, или что я – прирожденный лидер и умею вести за собой. Многие, кстати, на моем месте примерно так себя и описывают. Но практика управления проектами научила меня быть реалистом. Среди моих коллег – есть люди уж явно не глупее меня, есть инженеры с большими чем у меня знаниями, и лидеры с сильной харизмой. Я же как раз наоборот – никогда особо не стремился к лидерству, хотя мне часто приходилось брать эту роль на себя. Мне кажется, что дело в простой истине, которая мне кажется очевидной, но почему-то не всегда очевидна для многих других: «само не сделается». Я вывел это правило для себя довольно давно, и давно ему следую. Нет никаких чудодейственных способов что-то узнать, выучить иностранный язык или освоить новую технику. Никаких волшебных курсов. Просто берешь книги и учишь, осваиваешь, говоришь. Получится не сразу, но если не пытаться, не делать, то не получится никогда. Чтобы тебе ответили – надо спросить, чтобы тебя поняли – постараться связно изложить. Чтобы похудеть – надо рационально питаться и много двигаться, нет никаких чудодейственных диет. Только труд и упорство, и терпение. Терпение – главное, потому что ни у кого ничто не получается сразу как надо. Если хочешь программировать - придется сотни и тысячи часов провести за написанием и отладкой кода, пока у тебя что-то получится. Хочешь дойти до цели – сделай первый шаг, зная, что за ним еще тысяча шагов. И в профессии. Управление проектами ведь дело такое: если есть проблема, её надо решать. Даже если она маленькая, кажущаяся совсем неважной, незначительной. Пока она незначительная, её очень легко решить. Но сама она все равно не решится. А когда незначительных проблем и проблемок собирается много, они легко могут стать большой бедой, требующей для своего решения невероятных усилий и ресурсов. Кажется так банально, так очевидно, что даже и говорить об этом не стоило. Но почему-то многие – большинство, этого не понимают. Даже будучи неплохими специалистами. Но это я о своем, о руководительском. Наболело. Думаю, кому-то может быть полезна даже такая банальщина. Вдруг вы боитесь снять трубку и позвонить, откладываете что-то на завтра и послезавтра, боитесь открыть учебник, потому что там «сложно». Это все одно на самом деле. Помните – само не сделается. А потихоньку можно решить многое.

Самое неприятное, как мне кажется, что может случиться с человеком – утонуть в повседневности, обыденности. Жить изо дня в день, повторяя привычные, и оттого вроде безопасные дела. Вчера я ходил на работу, и вроде ничего не случилось, наоборот – меня хвалили, а потом дали аванс, а в конце месяца еще и зарплату дадут. Это значит, что, если я буду ходить на работу завтра, и послезавтра и потом – со мной тоже ничего не случится. А может еще похвалят, и даже прибавят зарплату. Так, глядишь, я через пять лет отдам кредит за машину (о, какая красивая, новенькая!), а через двадцать лет выплачу ипотеку за квартиру. Но только в своем городе – ведь я жил здесь с самого детства, и ничего плохого не случилось. И ты начинаешь жить от выходных к выходным, от отпуска – к отпуску, от зарплаты – к зарплате. И неважно какая она, эта зарплата. Может едва удается дотянуть до следующей, может – получается платить и кредитную машину, и ипотеку, да еще и на отпуск на Бали можно откладывать каждый месяц. Неважно, принцип – один. И какой бы ни была зарплата, идеология потребления заботится о том, чтобы её не хватало, предлагая все больше ведьминых сладостей в красивых обёртках. И вот ты живешь так, думая о зарплате в следующем месяце, а потом еще и еще в следующем, об отпуске и о даче, которую купишь, о том, чтобы дети были не хуже, чем у других – так положено, и месяц за месяцем, год за годом – проходят, и вот ты уже на больничной койке и осталось тебе совсем ничего… Это происходит как-то так. Совсем плохо, когда такое прививают детям. Дети ведь самое главное, в них нам отчего-то видится собственное бессмертие, потому за них, порой, страшнее чем за себя. И вот мы говорим им: ну какой из тебя артист (писатель, художник, врач … не важно) – будь как папа! Ну, или если с папой пример неудачный – вон как сосед Петров, бухгалтером – во он как живет! Потому что мы знаем: папа прожил так жизнь, и с ним ничего не случилось. А с соседом Петровым – случилось даже хорошее. Ну куда ты собрался уезжать из нашего города?! Где родился – там и пригодился, правда ведь? Это безопасно, это проверено. Куда как страшнее попробовать себя в новой профессии, или бизнесе, или опубликовать свой стих (вдруг засмеют), отпустить ребенка туда, куда он желает… Нет, я не призываю «выходить из зоны комфорта» - оставлю это коучам и бизнес-консультантам. Это их хлеб, в конце концов. Но иногда следует поверить в свою мечту и попытаться следовать ей, даже если это кажется безумием.

После истории о котах некоторые подписчики попросили меня рассказать больше о моем домике, в котором я нахожу порой убежище от прелестей жизни большого города. Домик действительно небольшой, достался мне от отца. Я, правда, слегка его перестроил, допилил веранду, провел воду. Когда-то, в начале 90-х представителям столичной науки выдавали участки бывших торфоразработок, земли ни по до что не пригодные, по сути – бывшее болото. И там доценты с профессорами, и разные научные и не очень сотрудники московских НИИ, лабораторий и даже творческих мастерских устроили целый дачный город. Местность здесь изрезана ирригационными каналами, сливающими болотную воду в Оку. Кроме кандидатов с докторами здесь особо никто селиться не хочет, так что места экологически чистые и не перенаселенные, чего в остальном Подмосковье – днем с огнем.   От Москвы 150 километров, но это уже даже и не совсем Подмосковье – скорее Рязанщина, до границы с рязанской областью здесь можно пешком дойти. Рядом Радовицкий монастырь и озеро Святое, куда паломницей хаживала бабушка великого русского поэта Сергея Есенина, прихватив с собою трехлетнего внука Сережу. Этот путь в несколько дней – пешком  от Константиново– одно из первых воспоминаний поэта. Публика московская, интеллигентная, слегка разбавленная бывшими торфоразработчиками. Соотношение сезонное, конечно, но с каждым годом перевес все больше и больше в сторону москвичей. Вокруг – глухие леса и болота. Летом море грибов (комаров, правда, тоже хватает), зимой – таинственное безлюдье, безмолвие, белые полотна леса и озер, изрезанные цепочками звериных следов. Во времена пандемии народу здесь прибавилось, жизнь кипела в дачных поселках даже зимой, сейчас народу поменьше. Но, может это и к лучшему. Не знаю, думал ли отец когда-то что именно этот скромный домик станет самым нужным мне наследством, но так и вышло. Спасибо, папа, твой домик очень меня выручает уже несколько лет. Хотел еще побольше фоток местных красот разместить, но подумал, что оставлю на потом. Не все сразу.

Дорогие подписчики, я хочу просить вашего совета. Особенно, если среди вас есть кошатники. Как я уже писал мой домик в Мещерских лесах – место чудесное. Животные там водятся тоже волшебные. Мои старые подписчики, пришедшие из инсты помнят сладкую парочку котов, которые использовали нас как двуногий источник корма во времена пандемии. Они на первом фото к этому посту. Сообща с вами мы тогда дали имя самому видному представителю этой пары – могучему, суровому, молчаливому, задумчивому и наблюдательному коту Феликсу. Его подруга – суетливая и очень болтливая кошечка Мурка тоже была постоянной гостьей как нашего домика, так и моего блога. Коты были явно чьи-то, и к нам приходили погостить, помурлыкать ну и выпросить чего-то вкусненького. В дом не заходили ни под каким предлогом, как мы их ни зазывали. Гладить себя и чесать пузо позволяли, но в руки толком не давались. И, хотя расставаться с ними, когда мы уезжали на Кубань, было грустно, мы за них не очень беспокоились: взрослые, свободные и самостоятельные звери, отличные добытчики и мышеловы, что неоднократно ими было доказано. Когда через два года мы возвратились в свой домик, мы, конечно, гадали – как там «наши» коты. И случилось чудо. В первый же день появилась Мурка: все такая же, только заматеревшая: шрамов прибавилось и чувствовалась в ней уже не молоденькая суетливая кошечка, а опытная мать. Феликс же так и не появился – то ли они «развелись» и кот сменил ареал (на что я в тайне надеюсь), то ли почил он все же в кошачьей Вальхалле, где ловит постоянно жирных мышей, пьет вдосталь вкусные сливки и вдоволь дерется с собаками и такими же славными воинами как он сам. Уверен, такие коты как Феликс попадают не на радугу, а именно в подобное место. Но через неделю вместе с Муркой появилась маленькая копия Феликса. Внешний вид у него, безусловно, от папы, а повадки от обоих родителей: созерцательность и вальяжность от отца, а разговорчивость от мамы. Мурка привела к нам котенка-подростка, а сама исчезла. Появилась только единожды – когда толстый соседский кот попытался напасть на подростка. Котенок на какое-то время исчез, а потом появился вместе с матерью, которая задала трепку пришельцу и снова ушла по своим делам. А котенок остался с нами, точнее с Юлей. Он ласковый и забавный, отличный мурлыка. Любит изображать из себя белку или даже птицу. Но в дом, как и родители, идти наотрез отказывается. Живет или в теплом домике из коробки, который мы ему соорудили под крыльцом, а в последние пару дней облюбовал себе «гнездо» под крышей веранды. Как и родители позволяет себя гладить, но вот на руках сидеть не хочет. В отличие от родителей, он еще совсем «мальчишка», подросток. Не уверен, что умеет ловить мышей. И вот как нам с ним быть? Постоянно жить на даче у нас, кажется, не получится, а к рукам он пока не приучен (да и не очень приучивается). Можно, конечно, устроить насилие над котоличностью (или мордностью), взять его в перчатках, засунуть насильно в переноску и увезти с собой в город. Но для него это огромный стресс и доверять нам он точно перестанет. Как бы вы поступили в таком случае? Что посоветуете?

Сегодня ровно месяц, как я вернулся в Москву. Надеюсь, не очень надолго. Пока что начальство благосклонно разрешает мне и моим коллегам работать по графику 3+2, то есть три дня в офисе и два на удаленке. Сколько продлится такая лафа – неизвестно, но явно что недолго: известно, что новый владелец нашей компании не знал слова «удаленка» даже в разгар пандемии. А пока – берем, что дают. Вечером я сажусь в электричку и еду до станции Кривандино. А потом – на самом медленном, самом романтичном и самом социальном поезде Подмосковья. Пятьдесят три километра – ответвление от основной ветки в самою глубину Мещерских болот поезд, точнее рельсовый автобус, проходит за почти два часа. Эту ветку построили в 1944 году с целью подвоза торфа к Шатурской ГРЭС из мещерских болот. Была такая идея у отцов отечественной энергетики – использовать торф как топливо для электростанций. Идея была осуществлена, и Шатурская электростанция много десятилетий работала на этом топливе из «кладовых солнца». Была создана целая система добычи торфа, осушены сотни квадратных километров болот. Однако уже в конце двадцатого века стало ясно, что топить котлы большой мощности торфом сложновато, да и просто сжигать это ценное сырье как-то не очень. Большинство торфопредприятий закрылось, а после перестройки пришла в упадок и лесная промышленность региона. Осталась вот эта ветка железной дороги, живо напоминающая о коммунизме. Потому как она бесплатная. Нет, теоретически, конечно, можно купить билет в Кривандино за 145 рублей, но его у вас никто не проверит. А на обратном пути, и вовсе купить билет невозможно. На мой вопрос «станционная смотрительница» лишь недоуменно пожала плечами: езжайте бесплатно, мы билетов не продаем. Здесь все так ездят. Вагончик неспешно – 30 километров в час едет среди заснеженных глухих лесов и кажется что вот-вот на одном из полустанков войдет в него баба-яга, у которой по какой-то причине сломалась ступа. Так я добираюсь до своего маленького домика в лесу, о котором хорошо знают мои подписчики еще старого блога. Почему не на машине? Потому что на машине вечером я трачу почти то же время, только провожу его без толку, работая водителем. А в электричке я читаю, размышляю, готовлю рассказы для вас. Машину же я оставил своей жене, которая в нашем домике живёт постоянно (и я ей немного завидую). Эти три с половиной дня в лесу дают мне силы продержаться столько же в большом городе. Как будет дальше – посмотрим.

Самыми ярыми приверженцами религии или политического течения всегда бывают неофиты. Готовы часами на морозе или жаре стоять, ради выполнения религиозного обряда, или сбора подписей за «любимого кандидата». Самыми горячими влюбленными – только что встретившие предмет обожания. Тут и «жить без тебя не могу» и «готов луну с неба достать» и «вечные клятвы». Зрелая любовь – она не такая: и прожить смогу, и сытный ужин лучше луны с неба, и ничто не вечно под луной. Но мой выбор быть с тобой, здесь и сейчас – это и есть любовь. А самыми ярыми защитниками какого-то места по тому же принципу бывают недавно туда переехавшие: они как-бы оправдывают свое решение сменить место жительства. «Коренному» такое не нужно, он здесь по факту рождения. Зрелые чувства – вера ли, убеждения, любовь к человеку или месту не требуют доказательств и подтверждения перед кем-то. Истинно верующему не нужно доказывать, что он верит, его вера с ним независимо от обстоятельств. Человеку, имеющему твердые убеждения совершенно неважно, знают ли об этих его убеждениях другие. Настоящая любовь существует независимо от обещаний, она просто есть. Так во всем. Зрелость чувств проверяется в том числе и тем, надо ли вам доказывать их перед кем-то, или вы просто уверены в том, что они у вас есть. 

Я уже почти месяц в Москве и удивляюсь: почему люди стремятся сюда? В последние годы Москва все больше стала напоминать романы-антиутопии. Людям доступны лишь маленькие клеточки личного пространства, тридцать-сорок квадратных метров – это предел мечтаний, шестьдесят – что-то из области фантастики. Эти сорок квадратов, где-нибудь в спальном районе или вообще за пределами МКАДа стоят десять, пятнадцать миллионов рублей. За такие деньги можно построить неплохой дом, квадратов в сто двадцать в каком-нибудь из уютных российских городов и еще хватит на то, чтобы открыть свой бизнес. Нет, я не призываю всех уезжать из столицы. Коренные москвичи, те, кто уже обзавелись здесь жильем, те у кого есть действительно очень высокооплачиваемая работа или успешный масштабный бизнес – их мотивация понятна. Хотя последние, часто, имеют привычку руководить бизнесом откуда-нибудь из более безопасных экологически мест. Но что заставляет ехать сюда людей с зарплатами в пятьдесят - сто тысяч рублей, брать ипотеку на двадцать-тридцать лет, чтобы получить такие вожделенные и такие бесполезные квадратные метры? Эти квадратные метры оплачиваются жизнями – без преувеличения. К восьми-девяти – на работу, к восьми-девяти – с  работы. И на дорогу еще два, три часа. Сколько той жизни остается? И работу не бросишь, не сменишь, потому как – ипотека… Ради чего? Мне не нужно брать ипотеку, есть и свое жилье – такая же клетушка в спальном районе которая, неожиданно, делает меня миллионером. И, слава Богу, есть еще домик в рязанских болотах и руководство фирмы, которое пока что позволяет хотя бы пару дней в неделю работать удаленно. Там сейчас живет моя жена и я выбираюсь туда каждую неделю. Я делаю очень важное дело, бросить которое сейчас значило бы, наверное, смалодушничать, дезертировать. И я делаю его молча, не жалуясь. Но все же втайне надеюсь на то, что несмотря на все беды нашей страны мы все же начнем новый, большой энергетический проект и я смогу убедить руководство, что я нужнее там, чем в офисе. Прости, Москва, но, несмотря на все твои чудеса – я не твой. Здесь я все меньше чувствую себя человеком, и все больше растворяюсь – в толпе, в делах, в нехватке времени.  

Несмотря на то, что со следующей недели я в нашем Московском офисе постоянно, на этой меня все равно вызвали в командировку: встреча с акционерами, завершение старых проектов... Забавно, но самолет из Минвод летел точнехонько над одним из самых крупных моих прежних проектов: городом на Волге Балаково и Саратовской ГЭС. Здесь я провел несколько лет, мы меняли турбины на ГЭС и строили завод. Посмотрел на город и ГЭСвпервые с высоты, поностальгировал.Очень символично - как бы связь моих проектов получается)))