Что значит твой творческий псевдоним «aninopus»?
- Это моя фамилия наоборот.
Расскажи о своем пути к феминизму? Ты давно поняла, что ты феминистка?
- Несмотря на то, что я была инфантильным подростком, думаю, на меня оказали влияние, прежде всего, мама и бабушка, они обе сильные и строгие женщины.
А мужчины в нашей семье мягкие и добродушные. Бабушка была главой и всегда определяла фронт работы для каждого, например, в саду или на даче. Такой бытовой матриархат :-)
Для меня было непривычно узнать, что в некоторых семьях с мнением женщины не считаются, а иногда женщины сами самоустраняются, мол, мужикам лучше знать, как строить, например, беседку или куда потратить семейный бюджет.
А осознание того, что я – феминистка пришло не так давно, всё началось с изучения проблем экологии и спесишизма (speciesism – видовая дискриминация или видоцентризм – Прим. Я – Свобода). О каких животных можно говорить, когда у нас с правами женщин не считаются? В общем, хватило пары книг, чтобы признать, что я разделяю идеи феминизма.
Давай поговорим подробно о твоем творчестве.
Ты работаешь в каком-то очень камерном жанре, откуда твои образы? Есть ли у них пол? Как ты определяешь свои работы? Почему было важно использовать именно детские образы?
- Мне нравится работать в малом размере, у меня нет амбиций делать что-то гигантское. Но сейчас я пробую себя в чуть больших размерах.
Образы приходят отовсюду, из окружения, книг, фильмов, мультфильмов. Что-то цепляет глаз и откладывается в памяти, а в определенный момент выливается в новую работу.
Пол есть, но не всегда. Например, я сейчас работаю над серией «Дети Земли» и я не стремилась показать биологический пол. А в целом мне нравятся женские образы, но и мальчики тоже иногда есть.
Мне не суперважно работать над детскими образами. Просто так получилось, наверное, тут сказывается влияние Гэсэра Зодбоева. Он хвалил, говорил, что мне хорошо получается передать эмоции. И сейчас, для меня лучший комплимент, когда говорят, что мои работы живые.
Все твои работы очень эмоциональные, где-то наивные, искренние и очень добрые. Ты считаешь, что сила в доброте?
- Спасибо! Ох, не знаю. Для меня вопрос добра и зла – это философские вопросы, о гармонии и равновесии того и другого. В каждом из нас есть и то, и другое. Я считаю, что сила в сострадании и в покое, внутреннем покое, к которому нужно стремиться. А добро и зло, которое встречается на жизненном пути, это опыт. Его нужно пережить, чтобы придти к осознанности.
У тебя среди работ много детских образов, откуда такая любовь к детям?
- Ахаха. Вот это самое смешное! У меня нет какой-то суперлюбви к детям, у меня и опыта общения с ними нет, я люблю их на расстоянии. А все мои работы родом из моего детства, из воспоминаний, детских фантазий, сказок и мультфильмов.
В этом плане я согласна с утверждением, что каждый художник рисует себя, в моем случае лепит.
А ты бы сама хотела иметь детей? Думала об этом?
- В одно время, мне казалось, что хотела. И сильно загонялась на эту тему. Только недавно осознала, что не хотела, это всё было результатом давления окружения, «часики тикают», «стакан воды» и всё в этом духе.
Честно говоря, признать и сказать это самой себе, стало большим облегчением, я поняла, что никакая я не дефектная и ничего никому не должна (за что спасибо феминизму).
К тому же, на планете и без того много людей, экологическая обстановка напрягает, да и политическая тоже. Мне действительно тревожно за следующее поколение.
На данный момент, я всё ещё не хочу детей, но и не исключаю. А то что, время может выйти, это ерунда, ведь существуют и другие варианты.
Что ты можешь сказать о бурятской культуре и идентичности, которая проявляется в твоих работах? Откуда тяга к использованию бурятских образов? И что можешь сказать про культурную апроприацию?
- Помню, когда я училась в художественной школе, а затем в университете, всегда поощрялась национальная тематика в работах. И я стремилась, делать работы в этой тематике, как и все, то есть делала, что и все, только через свою призму.
Не было такого, что я делаю что-то чужеродное, сейчас возьму и сделаю что-нибудь суперэкзотичное, азиатское и необычное. Нет, мне казалось, что я воспроизвожу образы нашей, бурятской культуры.
А потом, когда попала в мастерскую к местным мастерам, начала пробовать себя в скульптуре. Я находилась в среде, где все работали над скульптурами с этническими мотивами, буддийской пластикой. Анализируя сейчас, мне кажется, у меня и не было другого пути.
Иногда мне кажется, что руки сами делают, например, работа «Подружки» там две девочки в обнимку – бурятка и русская, а все говорят, что у меня получилось две бурятки.
На протяжении последней пары лет, меня мучает вопрос, а имею ли я право представлять бурятскую культуру? Погружаясь в постколониальный дискурс, получается, что я привилегированная белая женщина и эксплуатирую бурятскую культуру.
Слушаю лекции на эти темы и впадаю в уныние, неужели делаю что-то плохое? Происходит ли здесь искажение? Ведь у меня нет такого бэкграунда, как у художниц – носительниц культуры.
А может быть, это взаимное обогащение и переплетение культур?
В общем, пока у меня больше вопросов, чем ответов. Но я себя успокаиваю тем, что я здесь родилась и выросла, естественным путём впитала культуру, не просто взяла образы с потолка.
Что касается культурной апроприации, наверное, это больше относится к вырванному из контекста наследию культуры, как если бы какая-то корпорация взяла чей-то символ, имеющий сакральный смысл, неуважительно использовала в своих целях и нажилась бы на этом, оскорбив этим какую-либо народность.
Хотя мне непонятно, где та грань, когда это перестаёт быть популяризацией и единением разных культур и начинает быть оскорблением. Здесь тоже может быть много вопросов. Ведь можно опуститься до делёжки: где моё, где твоё и закрыться друг от друга.
Сталкивалась ли ты с дискриминацией в профессиональной деятельности и есть ли какие-то стереотипы, что мол, скульптура только для мужских рук?
- Меня не хотели брать на работу в мастерскую, потому что у них мужской коллектив и женщин им не надо. В итоге всё сложилось хорошо, я была первой девушкой в той литейной мастерской. Никто меня не обижал, половина ребят были друзья с моей специальности, с некоторыми дружим до сих пор. Больше не сталкивалась с дискриминацией в профессиональной среде.
Мне кажется, сейчас я сама себя дискриминирую из-за жгс (женская гендерная социализация – Прим. Я – Свобода), мне например, не хватает уверенности, амбиций и меня часто накрывает синдром самозванки.
По поводу стереотипов, один раз мне сказали, что хороших женщин-скульпторов не бывает. А удивлённые комментарии в духе: «Такая хрупкая, а работает с бронзой» – я слышу регулярно. Вот я не понимаю, как к такому относиться: это комплимент или что? Я чувствую, что это без задней мысли говорят.
Мы не можем не отметить твою активную эко-позицию. Ты согласна с утверждением о том, что женщин, как и природу, веками использовали и эксплуатировали, что в итоге это привело к глубокому экологическому кризису. Какие у тебя мысли на этот счет?
- Мне нравятся некоторые идеи аболиционисток (abolitionism от лат. abolitio «отмена») — движение за отмену рабства и освобождение рабов – Прим. Я – Свобода ) и веган-феминисток. Я согласна, что патриархат – это общий источник угнетения, как женщин, так и природы и животных. Считаю, что было бы эффективно избавляться от всех форм дискриминаций одновременно, ведь все они работают по одному механизму и укрепляют друг друга.
Придерживаешься ли ты экологичного образа жизни в семье?
- Придерживаюсь насколько это возможно. Но не всё гладко проходит. Избегать упаковки сложно, когда хочется попробовать новый веганский джанкфуд. Уговариваю себя тем, что веганская еда в одноразовой упаковке всё равно экологичнее животной пищи в многоразовом контейнере.
Семья поддерживает, например, родители копят у себя органику, а потом мы ее компостируем в грядках. Земля стала плодороднее и килограммы отходов, вместо свалки превратились в удобрение. Нам это так понравилось, что подумываем забирать органику у наших знакомых.
Ещё, мы женской половиной семьи перешли на многоразовые средства гигиены. Тканевые прокладки намного приятнее к телу, чем пластиковые, а главное не токсичны и экологичны. Мои мне служат уже почти четыре года, только представьте, сколько мусора удалось избежать. Для подстраховки у меня есть менструальная чаша – это чудо-чудесное, если подобрать подходящую. Можно иметь лишь её одну и она прослужит минимум пять лет.
Твой партнер не стесняется покупать «зелененькое» и «экологичненькое»?
- Наоборот, ему в кайф. Он не выходит из дома без авоськи. На самом деле, он сам предложил начать сортировать отходы и попробовать растительное питание на недельку и нам понравилось. Он даже зарегистрировался волонтером гринписовского проекта Recycle Map, где каждый может добавить новый пункт приема на карту Улан-Удэ или оставить комментарий, если пункт прекратил принимать какой-либо из видов вторсырья.
Почему осознанность и экологичность считается больше женским делом? И почему, как ты считаешь, в экологических движениях в основном участвуют женщины? А главной героиней борьбы с изменением климата стала девочка, которая нас всех очень вдохновляет.
- Наверняка это влияние мгс (мужская гендерная социализация – Прим. Я-Свобода ). Из-за токсичной маскулинности у нас считается, что нАсТоЯщИй мужик должен питаться одним мясом, а если он ест растительную пищу, то он импотент. Хотя исследования уже подтверждают обратный эффект. А если он ходит с авоськой и пользуется ещё какими-то эко-приблудами, то он гомосексуал. С другой стороны, я вижу, как всё меняется и уверена, что такое стереотипное мышление скоро исчезнет.
Что для тебя значит выражение «Я – Свобода?»
- Что у нас в Бурятии есть классное фем-сообщество и что может быть, мы увидим равенство на своём веку.
Есть ли какие-то пожелания нашим подписчикам_цам.
- Желаю полюбить и принять себя такими, какие есть. Понимаю, что это легко сказать, иногда требуются серьёзные усилия, но это really освобождает.