Максим хотел помириться с отцом уже на следующий день после ссоры, но решил выдержать характер и подождать, пока тот позовет его сам.
Спустя три дня Анжела заметила, что муж за что-то переживает, ходит по комнате, словно сам не свой. Обычно в это время он уже лежал вместе с ней в постели, но сегодня не торопился.
— Ты чего так нервничаешь? — спросила она, — оторвавшись от чтения своей любимой книги.
— Отец уже три дня не звонит, — ответил Максим. — Почему он так со мной?
Анжела наблюдала, как муж взял с комода телефонную трубку, сел на кровать и стал нервно мусолить ее в ладонях.
— Опять к нему побежишь на ночь глядя? Давай, давай... Он об тебя еще ноги вытрет, — сказала супруга и вновь открыла книгу.
Максим все же набрал знакомые цифры и приставил трубку к уху.
— Алло? Папа?
— О, Максим! Рад тебя слышать, сынок! — ответил отец.
— Как у тебя дела?
— Хорошо все. Мы тут с Федором фильм интересный смотрим.
— Ладно, не буду мешать.
— Ага. Спокойной ночи, Максим, — ответил на это Антон Николаевич и отключил связь.
Максим вновь испытал чувство ревности. «Ох уж этот Федор! Прилип как банный лист...»
— Знаешь, с одной стороны, хорошо, что Федор рядом — приглядывает за отцом, — обратился он к жене. Очень хотелось выговориться. — Но, с другой стороны, он буквально поселился там.
— А сиделкам вообще-то за это деньги платят, — как бы невзначай напомнила Анжела и помяла себе шею.
— Хм, ты права. А я об этом как-то даже не подумал, — усмехнулся Максим.
— Я так поняла, Федор этот добрый, отзывчивый, судя по твоим рассказам. Да и Антону Николаевичу с ним хорошо. Возраст дружбе не помеха. Так что пусть уж вместе живут. Как думаешь? И оставь ты в конце концов отца своего в покое.
— Ну, хорошо. Раз ты так считаешь... — Федяев почесал затылок, успокоился и лег, наконец, спать.
***
На следующий день Максим не выдержал и пришел навестить отца. Но в квартире он застал только Федора. Тот прихорашивался, примерял классический костюм, который приобрел на днях.
Увидев Федяева-младшего, молодой человек немного растерялся. У того был свой ключ от квартиры, поэтому Максим для него появился довольно неожиданно.
— Где батя? — спросил Максим.
— Ваш папа в Филармонии, на концерте столичных артистов, — ответил Федор. — Совет ветеранов выделил несколько бесплатных билетов. Я уговорил Антона Николаевича сходить, развлечься.
— А почему ты с ним не пошел?
— А я не пенсионер. Мне билета не полагается. К тому же, я обещал вашему отцу прибраться в квартире.
Максим осмотрел комнату.
— Да, действительно, запустили хату, — подтвердил он.
Неожиданно из коридора послышался до боли знакомый Максиму женский голос:
— А почему двери открыты? Воров уже не... — Это была Анжела. Когда она вошла в комнату, то обомлела от неожиданности и не договорила предложение. Она совсем не планировала встретить здесь мужа, однако сделала вид, что вовсе не удивилась. — Здравствуйте, — посмотрела на Федора, затем — на Максима. — Вот зашла со свекром помириться, — неловко улыбнулась. — А то неудобно как-то... некрасиво расстались. Тортик вот от меня... — поставила торт на стол и обратилась конкретко к мужу: — Да и ты переживаешь. Кстати, Макс, а почему ты не на работе?
— А у меня сегодня по счастливой случайности адрес заказчика недалеко от этого места, — ответил Максим. Ничего не заподозрив, а только удивляясь поступку жены, он продолжил: — Прихожу, а здесь, — кивнул в сторону Федора. — Познакомься, это Федор. Ты о нем уже слышала. Федор, это моя жена, Анжела.
— Наслышана о вас, — кивнула женщина.
— Очень приятно, — кивнул в ответ Федор.
— А где же Антон Николаевич? — поинтересовалась Анжела. На самом деле, она, конечно же, знала, где сейчас находился свекор, просто делала вид и играла роль удивленной женщины.
— В театре, — ответил Максим.
— В Филармонии, — поправил его постоялец.
— Федор, можно попросить вас передать этот тортик Антону Николаевичу? — спросила Анжела.
— Да, конечно.
— А мы заедем к вам в другой раз, да Максим?
Супруги ушли. Но что же получается? Анжела и Федор были любовниками — вот что получается. Причем страстными. Именно страсть, которой было с лихвой у Федора Самохина, привлекла в нем жену Максима.
Анжела оказалась из тех женщин, которым мало только одного мужчины, которые, даже будучи за мужем, никогда не упускают момента урвать от жизни лучшее. Максим же оказался полным дурачком, что не сопоставил некоторые факты, он на самом деле поверил жене, что та пришла к свекру загладить свою вину.
***
Прошло несколько дней. Однажды в субботний вечер в гостиную, где отдыхала Анжела, вбежал Максим и заявил, что пропал его отец.
— Как пропал? Куда? — недоуменно посмотрела на мужа женщина.
— Я не знаю, Анжела. Дома его нет, на телефон не отвечает. Федор Самохин тоже трубку не берет. Его сменщица-консьержка сказала, что он взял отгул.
— Ну, подожди. Может, они ушли гулять или поехали в центр города. Ты не нервничай так, Максим. Дома точно никого нет? Ты прямо заходил в квартиру?
— Конечно, заходил. Ни сумки, ни документов... Анжела, может, в полицию заявить? Как думаешь? — Максим выглядел слишком обеспокоенным.
В эту секунду зазвонил домашний телефон. Мужчина тут же схватил трубку.
— Алло!
— Максим...
— Папа, ты где, черт возьми?!
— А ты чего кричишь? У меня все хорошо.
— Прости. Как ты себя чувствуешь?
— Замечательно. Мы с Федором только что приехали из деревни. Там сейчас такая красота!...
— Подожди, ты сам ездил в деревню?
— Почему сам. Говорю же, с Федором. Знаешь, с соседями пообщались, дом в порядок привели. Представляешь, забор пришлось поправлять с внешней стороны — завалился.
— Какой дом, папа?! Какой забор?! Тебе же перенапрягаться нельзя.
— Не говори ерунды. Мне от работы даже лучше стало — просто прилив сил. — Антон Николаевич говорил живо, и Максим даже представил, как тот довольно улыбается.
— Почему ты меня не предупредил?
— Не хотел, чтобы ты нервничал. И потом, ты всегда занят, не хотел отвлекать. Но, смотрю, все равно нервничаешь. Мы яблоки привезли, перебираем. Возьмете себе?
— Какие яблоки, папа!
— Ты приходи, и я тебе все расскажу.
Максим положил трубку и посмотрел на жену.
— Я уже все по разговору поняла. Можешь не объяснять, — сказала Анжела.
— Я к отцу. Приеду через час.
Как бы не старался Максим не ревновать отца, однако переживал, что Федор стал тому ближе, чем родной сын. Даже не предупредил его об отъезде — вот ведь какие дела.