Дверь аккуратно закрылась и она осталась одна в пыльной и порядком захламлённой по углам квартире. Когда эхо шагов умолкло, Тома выглянула в окно, но на площади никто так и не объявился. То ли Никита вышел с другой стороны, то ли вовсе не покидал здание— оба варианта её устраивали, лишь бы поймать шанс осмотреться и чуть-чуть перевести дух.
Нагромождение коробок слева от входа выглядело заманчиво и Тома засучила рукава, твёрдо нацелившись наконец-то узнать всю подноготную о личности этого парня, раз уж он так неосмотрительно дал ей карты в руки. Сдирая клейкую ленту с первой коробки неразобранных после переезда вещей, Тома аж вспотела от предвкушения, но нашла лишь подборку пожелтевших перекидных календарей советской эпохи. Без оторванных страниц, совершенно новых, пахнущих типографской краской и почему-то нафталином. От разных лет и безо всякой системы. Кому взбредёт в голову коллекционировать подобное старьё, да ещё и таскать за собой по разным адресам?
Тома сморщила нос от едкого запаха и проверила следующую коробку. Такая же бесполезная ерунда, сплошь древнее барахло, по которому помойка плачет. Она рылась и рылась с остервенением, но всё меньше понимала, кто мог собрать весь это скарб.
Тома задвинула обратно последнюю добычу из нижнего ряда и с досадой выпрямилась. Может быть, это принадлежало прошлому жильцу? Но зачем хранить чужой старый хлам?
Лишь покончив с коробками, Тома осознала, насколько тихо здесь в действительности было. Ни гудков автомобилей, ни шума ветра. Ничего. Отсутствие звуков давило на перепонки и она нарочно плюхнулась спиной на матрас, чтобы услышать громкий хлопок. Вокруг взвились клубы пыли и она долго смотрела, как воздушные вихри закручиваются на фоне потолка.
Не дружи с этой девочкой (начало, назад)
Она уже не радовалась одиночеству — а вдруг ей придётся торчать здесь ещё полгода, только в сознании и в полнейшем одиночестве? Подобные рассуждения не прибавляли оптимизм, так что Тома без сожалений бросила пустую затею, толкнула незапертую дверь и побежала вниз по ступенькам. Желание найти любое человеческое лицо заставило торопиться и прыгать через ступени, но через несколько этажей Тома с разбега уткнулась в бетонную стену. Лестница просто заканчивалась на этом самом месте — ни окна, ни дверей.
Она задрала голову — наверху хорошо различались стройные ряды поручней, но спираль лестницы уходила ввысь, как в небо.
К горлу подступил липкий ужас — как найти дорогу обратно? На всех этажах отсутствовали двери, словно покинутое жилище мстило за предательство, но когда Тома устала от подъёма и села на корточки, то обнаружила приоткрытую дверь на один пролёт выше.
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
Тома узнала комнату с распотрошёнными коробками, поспешно закрылась внутри и перевела дыхание.
Так, через подъезд не сбежать, но что насчёт окна?
Рама пластиковая, но штукатурку можно расковырять и выдавить оконную коробку. Тома порылась в ящиках стола в поисках отвёртки, но единственной подходящей находкой стала длинная железная линейка.
Тома от души полоснула откос острым краем и тяжело задышала, случайно бросив взгляд на злополучное дерево под окном. Почувствовав её интерес, от дерева отделился мужской силуэт и Тома буквально задохнулась от приступа счастья.
Её отец стоял внизу и смотрел ей прямо в глаза, сминая в руках небольшой бумажный свёрток.
Она отчаянно замахала, будто он уже собирался уйти, и крикнула:
— Папа! Я здесь!
Он не двигался и продолжил смотреть, а у Томы похолодело под ложечкой.
— Папа! Я не знаю, как спуститься! Помоги мне!
Папа показал на что-то вне поле её зрения, что-то ниже её окна, и Тома изо всех сил прижалась щекой к стеклу.
— Что там?! Папа, я не вижу!
Папа опустил руку, но взгляд не отвёл.
Тома орала и била по стеклу ещё очень долго, потом плакала и снова билась, пока не заснула на подоконнике, скрюченная и обессилевшая. Отец остался стоять подле дерева, так и не приблизившись ни на миллиметр.