В разноцветной и праздничной толпе детишек и их родителей Ирка расслабилась и восторженно завертелась, кожей впитывая вкусные эмоции. Одна девочка с только что купленным пучком воздушных шаров показала ей розовый от ваты язык, но Ирка лишь рассмеялась и что-то прошептала беззвучно, глядя прямо на нахалку, отчего малышка заревела в голос и нечаянно выпустила непослушные тесёмки из рук. Пока её мамочка охала и сокрушалась, что не успела привязать шарики к запястью, девочка таращилась на Ирку и даже не подняла заплаканные глаза к небу, чтобы проводить бездарно улетевший приз.
Тома не выдержала душераздирающего зрелища и зашипела на Ирку:
— Ты чего? Она же совсем мелкая!
— Предпочитаешь быть на её месте? — с хулиганским напором шепнула Ирка и дружелюбно похлопала одноклассницу по плечу. Тома поникла.
— А нельзя выбрать жертву постарше? Тебе же без разницы!
— Например, твою маму? — Ирка многозначительно обернулась на бредущих следом мам и медленно провела ногтем указательного пальца поперёк шеи. — Она аппетитная.
— Заткнись! — Тома понуро поплелась дальше.
— Ладно, не психуй ты так! Ты мне реально нравишься, я тебя не трону без причины. Здорово, что вы так защищаете друг друга. Каково это, когда тебя вот так любят?
— Что за вопрос? — огрызнулась Тома. — Она же моя мама.
— И каково это — иметь вот такую маму?
— А ты не пробовала? — буркнула Тома и запнулась на ровном месте. — У тебя никогда не было своей мамы, что ли?
Она воровато оглянулась на Молчанову-старшую, с готовностью показавшую ей полный комплект мелких зубов, некрасиво испачканных губной помадой.
Не дружи с этой девочкой (начало, назад)
— А ты как думаешь? — Ирка ухмыльнулась. — Ты ведь всё поняла, верно? Не надо так активно притворяться, что я — это она. Просто делай вид, что мы подружки. Этого хватит.
— И кто же ты? — мрачно спросила Тома, снова подстраивая шаг под долговязую красотку.
— Это не так просто объяснить, — неожиданно искренне ответила Ирка, — но я постараюсь. Очень необычно снова быть в живом теле, столько впечатлений! Я и забыла, как оно у вас бывает, представляешь? Даже дышится так… волшебно!
Ирка набрала полные лёгкие воздуха и с наслаждением выдохнула.
— А раньше тоже без мамы обходилась, — допытывалась Тома, — тебя же кто-то родил? Ты хоть была нормальным человеком когда-то?
— Конечно, — благодушно откликнулась Ирка, — но пребывание… там… притупляет человеческие воспоминания.
— И как это было… ну… там?
Ирка с благодарностью коснулась руки «подружки» и та отскочила как ошпаренная, но существо это не смутило, ей довольно было уже проявленного участия.
— В основном — голодно, — Ирка с любопытством остановилась возле лотка мороженщика и ткнула пальцем в витрину, — кстати, а не купить ли нам немного сладкого и холодного?
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
— Хочешь мороженое? — брезгливо переспросила Тома, доставая мелочь, — Да ешь сколько влезет, а у меня нет аппетита.
— Ага, мороженое! — Ирка вонзила зубы в мягкую верхушку пломбира и зажмурилась от восхищения. — Это же должно быть настолько вкусно? Ой, зубы ломит!
— Должно, — Тома искоса поглядывала, как Ирка жадно поглощает стаканчик вместе с содержимым, не боясь испачкаться или раскрошить вафлю.
— Потрясающе! Жаль, что голод так не утолить, но это действительно вкусно, понимаешь? Восторг!
— Угу. Так ты не помнишь, кем была раньше? И что ты ешь теперь? Помимо вкусного мороженого.
— Почему нет? Помню, конечно.
— Скажешь?
Ирка игриво подмигнула ей.
— Но это секрет! Если скажу… короче, нельзя говорить. Но ты можешь помочь мне адаптироваться, рассказать побольше про ваш класс и кто кому кем приходится, и я тогда не трону никого из твоих близких. Мне нужен проводник, а ты умная и наблюдательная. Ты подойдёшь.
— Ты бабка Иры?
Ирка заливисто расхохоталась.
— Бабка? Та старая грымза, что сожрала кого-то пухлого? Не-а. И не пытайся угадать, не получится.
— О ком пухлом ты говоришь? — напряглась Тома.
— Неважно. Проехали. Сосредоточься на настоящем. Видишь того парня на самокате? — Ирка ткнула в довольного жизнью подростка, закладывающего виражи вокруг клумбы. — Смотри.
Парень кубарем полетел с самоката, будто с разбега наткнулся на бетонную плиту, и взвыл от боли.
— Зачем?!
— Я питаюсь их эмоциями. Плохие лучше, чем хорошие. Больше проку. Это как мясо вместо травы.
— Ты отвратительна! — в сердцах выпалила Тома.
— Мне же надо что-то есть, верно? Ты же тоже питаешься? Растения, животные… Ну а я чем хуже? Мороженое — супер, но этого слишком мало для меня, что тут поделаешь? Надо приспосабливаться. Проявлять гибкость. Зато все живы.