- Чаю не хотите? – Заглянула в купе проводница.
Я согласился. Попутчики сошли на какой-то станции, было десять вечера, спать не хотелось. Мысли одолевали разные.
Продолжение. Предыдущая часть здесь
Я крутил в ладонях стакан, не замечая, что обжигаю руки о раскаленный металлический подстаканник. Изредка посматривал на Катю. Она спала. Я был этому рад. Потому что не представлял, как с ней общаться, о чем говорить. А ехать было еще долго.
На Урал я летел на самолете, но домой с ребенком мне все советовали ехать поездом, так проблем меньше. Ведь по документам Катя мне никто. До Москвы были еще сутки в пути.
В поездах я уже давно не ездил, предпочитаю не тратить время на дорогу, да и не люблю, когда рядом в купе сидят посторонние люди. Но сейчас я был даже рад, что есть возможность поразмыслить о том, что мне делать. Мерный стук колес очень этому способствовал.
***
После разговора с Мариной я понимал: хочешь-не хочешь, а лететь в родной город все же придется. Даже если я сам себе говорил, что никуда не полечу. Не сволочь же я, в самом деле. Да меня бы потом совесть заела. Разумеется, ребенок тут не причем, не собираюсь я заводить никаких дочек. Но не проститься со Светой, не поддержать ее родных – я не мог.
Да и все же, надо было убедиться, что девочку есть куда определить. К теткам, к бабкам, не знаю. Ребенок лишился родителей. Раз уж я оказался таким хреновым отцом, что не принимал никакого участия в ее жизни, хотя бы теперь, для очистки совести, хочу увидеть, что все в порядке и девочка не окажется в детском доме.
Разговор с Оксаной ожидаемо оказался тяжелым. Она никак не хотела понять, зачем мне куда-то срываться из такого долгожданного отпуска, лететь на родину, что за похороны такие, она и не слышала, что у меня была там близкая подруга. И так далее. Оксану несло.
В целях собственной безопасности я не сказал, что Света – моя бывшая. И уж тем более я не сказал ни про какого ребенка. Этого бы Оксана точно так не оставила. И спокойно уехать мне бы не дала.
Всеми правдами и неправдами удалось уговорить Оксану, что я лечу на пару дней. И сразу же обратно.
Оксана привычно надулась, но оставленная ей кредитная карточка скрасила грусть от разлуки со мной.
Домой я летел с тяжелым чувством. В самолете задремал, мне снилась Светка, лето, ива, полощущая свои ветви в воде. Мы сидели на берегу, а вокруг нас бегала светловолосая девочка.
Проснулся я уже на подлете к дому.
К своим не зашел, только отзвонился матери, что прилетел.
- Андрюша, ты поезжай сразу туда, я тоже буду. С ребенком помочь надо. – В голосе у матери чувствовалась невысказанная претензия. Я понял, что про девочку она уже в курсе.
- Мам, ну хоть ты-то не начинай. Почему всем так хочется сделать из меня сволочь? Откуда я мог знать?
- Я сама только вчера узнала. – Всхлипнула мать. – Вот ведь Света, и не говорила ничего. – И без перехода мама заплакала: - Горе-то какое… Горюшко. Остался ребенок сиротой.
Мне и так было хреново, а тут еще слезы матери. Их я вообще не мог вынести. Пришлось ее успокаивать. Так и доехал до Светкиных родителей, разговаривая с матерью.
Мама Светы с порога упала мне на грудь и разрыдалась. Это было неожиданно. Мы никогда раньше особо и не общались. Нет, я ее, конечно, знал. Да и в кафе к ней мы частенько захаживали. Но чтобы вот так – рыдать у меня на плече…
Я обнял ее, говорил какие-то слова, сам чуть не заплакал.
Только сейчас, находясь в их квартире, среди затянутых белыми простынями зеркал, под строгим взглядом Светы, глядящей на меня с портрета, стоящего посреди стола, я окончательно осознал: Светы больше нет.
Прощаться со Светой пришли многие из наших друзей, кто-то прилетел даже из Питера и Москвы. После похорон все поехали на поминки. Мамы моей нигде не было видно, и я понял – она осталась дома с девочкой. Я же так до сих пор ребенка и не видел. Может, мать Светланы специально не хотела нас знакомить? В любом случае, мне было неловко подходить к ней с этими вопросами в такой день. Да и, честно говоря, в глубине души я был рад этому и даже надеялся, что как-нибудь обойдется, и я так и уеду обратно, не познакомившись с девочкой.
На поминках я напился. Наверное, впервые за долгие годы. Последний раз я так пил еще в студенчестве. А потом уже всегда знал свою меру. Но тут меня понесло, я не заметил, как накидался. Кажется, я даже плакал за столом. Не помню.
Наутро проснулся в своей старой детской. Вещи мои были аккуратно сложены на стуле стопочкой – мама постаралась. Я ощутил себя маленьким мальчиком, как в детстве. Странно, но голова вообще не болела. Будто и не я вчера так напился.
- Андрюша, уже проснулся? – В комнату вошла мама и присела ко мне на кровать. – Вставай, завтракать будем, да надо решать, что делать с ребенком.
- А что решать? Есть бабушка, Светкина мать. Она только что потеряла дочь, а ты хочешь ее еще и внучки лишить?
- Ты же понимаешь, о чем я. – С упреком сказала мама. – Бабушки бабушками, но ты отец.
- По документам нет. – Буркнул я. – Так что никто мне эту девочку не отдаст.
- Это все решаемо. Тест ДНК – и готово. Я узнавала. Потом через суд факт отцовства установить можно без проблем.
- А ты, я смотрю, подготовилась. – Хмуро посмотрел я на мать. Нет, ну правда. Развила за моей спиной бурную деятельность. А меня она спросила? Мне вообще все это надо?
- Андрюша, да что с тобой? Это твой ребенок. Наша внучка.
- И Светиной мамы тоже. – Упирался я. У меня вообще такой характер: чем больше на меня давить, тем сильнее я сопротивляюсь. Мать, видимо, вспомнила об этом, и отстала.
- Ладно. Ты вставай, умывайся. А у меня дела. Буду позже. – В голосе матери чувствовалась обида.
Я вздохнул, взял телефон и полез смотреть, какие есть ближайшие рейсы обратно. Тем более, что за вчера и сегодня Оксана накидала мне сотню сообщений с претензиями, и требовала, чтобы я поскорее возвращался.
Я ощутил себя зверем, которого все так и норовят загнать в клетку. Что им всем от меня надо? Неужели нельзя просто оставить меня в покое?!
Я сходил в душ, а потом купил онлайн билет на самолет. Рейс был вечером. Успею еще с мамой и пообщаться, и помириться. Не хотелось улетать в ссоре.
В дверь позвонили. Я посмотрел на часы. Полдень. Отец был в рейсе, он точно не мог прийти. «Мать ключи забыла, что ли?» - подумалось мне.
Я открыл двери. На пороге стояла мать Светы. За руку она держала заплаканную девочку. Я сразу же понял, кто это. И мне стало нехорошо. Не ожидал я, что вот так, без подготовки, встречусь с ребенком.
Девочка была светловолосая, как в моем недавнем сне. Она смотрела на меня настороженно.
- Это Катя. – Сказала мне мать Светланы, легонько подталкивая девочку ко мне. – Катюша, познакомься, это… - Замялась она.
Я присел на корточки, чтобы глаза были на уровне глаз девочки.
- Я Андрей. Привет, Катя.
Девочка протянула мне ладошку, и я пожал ее тонкие, прохладные пальчики. Странно, на улице было тепло, конец августа, а руки у ребенка были холодные. «Мерзнет она, что ли? Или заболела?» - подумал я. И тут же отогнал от себя такие мысли. У девочки есть, кому о ней позаботиться.
Оксана продолжала бомбить мой телефон, теперь уже она перешла от сообщений к звонкам. Я взял трубку, жестом показывая гостям, чтобы пока проходили на кухню.
- Любимый, ну когда ты приедешь? – Послышался капризный голосок.
- Вечером вылетаю. – бодро ответил я. – Жди, я скоро.
- Уже сегодня улетаешь? – Спросила мать Светы, невольно услышав мой разговор.
- Да, я же сорвался внезапно, у меня там дела… - Соврал я.
Светкина мать собралась что-то сказать, но тут хлопнула входная дверь, и вернулась мама.
- Галя, здравствуй! – С порога сказала она. – И Катенька здесь.
Я, наконец-то, вспомнил, как звали Светкину мать. Тетя Галя.
Девочка, увидев мою маму, подбежала к ней и обняла.
- Бабушка Таня пришла! – Сказала она, уткнувшись маме в ладони.
Меня поразило, что к моей матери девочка проявила больше нежности, чем к тете Гале. Хотя с мамой она познакомилась лишь недавно, а бабушку все-таки знала всю жизнь.
Читайте также: