Приветствую всех заглянувших на канал, с вами на связи КиноИнна.
На нашем ТВ было множество юмористических передач, которые высмеивали явления нашей непростой жизни: "Шесть кадров", "Каламбур", "Осторожно, модерн!", "Сам себе режиссер" и т.д., изредка смотрела их, переключая каналы, но больше всего мне нравилась передача "Городок". В детстве и юности мы часто смотрели его дома, "Городок" - можно сказать, что это часть моего детства, в котором я часто торчала перед телевизором. Росла болезненным ребенком, много времени проводила дома, а что дома ребенку особо делать? Чтение и телевизор скрашивали мой досуг.
Создатели и исполнители всех ролей в передаче Илья Олейников и Юрий Стоянов показывали нашу обыденность без прикрас, герои передач — алкоголики, милиционеры, бомжи, проститутки, новые русские, пьяные медики — написала и сама удивилась, похоже на описание чернушного фильма начала 90-ых. Да, всё так и было, но Олейников и Стоянов умудрялись остроумно высмеивать самые уродливые явления нашей жизни.
Премьера "Городка" состоялась 17 апреля 1993 года на петербургском Пятом канале, а с сентября 1993 года и до своего закрытия в 2012-м программа выходила на канале "Россия" - там я её и смотрела, Пятый канал у нас не показывал. Всего было показано 439 выпусков. Передача прекратила своё существование в конце 2012 года – после продолжительной болезни не стало Ильи Олейникова. Юрий Стоянов сразу официально объявил о закрытии программы, сказав, что без Ильи "Городка" быть не может. Да и почти 20 лет на ТВ - очень приличный срок для передачи, не бесконечно же ей идти в конце-концов.
До 1989 года Илья Олейников и Юрий Стоянов встречались только в концертных программах. Но вот летом 89-го они оба снялись в фильме "Анекдоты". Олейников играл Максима Горького, а Стоянов - Александра Первого.
О начале своего сотрудничества Стоянов и Олейников рассказывали так:
Во время съёмок, наступил день рождения Олейникова. Илья Львович принёс в парк, где работала киногруппа, сумку с бутылками водки. И вдруг из-за кустов выплыл Стоянов с точно такой же сумкой. Так они узнали, что родились в один день и месяц, только Олейников – десятью годами раньше. Это послужило поводом к сближению, которое переросло в дружбу и сотрудничество.
Юрий Стоянов вспоминает о начале съемок "Городка":
«В БДТ, где я когда-то работал, шёл спектакль по американской пьесе «Наш городок». Видимо, в подкорке у меня сидело это слово. К тому же нам с Ильёй хотелось придумать такой формат программы, где могло бы присутствовать всё, что нам может понравиться. Придумывали передачу исходя из всего того, что мы не сыграли, не спели, не нашутили в жизни… Мы тогда были два мало востребованных артиста, поэтому вложили в передачу всё, что только можно: и анекдоты, и «Скрытую камеру», и профессиональное актёрское хулиганство. И, наконец, надо было придумать название. Только без слова «шоу», которое нас безумно раздражало. И вот появилось такое абсолютно некассовое название: «Городок». По тем временам – не ахти что. Но слово «городок» очень подошло: как будто есть некий город, который живёт очень разной жизнью, а значит, там может происходить всё что угодно».
А вот интересная цитата из интервью Ильи Олейникова - "У нас существует понятие внутренней самоцензуры, привитое ещё в советское время. И я считаю, что это хорошее качество. Когда смотришь передачи вроде "Аншлага", то хочется взять большие ножницы и отрезать не только плёнку, но и детородный орган у всех её авторов!" - если Олейников так резко высказался по поводу невинного "Аншлага", интересно, какого он был мнения о "Камеди Клаб"?
Название для передачи придумал Юрий Стоянов - на тот момент в театре, где служил актер, шла постановка "Наш Городок" по пьесе Торнтона Уайлдера. Продюсеру было представлено название "Городок N", позже "N" отпало и программа вышла под всем известным названием. До "Городка" Олейников и Стоянов пытались создать проект под странным названием "Кергуду" , один выпуск даже вышел в эфир Первого канала.
Режиссурой передачи занимался Юрий Стоянов, а так же сыграл в своем маленьком "Городке" почти все женские персонажи. Поначалу даже злился из-за этого, еще и Илья Львович подливал масла в огонь фразочками "Как ты хорошо сыграл тётю Клаву в прошлой передаче...". Время от времени Стоянов грозился заставить и Олейникова играть женские роли, к счастью, для Ильи Львовича, сделать это ему мешали усы. И всё-таки несколько раз Олейников играл женщин. Вот как об этом вспоминает Юрий Стоянов: "Однажды я играл Золушку, а Илья - Фею, и мы всё объяснили в тексте: "Ты кто?" – "Я Фея!" – "Никогда не видел Фею с усами!" – "Так и я в первый раз вижу Золушку пятьдесят восьмого размера!" В других дамских сюжетах мы закрывали ему пол-лица веером, перебинтовывали, делали вид, что у "неё" зубы больные, наконец, снимали со спины, в машине… На этом фантазия исчерпалась".
В какой-то момент Стоянову надоели дамские роли, да ещё и как-то подколол Олег Басилашвили: "Юра, с женщинами у тебя перебор!" А он для Юрия Николаевича очень авторитетный человек. Стоянов тогда завёлся, устроил Олейникову скандал, и Илья Львович поддался на уговоры сбрить усы. После отпуска он вернулся с каким-то подозрительным пушком под носом. Стоянов ужаснулся: "Никогда, запомни, никогда в жизни не сбривай усы! А за это я сыграю хоть миллион женщин!"
Признаться, Олейников и без усов мало подходил для женских ролей – не тот тип лица, к тому же возраст. Так что у Стоянова не оставалось выбора, пришлось смириться со своей "женской участью". На него прекрасно ложился женский грим, и вообще временами он бывал очень интересной женщиной. Олейников вспоминал:
«А уж наблюдать, как Юрка переодевается в очередную бабу, просто удовольствие! Во-первых, у него пять накладных задниц, одна другой больше: самая увесистая – настоящий экскаватор. Столько же у него лифчиков, набитых какой-то туфтой! И вот представьте себе, что он начинает переодеваться: задницу надевает, колготки, лифчик – и в это время ему кто-то звонит. И он с этими, ничем ещё не прикрытыми прелестями, на каблуках и с грудью пятого размера, ходит по павильону и совершенно мужским голосом рассказывает кому-то, что и как нужно сделать».
Илья Олейников как-то раз признался журналистам, что ему больше всего нравится играть бомжей, а Юрий Стоянов позднее уточнил слова партнёра:
«Знаете, когда он говорил слово «бомж», то многих людей подгонял под это понятие. На самом же деле ему очень нравилось играть людей неустроенных. Бомжи – это всё-таки последний рубеж неустроенности, когда всё потеряно. Он не живёт, а выживает. Однако при этом у него больше свободного времени, он видит больше. Проще говоря, у него глаз другой. Мне тоже нравится играть бомжей, но лишь в том случае, когда мой персонаж не просто бомж, а бомж по определению – такой вот, который когда-то был, например, народным артистом, а теперь будто упал свысока».
Знатоки анекдотов и асы розыгрышей, Стоянов и Олейников иногда разыгрывали и друг друга. Однажды, устав от съёмок, Олейников уснул прямо за рабочим столом. Тогда Стоянов договорился кое с кем, включил камеру и растолкал партнёра: "Слушай, пока ты тут спал, позвонили из Мурманска: совместное российско-норвежское предприятие "Йохангрег Стромптрстен" по выпуску консервированных креветок хочет срочно заказать нам рекламу. Только придётся их съесть в кадре!" А Юрий прекрасно знал, что Олейников ненавидит морепродукты. Но Илья сломался, когда ему назвали гонорар: пять тысяч долларов!
Начали репетировать. Сняли пять дублей, потому что спросонья Илье Львовичу никак не удавалось выговорить: "Йохангрег Стромптрстен! Сифуд к столу!" Проглотил он со слезами на глазах несколько десятков креветок, от чего его чуть не стошнило. Тут зазвонил телефон, Стоянов взял трубку, имитируя разговор с заказчиком: "Сколько? Но мы же говорили совсем о других деньгах! И вообще разговаривайте лично с господином Олейниковым!" Голос "заказчика" сообщил: "Извините, Илья Львович, это из Мурманска беспокоят. Пять штук заплатить вам не можем, накладочка вышла. Выделяем только пятьсот баксов". Услышав новую сумму, Олейников чуть не поперхнулся: "Мы уже сняли пять дублей, зачем же я ел эти мерзкие креветки? Ах вы!.." Минут пять актёр матерился, пока к нему не подошёл Стоянов: "Поздравляю, ты замечательно сыграл в "Скрытой камере".
Олейников в долгу не остался и спустя некоторое время разыграл Стоянова. "Городок" снял рекламу для одной солидной фирмы, которая оказалась очередной пирамидой: хозяева скрылись с народными денежками, помахав всем ручкой (а помните, они еще кетчуп "Балтимор" всё время рекламировали). Объясняться с прокурором в качестве одного из свидетелей поехал Олейников, Стоянов в это время был занят на съёмках. В прокуратуре всё утряслось, но, вернувшись оттуда, Олейников в павильон не вошёл, а сказал водителю: "Серёга, передай Стоянову, что дело серьёзное - меня замели на неопределённый срок! Пусть подъедет ко мне домой за деньгами и тёплыми вещами".
В розыгрыш все поверили. Стоянов принял удар мужественно, потом бодрым голосом сказал: "Я сейчас на некоторое время уеду. Когда вернусь, закончим". Помолчал и с грустью добавил: "Если вернусь....". Из павильона он вышел очень бледным. А тут как раз стоит Олейников: "Привет, Юрик!" Юрий Николаевич сначала не понял, поздоровался и дальше пошёл. Потом остановился как вкопанный: "Тебя что, уже выпустили?" Наконец до артиста дошло, что его разыграли. Что он потом говорил – повторить в печати невозможно. И обиду, кстати, Стоянов затаил надолго, при каждом удобном случае отыгрывался.
А порой сюжеты анекдотов рождались прямо на съёмочной площадке. Снимали однажды в Израиле. Разыгрывали бывших советских граждан, эмигрантов-репатриантов. Представьте: в Израиле на дороге стоит советский гаишник, который останавливает проезжающие машины и, помурыжив водителя, беспощадно его штрафует. Попросили знакомого, с которым Олейников в школе сидел за одной партой, а сегодня он президент крупной израильской компании. Тот помог договориться с местной полицией. Гаишник в форме, с жезлом – всё как полагается. Роль досталась Стоянову. Дело было в апреле, стояла жуткая жара. А Юрий Николаевич в галифе, кителе, фуражке, хромовых сапогах, ещё и шинель сверху.
И хоть бы кто-нибудь удивился, увидев в Израиле милиционера в советской форме! Нет, все, кто проезжал мимо, безропотно расставались со своими шекелями. Под конец Стоянов уже не выдержал, прижал очередную жертву к своей машине и спросил: "А вас что, не удивляет, что я, советский милиционер, стою тут, в центре Израиля, и беру с вас деньги?" Водитель ответил: "Конечно, удивляет – в шинели в такую жару!"
Изначально небольшие сюжеты передачи снимались на основе анекдотов, затем появилась целая группа авторов. Начиная с 137-ого выпуска передачи Олейников и Стоянов не принимали участия в написании сценариев.
С 13-го выпуска "Коммуналка" (1994) саундтреком программы стала песня Анжелики Варум "Городок", хотела добавить сюда песню, но почему-то второй день подряд ссылки и виджеты у меня не добавляются.
Помню, приходит один из наших сотрудников, и говорит, что абсолютно случайно услышал в магазине песню «Городок» в исполнении Анжелики Варум. Характер песни очень подходил к теме ближайшего выпуска «Городка», и было решено наложить её на финальные титры программы. «Когда мы поняли, что, благодаря этой песенке, программа приобрела некий лирический оттенок, то решили сделать её лейтмотивом передачи.
Вспоминаю эту передачу с теплотой и смехом, моими любимыми рубриками в ней были:"ЖЗЛ", "скрытая камера", "МуЖикальная пауза", "Кино нашего городка". Сейчас, целенаправленно, я бы вряд ли стала его смотреть, но когда случайно слышу песню Варум, или вижу на ТВ Стоянова, то на минуту возвращаюсь в детство - на нашу улицу в три дома, где всё просто и знакомо - милый дом. А Вы помните эту передачу?
Спасибо, что прочитали. Читайте также:
#городок передача # #юрий стоянов #илья олейников #юмор #ностальгия